Вадим Чернов - Тигр в алой майке
Итак, Сергей выехал из города удачно, без всяких затруднений. Без приключений доехал он и до Палестинок, где остановился ровно на 20 минут. Здесь его накормила бабушка, которой он сказал, что едет к отцу в гости.
Он выехал из Палестинок сытый, уверенный и бодрый.
К трем часам Сережа был в Сазоновке. За четыре часа он проехал более 70 километров и почувствовал усталость. А до конечной цели оставалось около 40 километров. Но он считал, что пройдет их часа за полтора. Так он считал. И, наверное, прошел бы благополучно, но…
В Сазоновке его неожиданно остановили два немецких офицера на мотоцикле. Один из них говорил по-русски.
— Документы!
— Спортсмен я. Тренируюсь.
Фашист подозрительно оглядел щуплую, совсем не спортивную фигуру юноши.
— Врешь.
Сережа пожал плечами. Задержка угнетала его. Он мог не успеть.
— Врешь, — сказал фашист, говоривший по-русски, — говори правду. Зачем Листов? Тренируешься? Врешь? У тебя плехо развита грудь, слабы ноги. Ты когда сел на спортивный машина?
— Я не вру. Тренируюсь уже второй год, и в районе у меня было первое место.
Первое место… Павлов никогда не занимал первых мест, он решил обмануть врагов. Однако ему не повезло. Офицер когда-то сам был гонщиком и разбирался в велоспорте. Он сказал самодовольно:
— Я биль в десятке лучших гонщиков Мюнхена, меня не проведешь! Я буду проверять!
— Проверяйте.
А время шло, уходило драгоценное время…
— Я давай тебе несколько вопросов. Отвечай, спортсмен.
Офицер вытащил из кармана лист бумаги, авторучку и нарисовал схему.
— Видишь. Ветер дует в левый плечо. Вы идете командой. Давай, давай за лидером! Шнеллер!
Сережа усмехнулся и сказал:
— Надо идти уступом. Лидер почти посреди шоссе, за ним команда. Это только дурак не знает.
А время шло, драгоценное время…
Фашист нахмурился.
— О, ты ферштеен это… теория. А практика?
— Умею на практике.
— Я хочу проверять.
— Проверяй.
И тут в голову парня пришла дерзкая мысль. Он решил использовать фашистов. Ведь они его задержали, он может не успеть в Листов до облавы.
— Тю, за мотоциклом, — беспечно сказал он, — чепуха! У моего брата был мотоцикл. Так я за ним ходил. Он идет шестьдесят, и я иду шестьдесят, не отстаю. Поехали в Листов, а я за вами. И вы увидите…
— Врешь!
— Ей-ей, не вру! Можете проверить. До самого Листова буду идти за мотоциклом…
Сергей говорил торопливо и лихорадочно думал. Так учил тренер: думать во время гонки, разрабатывать свою тактику, навязывать ее противнику, быть мужественным до конца. И тогда победишь. Сейчас он тоже находился в схватке, причем не с соперниками, а с врагами. Финиш — это город Листов. Награда — жизни многих людей. Быть может, жизнь отца. И Сергей должен выиграть эту гонку…
Фашисты оглядели запыленного, уставшего паренька, засмеялись, заговорили между собой на немецком языке. Сергей с трепетом ждал их решения.
— Хорошо, — сказал тот, что говорил по-русски, — будем проверять. Ты самоуверенный парень. Это мне нравится. Мы будем держать скорость шестьдесят километров. Ясно? А ты марш, марш за лидером. Отстанешь… — офицер многозначительно похлопал по кобуре парабеллума. — Нельзя обман, А мы дадим тебе приз. Пять… нет, десять пачек шоколада!
— Десять пачек! Вот здорово! Десять пачек…
Юноша сделал вид, что не заметил угрозы, что внимание привлек шоколад! Ради него, ради спортивного азарта он готов, господа фашистские офицеры, на все. И уверен в себе. Только поехали быстрее! Ему не терпится победить, ох, как не терпится…
— Форвертс! — сказал офицер и завел мотоцикл.
Мотор загудел ровно и могуче. Сергей сел на велосипед и ушел вперед, чтобы набрать скорость, согреть мышцы, подготовить их к гонке. А еще через пять минут Сережа Павлов уже сидел на колесе фашистского мотоцикла и часто вращал педали.
Гонщик шел, что называется, впритирку, в полуметре от мотоцикла, дышал ровно, глубоко, экономя каждый грамм своих сил. А фашист, сидящий в люльке, наблюдал за ним. На коленях у фашиста лежали плитки шоколада, кобура была расстегнута… Он улыбался и весело переговаривался с тем, который был за рулем.
Первые десять километров Павлов прошел легко, с азартом. А потом ему стало тяжело. Наступила мертвая точка. И он преодолевал ее мучительно, как в полусне. Несколько раз он начинал отставать от мотоцикла. Медленно отставать. В такие моменты фашист клал руку на кобуру…
Однако через несколько километров юноша пришел в себя и больше не отставал. Он даже позволил себе улыбаться. Лицо офицера приняло жесткое выражение. Он что-то сказал тому, кто вел мотоцикл. И после этого гонщик почувствовал, что скорость начала расти.
Сергей думал, быть может, десять секунд и принял решение. Он, пока были силы, встал на педали, сделал неожиданный рывок, поравнялся с водителем и глянул на спидометр: ну, конечно, почти семьдесят…
Павлов сделал несколько глубоких вдохов и после этого крикнул, глядя на спидометр:
— Жулики вы!
И, приотстав, снова спрятался от встречного потока воздуха за мотоцикл.
Павлов уличил фашистов в жульничестве. Он их уличил, и они, разозлившись, избрали иной прием. Мотоцикл начал идти не в одном темпе. Скорость то падала до пятидесяти километров в час, то резко возрастала. И парень, стиснув зубы, крутил педали молча. Его словно привязали к мотоциклу, который мчался к Листову…
— Он успел? — нетерпеливо спросил шофер.
— Успел. Но в Листове его не узнали.
— Не узнали? — удивился шофер.
— Гонка под дулом пистолета! Это невероятно, — сказал врач.
— Да, — согласился Володя. — И вы знаете, перед самым Листовым Сергей вновь начал отставать. Он отстал на пять, на десять метров… А мотоцикл скорости не сбавлял. На Сергея обрушился весь встречный поток воздуха, а фашистский офицер вытащил из кобуры пистолет и… Представляете, Павлов нагнал мотоцикл и больше не отставал.
— Молодец! — сказал шофер. — Но почему же его не узнали в Листове? Разве он пошел не к отцу?
— Так вот отец и не узнал его.
— Отец!
— Он поседел, — сказал врач, — это естественно, испытал такой ужас…
— Он не поседел. Тут другое. Понимаете, они въехали в Листов, остановились. Фашисты отдали шоколад и уехали. А Сергей уже с трудом стоял на ногах. И стал плохо видеть…
— Переутомление. От этого бывает иногда частичная потеря зрения, — заметил врач.
— Да, у гонщиков это бывает, если они плохо к тому же питаются. Так вот, с огромным трудом Сергей дошел до нужного места, то была явочная квартира. Глянул в окно. И ему повезло, там сидел за столом отец. Парень постучал по стеклу, и его отец подошел к окну и спросил у своего сына: «Вам кто нужен?» — «Ты, — ответил Сергей, — выходи скорее, папка»!
