Алистер Маклин - Искатель. 1994. Выпуск №5
— Как там, док? — окликнул Бенсона капитан.
— Чистая вода, — с благоговейным трепетом проговорил тот. — Картинка лучше не придумаешь. Хоть и узковато, но на нас хватит вполне. Длинная полынья с резким изломом влево. Так что придется малость отклониться от первоначального курса — сорок пять.
Загудели помпы. «Дельфин» начал плавно всплывать, подобно дирижаблю, медленно отрывающемуся от земли.
Вода снова устремилась в цистерны. «Дельфин» завис без движения.
— Поднять перископ! — скомандовал Свенсон.
Быстро взглянув в окуляры, капитан подозвал меня.
— Полюбуйтесь-ка, — лучась улыбкой, сказал он. — Прекрасное зрелище — такое вы вряд ли еще увидите.
Я посмотрел в перископ. С обеих сторон — сплошная чернота и лишь чуть заметная узенькая полоска цвета мрачно-зеленых джунглей, тянущаяся прямо над нами от кормы до носа «Дельфина».
Через три минуты мы были на поверхности Северного Ледовитого океана, всего в каких-нибудь двухстах пятидесяти милях от полюса.
Слившись в причудливые формы, гигантские глыбы пакового льда вздымались изогнутым, пятидесятифутовой высоты хребтом, возвышаясь на двадцать футов над мостиком, — так близко, что достаточно было протянуть руку, чтобы коснуться ближайшей ледяной стены. Три или четыре такой же фантастической формы ледяных холма были видны и далеко на западе, но вот прожектор погас — и все разом исчезло. Наступила кромешная тьма.
На восток мы не глядели вообще. Смотреть в том направлении во все глаза означало ослепить себя за несколько секунд на всю оставшуюся жизнь: даже снегозащитные очки индевели и покрывались трещинками после короткого взгляда, брошенного на восток. Наклонившись над самым бортом и прищурив глаза, за какую-то микронную долю секунды можно было разглядеть мерцавшую черную воду, которая постепенно замерзала, — но эту картину рисовало скорее воображение, глаза же не видели ничего.
Ветер с пронзительным воем проносился через мостик, завихряясь вокруг поднятых антенн; судя по анемометру, скорость его достигала 60 миль в час. Ледяной шторм уже не был похож на шальную мглистую круговерть — теперь он напоминал сплошную стену остро отточенных ножей, грозных ледяных стрел, способных пронзить даже самый плотный картон или в один миг разбить стакан, окажись он у вас в руке. Заупокойному завыванию ветра почти непрерывно вторили скрежет, грохот и гул, будто исполинские уродливые громады торосов, терзаемые бурей Бог знает в скольких сотнях миль отсюда, под неимоверной силы давлением вздымались, корежились и раскалывались на огромные глыбы, в считанные мгновения вырастая в следующий изогнутый хребет, в то время как отдельные льдины, те, что поменьше, уступая вновь возникшему исполину, отлетали прочь со страшным воем и треском, тут же растворявшимися в неописуемой какофонии, под которую образовывалось новое разводье — черная, подернутая зыбью вода, тотчас же затягивавшаяся льдом.
— Неужели мы оба рехнулись? Пошли вниз! — Свенсону пришлось сложить руки рупором и кричать мне прямо в ухо, однако в этом кошмарном сонме звуков я его практически не слышал.
— Да уж, погода — хуже не придумаешь, — согласился я, спустившись вниз. — Нам здесь ничто не угрожает?
— Кто его знает, — Свенсон пожал плечами. — Ураганом нас прибило к западному краю полыньи, а по правому борту — разводье не шире полусотни ярдов. Пока мы в безопасности. Но вы же видели и слышали, что пак наступает; и довольно быстро. Узкая полынья, где мы, сейчас стоим, образовалась меньше часа назад. Сколько она еще продержится открытой? Все зависит от рельефа льда, но обычно такие полыньи затягиваются довольно быстро. Корпус «Дельфина», конечно, выдержит, но против миллионов тонн льда ему не устоять. Может, мы продержимся здесь несколько часов, а может, несколько минут, но, что бы там ни было, как только ледяная стена на восточном краю полыньи окажется в десяти футах от правого борта, мы начнем погружение. Вы, верно, знаете, что ожидает корабль, застрявший во льдах.
— Эй! — послышалось из радиорубки. — Эй, сюда!
— Как мне кажется, я срочно понадобился Забрински. — Свенсон направился, как обычно, обманчиво-спокойным шагом в радиорубку; я пошел следом за ним.
Забрински, с улыбкой до ушей, сидел вполоборота к нам на крутящемся стуле и в вытянутой левой руке держал наушники. Свенсон взял их, немного послушал и кивнул.
— DSY, — чуть слышно проговорил он. — DSY, доктор Карпентер. Мы их поймали. Взяли пеленг? Так, — повернувшись к двери, он обратился к рулевому: — Эллис, сходи за штурманом, да поживее.
— Теперь-то уж мы их не потеряем, капитан, — весело сказал Забрински. — Эти парни, похоже, настоящие кремни.
— Самые что ни на есть настоящие, Забрински, — рассеянно проговорил Свенсон. — Связь двусторонняя?
Забрински покачал головой и отвернулся — улыбку с его лица как рукой сняло. Рэберн принес лист бумаги и снова отправился на свой пост — к штурманскому столу. Мы пошли за ним. Через две минуты штурман поглядел вверх и сказал:
— Если кому-то угодно совершить вечерний воскресный моцион — сейчас самое время.
— Неужели они так близко? — спросил Свенсон.
— Рукой подать. Две мили на восток, с точностью до полумили. А мы неплохие ищейки, верно?
— Нам просто повезло, — бросил Свенсон и, вернувшись в радиорубку, спросил: — Держите связь?
— Потеряли.
— Совсем?
— Держали их всего минуту, капитан, не больше. Потом они пропали — сигнал стих. Думаю, доктор Карпентер прав: у них ручной генератор.
Свенсон поглядел на меня и, так ничего и не сказав, отвернулся. Я последовал за ним к пульту управления погружением и всплытием, за которым не было никого. Из люка, ведущего на мостик, доносились завывания ураганного ветра и грохот ломающегося льда — от всего этого в ушах стоял оглушительный шум.
— Забрински здорово поработал, — сказал Свенсон. — Интересно, когда закончится эта чертова буря?
— Судя по всему, еще не скоро. У меня в каюте есть аптечка первой помощи, фляга спирта, унций пятьдесят, и теплая одежда. Вы можете мне дать тридцатифунтовый мешок с аварийным запасом продовольствия, высококалорийные концентраты — Бенсон должен знать, что я имею в виду.
— Я полагаю, вы имеете в виду то, что имеете? — медленно проговорил Свенсон. — Или я совсем рехнулся?
— Кто это там совсем рехнулся? — Хансен вошел через дверь, ведущую в носовой коридор. — Мозги набекрень — дело нешуточное. Придется мне взять командование на себя, а на вас, капитан, надеть наручники. В уставе, смею заметить, так прямо и сказано.
— Доктор Карпентер предлагает, чтоб мы взвалили ему на спину мешок с провизией и отправили пешком на «Зебру».
