Левон Хачатурьянц - Искатель. 1978. Выпуск №5
— Ближайшее расстояние по осям двадцать три метра, — перекрывает треск эфира низкий голос Сергея Меркулова. Лишь бы массы астероида-щита и «грецкого ореха» были рассчитаны правильно. Если двигатели корабля не уравновесят силу притяжения этих двух космических тел, то столкновение неизбежно. Тогда корабль мгновенно исчезнет в облаке взрыва.
— «Гранит», через двадцать секунд начинайте прибавлять тягу, — командует в микрофон Галина Сергеевна.
Не рано ли увеличивать скорость? Расстояние от головы «моржа» до черной скорлупы «грецкого ореха» всего двадцать три метра — все равно что лезвие бритвы между молотом и наковальней. Не сдают ли нервы у начальника смены? Сейчас желание поскорее отделаться от опасности может повлечь за собой катастрофу.
— «Гранит», начинаю отсчет времени. С нулевой позиции начинайте добавлять тягу.
Что это — поспешное решение, диктуемое усталостью, подсознательное желание избавиться от колоссального напряжения или точный расчет?
— Восемь… семь… шесть…
Есть еще время вмешаться.
— Четыре… три… два…
Усилием воли Главный не позволяет себе отдать приказ «Отставить!».
— Расстояние между осями сорок семь метров… — Волновой прислушивается к голосу Сергея Меркулова. — Задействованная мощность двигателей…
«Грецкий орех» остается позади. «Проскочили, — переводит дух Главный. — Хорошо, что в последнюю секунду не крикнул: «Отставить!» Умница Галина Сергеевна! Молодец, Галочка!»
Маршевые двигатели «Вихря» работают семнадцать минут.
Корабль все еще находится в опасной зоне.
До распада астероида 32–34 две минуты… Шестьдесят секунд… тридцать секунд… пятнадцать…
Под надежным прикрытием астероида 32–15 «Вихрь» наконец выходит за пределы скопления. Взрывы внутри его теперь не страшны. Осколки не разлетятся далеко, их основная масса проследует по прежней орбите и вскоре навсегда покинет солнечную систему. Та же судьба ждет и «щит» корабля, двигатели лишь немного изменили его ускорение, но этого оказалось достаточно, чтобы основной рой пронесся дальше.
Теперь настала пора прощаться. Сейчас включатся маршевые двигатели, и корабль вновь перейдет на свободный полет, навсегда расставшись со своей временной гаванью.
Над пультом управления замигало красное табло — автомат дает предупредительный сигнал. Остается одна минута до пуска двигателей, вновь начинается отсчет времени. Вместе с командой «Пуск!» в аппаратную прорвался искаженный помехами голос Панина:
— «Аврора». Я — «Гранит». Отмечаю… резко возрос…
Фраза оборвалась на полуслове.
После долгой паузы экран над главным пультом управления вновь осветился. Одно за другим начали поступать сообщения наземных станций наблюдения:
— Телерадиосвязь с «Гранитом» потеряна…
— «Гранит» вышел из зоны слежения сектора восемь…
— Пять аварийных каналов связи задействовали! Ответный импульс сигнала — ноль…
— В зоне слежения секторов шесть, четыре, десять «Гранит» не обнаруживается…
Перед залитым молочным туманом видеоэкраном сидит руководитель полетом Игорь Петрович Волновой. В кабинете Главного тихо. После объявления сигнала тревоги участники совещания с сотрудниками Института астрономии тут же покинули кабинет. Волновой ждет доклада начальника смены.
Неужели катастрофа? И это после удачной посадки и взлета с Марса! После пятнадцати месяцев полета, почти у самого порога дома. В каких-то полутора миллионах километров от Земли!
IX
— «Аврора», я — «Гранит». Отмечаю изменение ускорения, отмечаю изменение ускорения! Разгон идет нормально!
Неожиданно видеоэкран оперативной связи с Землей залил молочно-белый туман.
— Жора, как выносные телекамеры? — В голосе командира тревога.
— Все в порядке. Изображение и фокус четкие.
— Нет телесвязи с Землей. Запроси «Аврору» по аварийным радиоканалам.
В динамиках рации ни звука. Не слышно даже обычных для эфира потрескиваний. Сергей Меркулов немедля занялся автоматом проверки связи, Виктор Сергеевич проверил управление.
— Что же все-таки со связью?
— Связь должна быть. — Меркулов, как всегда, говорил спокойно, чуть-чуть растягивая слова. — Автомат в полном порядке.
Панин размышлял недолго. Если автомат в порядке и в аппаратуре самого корабля нет никаких сбоев, то может быть только одна причина: между кораблем и Землей возник непроницаемый для радиоволн экран!
Виктор Сергеевич рывком поднялся с кресла.
— Жора, — обратился он к штурману, — радиоракету к запуску!
Через минуту радиозонд ушел в космос.
Некоторое время в наушниках штурмана слышалось частое попискивание радиомаяка, затем сигналы внезапно смолкли.
— Мы за барьером! — тихо высказал предположение Калантаров.
— Сейчас я вам скажу совершенно точно… — Сергей Мерку лов радиолокатором «прощупывал» пространство. — Вокруг корабля в радиусе шести километров встала непробиваемая для сигналов преграда.
— Что же это такое? — В голосе Меркулова слышалась растерянность.
— Пока с уверенностью можно сказать лишь одно, — подчеркнуто спокойно ответил Панин. — Образование экрана как-то связано с облаком астероидов. Возможно, там существует какое то мощное излучение или выделяется сильно ионизированный газ, этим еще займутся ученые, для нас важно только одно. Зона поглощения сигналов не может быть слишком велика. Как только мы разойдемся с облаком на достаточное расстояние, эфир станет опять прозрачным.
— Послушайте! — воскликнул Меркулов, — а ведь это объясняет, почему астероиды появились так неожиданно. Если во круг облака периодически возникала зона, поглощающая все радиосигналы, наши локаторы не могли его обнаружить.
— Да, но это означает, что на какое-то время мы остались без глаз, без ушей, без голоса. Я хочу знать ваше мнение, как нам жить дальше. Может быть, попробовать изменить орбиту, уйти в сторону? Мы и так израсходовали на эти астероиды почти все резервное топливо; если сейчас вновь запустим двигатели — будем потом мотаться в космосе, как беспомощные котята. Подавать сигнал бедствия, вызывать заправщик на такое расстояние? Все это слишком сложно. По-моему, надо продолжать полет, — закончил свою мысль Акопян. — Непосредственно нам ничего не грозит, раз облако уходит все дальше.
— Нам-то что, — откликнулся Георгий Калантаров. — У нас все в порядке. А вот каково им без связи там, на Земле! Будем работать в слепом полете… — Георгий неуверенно улыбнулся. — Нам не привыкать!
