Михаил Март - В чужом ряду. Первый этап. Чертова дюжина
Белограй вышел на палубу. Матрос вглядывался в прозрачную воду, выискивая камни, рифы и отмели, и давал сигналы рулевому. Генерал встал у борта. К нему подбежал подполковник Сорокин.
— Веди сюда моряков из трюма. Мне нужна первая оценка.
— Слушаюсь!
Катер подошел к кораблю на расстояние в триста метров и застопорил ход. На носу собралась вся группа Белограя, к ней присоединились моряки. Генерал повернулся к бывшему капитан-лейтенанту и спросил:
— Что перед собой видишь, командир?
— СКР типа «Ураган» проекта тридцать девять четвертой серии, — ответил Кравченко. — Классический миноносец. Из дивизиона «плохой погоды». Высокая остойчивость, но очень стремительная качка. Длина — семьдесят один с половиной метр, ширина — семь и четыре, осадка — два и восемь, водоизмещение — пятьсот шестьдесят тонн, скорость — двадцать четыре узла. При экономной скорости в четырнадцать узлов дальность похода — девятьсот шестьдесят миль. На борту две стомиллиметровые пушки, четыре сорокопятимиллиметровые зенитные пушки, тридцатисемимиллиметровый зенитный автомат, один трехтрубный торпедный аппарат. Должны иметься мины, глубинные бомбы, тралы.
— Ходил на таком?
— Не доводилось. В 45-м их пришло только два. На борту бывал, но мы воевали на СКР типа «Шквал».
— Какие задачи возлагались на сторожевики?
— Охрана эскадры, дозорная и разведывательная служба, выполнение торпедных атак, борьба с подводными лодками, установка мин, высадка десанта.
— Сколько десанта брали на борт?
— До двухсот человек. Бывало и больше.
— Численность команды?
— Полный состав — сто семь человек. На моем корабле было шестьдесят шесть. Справлялись.
— Минимальный состав?
— Сорока опытных моряков хватит. С меньшим числом в море выходить нельзя.
— Что слышал об этом корабле?
— СКР «Восход» на вооружении ТОФ не состоял. Я знаю все сторожевики по именам. «Буран», «Вьюга», «Гром», «Зарница», «Гроза», «Смерч», «Ураган» и гвардейский сторожевик «Метель».
— А теперь подумай и скажи, капитан, как этот «Летучий Голландец» мог попасть сюда?
— Предположений нет. Сюда война не дошла, суда, идущие в Магадан, не конвоировались, ремонтных баз здесь не было.
Богдан Кравченко отвечал на вопросы четко, без запинок, будто по сей день нес службу.
— Судостроительных заводов на Дальнем Востоке нет. Каким образом корабли попадали на Тихоокеанское побережье? Я говорю не о линкорах, а о судах малого водоизмещения.
— Вопрос понятен. Корабли строились на верфях Ленинграда и Николаева. Секциями доставлялись во Владивосток и собирались на «Дальзаводе» № 202 имени Ворошилова. Так были собраны «Гром», «Зарница», «Буран», «Вьюга», «Метель». Николаевские быстро выходили из строя. Броня тоньше. Рассчитана на теплое Черное море. Ленинград поставлял корабли в Мурманск. Там требовалась более мощная броня на случай встречи со льдами.
— Значит, этот сторожевик строился на ленинградских верфях. Зимой бухта замерзает. «Восход» льды выдержал.
— Я того же мнения. Об этом говорит окрас. Черный с серым. Николаев нижнюю линию выкрашивал в красный цвет.
— Внешний осмотр закончен. Будем подниматься на палубу. Катер дал самый малый ход и пошел на сближение с судном.
Чем ближе они подходили, тем больше казался корабль.
Белограй поднял правую руку — сигнал для Сорокина. Своих подчиненных генерал подзывал жестами, никто не пытался перекричать ветер. Челданова он подзывал левой рукой.
— Слушаю, товарищ генерал.
— Свяжись с капитаном первого ранга Кузиным из штаба ТОФ. У него должна быть вся информация по составу и докомплектации флота в период от 44-го до 46-го. Мне нужен полный отчет с выкладкой.
— Информация секретная, товарищ генерал.
— Только не для меня. Его сын у нас харчуется. И не на нарах, а в больничке горшки выносит. Не даст ответа, сына не дождется. Он не дурак, все понимает.
— Будет исполнено.
— Первым пошлешь на борт автоматчиков и сам поднимешься. На борту могут быть винтовки, пистолеты, гранаты. Сложишь оружие в одной каюте и запрешь.
— Все понял.
— Обнаружите трупы, вытащите на палубу и накроете брезентом.
— Сто человек?
— Нет там ста человек. Никого там нет, Сорокин. Недалек был генерал от истины.
Первым на борт взобрался матрос Хабибуллин с помощью троса и якорного крюка, зацепленного за бортовые перила с первого броска. Циркач да и только. Остальные поднимались по тросам, спущенным ручной лебедкой, на которых укрепили деревянные перекладины вроде лавочек.
Высота палубы полупалубка над ватерлинией составляла четыре метра, такой подъем не таил в себе опасности.
Ни живых, ни мертвых на судне не нашлось. Механик-моторист Курносое осматривал моторный отсек, бывший командир Кравченко — ходовой мостик.
Потом осмотрели каюты и отсеки. Главной находкой стал судовой журнал, сохранившийся в отличном состоянии. Белограй даже листать его не стал, сразу убрал за пазуху.
Сорокин докладывал:
— Найдено сорок две самозарядные винтовки СВТ-40 Токарева и десять карабинов СКС-45 с полными боекомплектами. Тридцать две мины КБ-3, полные ящики со снарядами к пушкам и пулеметам. Три торпеды в аппаратах, три — на цепных подвесах. Все оружие в отличном состоянии, хоть сейчас в бой.
— Чертовщина какая-то! Сторожевик не иголка и не катер. Военный корабль с экипажем не мог просто исчезнуть, война четыре года назад закончилась.
— В одном я уверен, товарищ генерал, вся команда сошла на берег. На борту ни одной шлюпки и ни одного надувного плота, используемых при десантировании.
— В таком случае всех разбило о скалы.
— Шлюпки здесь бесполезны. Их, точно, в щепки разнесло. Часть плотов пропороли рифы. Но кто-то мог выбраться живым. В бухте есть узкое ущелье, по которому в море стекает ручей. Своими глазами видел. С сорока-пятидесяти метров с моря его можно заметить. Моряки народ глазастый. Подъем крутой, опасный, грозит каменным дождем, но он единственный, и они им воспользовались.
— Слабый аргумент, подполковник.
— Есть и другие. На судовом журнале указано имя командира — капитан-лейтенант Капустин B.C. Это имя я видел во время разведки на известковых валунах в пяти километрах от долины. Там высечено пять имен, среди них Слава Капустин, и указана дата: август 45-го. И еще. Из ячеек оружейной каюты исчезло двенадцать автоматов и патроны. Не найдено ни одного пистолета, положенного каждому офицеру. Винтовки с собой не брали. Все верно, автоматическое оружие легче и надежней. Личных документов тоже не обнаружено. Судовой журнал оставили потомкам.
— Куда же все делись?
