Валентин Катаев - Остров Эрендорф
Игроки грозно наступали на Эрендорфа.
- Я заплачу! Честное слово президента - заплачу! - зарыдал джентльмен с вырванной манишкой, ползая у ног Эрендорфа.- Только пусть они спрячут подсвечники.
Эрендорф выступил вперёд.
- Джентльмены! Вы, кажется, не узнали меня? Всмотритесь: я Эрендорф, и мне принадлежат как местная территория, так и местные законы. Этот взволнованный оливковый господин находится под моим покровительством.
Игроки склонились перед строгим, но справедливым Эрендорфом.
- Прошу вас,- сказал Эрендорф, многозначительно подмигнув Матапалю.Прошу вас, растерзанный джентльмен, встаньте и изложите всё в двух словах.
Джентльмен с вырванной манишкой робко поднялся на ноги и, на всякий случай спрятавшись за спиной Матапаля, сказал:
- Я проиграл им всё. Я не предполагал, что коса может до такой степени найти на камень. Я даже проиграл им экземпляр "Треста Д. Е.",четырнадцатое издание на одном из семидесяти пяти наречий экваториальной Африки, а ведь это - библиографическая редкость. Ей цены нет! Наконец, у меня больше ничего не осталось, кроме этого проклятого острова на Атлантическом океана одиннадцати градусов восьми секунд восточной долготы и тридцати трёх градусов семи минут южной широты, который никто не хочет покупать. Я оцениваю его минимум в пятьсот фунтов, а эти негодяи дают за него восемнадцать. Этот остров мне дорог, как память; кроме того, быть может, на нём есть какие-нибудь там залежи - уголь, нефть. Почём я знаю!
- Ни черта на твоём паршивом острове нет, кроме пары обезьян и облезлой кокосовой пальмы! - воскликнул один из игроков.- Я наводил справки. Одним словом, давай деньги, или мы тебя распакуем по всем правилам!
Тогда раздался нежный, воркующий голос Матапаля:
- Господин бывший президент Мигуэль-де-Санто-Мадраццо, я покупаю ваш остров за тысячу фунтов. Получите пятьсот фунтов задатку. Прошу вас, уладьте свои счёты с этими джентльменами, и мы можем отправиться к ближайшему нотариусу, чтобы оформить нашу сделку.
- Тысячу фунтов! - воскликнул Эрендорф с притворным неудовольствием.Нельзя сказать, чтобы это было адски дёшево. Всё-таки остров, как-никак...
Через час, совершив все формальности у нотариуса, Матапаль и Эрендорф ехали назад.
Где-то недалеко вздыхало море, полное звёзд и огней. Шоссе бесшумно летело под шинами мотора... Сзади, среди пальм, тысячами окон пылало и переливалось казино, где оранжевый президент, проиграв последнюю сотню, полученную за остров, поставил на даму пик единственную оставшуюся у него ценность - стеклянный глаз, оцененный в полтора доллара.
Общедоступный ветерок нежно овевал воспалённую голову Эрендорфа, в которой бесновались проекты организации острова.
13. Имя Батиста Линоля входит в историю
Третий лакей шестнадцатого секретаря мистера Матапаля, Батист Линоль, на цыпочках прошёл через приёмную, выключил люстру и поднял шторы. Было уже почти светло.
Батист поудобнее уселся в малиновое кресло, зевнул, вытащил из кармана пудреницу, пилочку для ногтей, лик, щёточку для усов, щёточку для бровей и круглое зеркальце.
Разложив все эти галантные предметы первой необходимости третьего лакея, Батист повернулся к окну и стал тщательно выдавливать угри на большом, мясистом носу. За истёкшие сутки их появилось три штуки. Это было ужасно.
Батист выдавил два угря и принялся за третий, когда в его голову забрела весьма нескромная мысль: посмотреть, что делает господин шестнадцатый секретарь мистера Матапаля в столь ранний час у себя в кабинете.
По всем данным, у шестнадцатого секретаря была уйма работы, потому что вот уже вторые сутки он оставался у себя в кабинете, отменив приём и приказав абсолютно его не тревожить.
Батист, конечно, знал, что при кабинете есть комфортабельно оборудованная уборная и что пищу секретарь мог в любой момент получить по автомату, установленному на его письменном столе.
Но всё-таки было адски любопытно.
Батист выдавил третий угорь и, не в силах более сдерживать угнетающего любопытства, дико озираясь на зеркала, подкрался к палисандровой двери и припал к замочной скважине. Часть кабинета, которую он увидел, была пуста. По крайней мере, за письменным столом не сидел никто. "Наверно, дрыхнет, голубчик, на диване. Знаю я их государственные дела!" Однако в замочную скважину диван не был виден. Батиста засосало любопытство посмотреть, как спит секретарь. "Уж этого никак нельзя увидеть, не отворивши дверь. А дверь отворять без звонка лакей не имеет права",- попытался уговорить себя Батист. Но, увы! Непобедимое лакейское любопытство перехватило ему горло. Батист осторожно нажал медную ручку и, рискуя потерять место и общественное положение, перешагнул порог кабинета.
Диван был пуст. В кабинете никого не было.
- Странно,- пробормотал он.- Но, может быть, у господина шестнадцатого секретаря просто-напросто сильное расстройство желудка? Вероятно, что так.
Батист на цыпочках подобрался к внутренней двери, завешанной плотной портьерой, и прислушался.
Мёртвая тишина. Хоть бы малейшее кряхтение или шелест. Ничего.
"Он, наверное, умер там от напряжения!" - с ужасом подумал Батист.
Он осторожно открыл дверь. В уборной было пусто, тихо и нежно пахло гелиотропом.
- Вот так штука! - удивился лакей.- Сквозь стену он прошёл, что ли? Чудеса.
Уже не боясь шума, Батист прошёл взад и вперёд по кабинету.
"Перекусить, что ли?" - со вздохом подумал он, подойдя к столу.
Недаром же Батист считался одним из самых плохих и ленивых лакеев Дворца Центра.
Он плотоядно облизнулся, осмотрел со всех сторон аппетитный автомат и стал искать кнопку с подходящей надписью.
"Омлет" - это слишком примитивно, "кофе" - ерунда, "мадера" - это потом, "салат оливье" - легкомысленно".
Положительно, у него были изощрённые вкусы, у этого угреватого молодого человека. Перебравши с дюжину кнопок и не найдя ничего экстраординарного, Батист уже собирался нажать простую "индейку с каштанами", как вдруг в стороне увидел кнопку с загадочным словом "sur"!
- Ну, что ж, sur так sur,- пробормотал изощренный лакей,- попробуем кусочек этого самого sur'а. Вероятно, какая-нибудь гадость. Однако я его никогда не пробовал.
С этими словами он нажал кнопку, и вдруг часть стены возле дивана разомкнулась и образовала дверь.
- Чёрт меня раздери! - воскликнул Батист.
Его любопытство перешло всякую меру.
Он кинулся в образовавшуюся дверь и вошёл в неё. За дверью была лестница вверх. Батист быстро взбежал по ней на второй этаж и нажал кнопку. Стена разомкнулась, и он очутился в кабинете четвёртого секретаря. Кабинет был пуст.
