Жюль Верн - Таинственный остров
Сайрус Смит и его товарищи покинули «Наутилус», захватив с собой последний подарок своего покровителя — ларчик с драгоценностями.
Они тщательно заперли двери изумительного салона, залитого ярким светом, и наглухо завинтили крышку люка, чтобы ни одна капля воды не могла просочиться в «Наутилус».
После этого они сели в лодку, привязанную к борту подводного корабля, и подъехали к корме. Там нашли два крана, сообщающихся с резервуарами, при заполнении которых водой лодка опускалась под воду.
Сайрус Смит открыл краны.
Вода хлынула внутрь резервуаров, и «Наутилус» медленно стал погружаться.
Колонисты долго ещё провожали его глазами: яркие лучи его прожекторов освещали прозрачную толщу воды. Потом постепенно свет их стал меркнуть, пока не исчез совсем.
«Наутилус», ставший гробом капитана Немо, опустился на дно морской бездны.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Размышления колонистов. — Возобновление работ по постройке корабля. — 1 января 1869 года. — Дым над вершиной вулкана. — Предвестники извержения. — Айртон и Сайрус Смит в короле. — Исследование пещеры Даккара. — Что сказал капитан Немо инженеру.
На рассвете, храня глубокое молчание, колонисты подплыли к выходу из пещеры, названной ими «пещерой Даккара» — в память о капитане Немо. Был час отлива, и они смогли беспрепятственно причалить к выступу базальтовой скалы.
Железную лодку они оставили на старом месте, защищённом от волн.
Гроза прошла вместе с ночью. Последние раскаты грома замирали на западе. Дождь прекратился, но небо продолжало оставаться затянутым тучами.
Сентябрь — первый весенний месяц в Южном полушарии — начинался плохо: ветер беспрерывно менял направление, и на постоянство погоды нельзя было рассчитывать.
Покинув пещеру Даккара, колонисты направились в кораль. Попутно Наб и Герберт сматывали в клубок телеграфный провод, соединявший пещеру с коралем, в расчёте на то, что он пригодится в дальнейшем.
Колонисты почти не разговаривали дорогой. События этой ночи произвели на всех глубокое впечатление. Таинственного покровителя, так часто спасавшего их, человека, наделённого в их представлении почти сверхъестественным могуществом, — капитана Немо — больше не было в живых… Каждый чувствовал себя осиротевшим. Колонисты привыкли в тайниках души надеяться на властное вмешательство силы, которой, увы, уже не стало, и даже Гедеон Спилет и Сайрус Смит поддались общему настроению.
Около девяти часов утра колонисты вернулись в Гранитный дворец.
В тот же день решили всемерно ускорить постройку шхуны. Сайрус Смит обещал отдать этому делу всё своё время. Нельзя было предугадать, что готовит будущее, и поэтому необходимо было поскорее получить в своё распоряжение корабль, способный совершить длинный морской переход. Даже в том случае, если колонисты не решатся отправиться на этой шхуне к берегам Новой Зеландии или к Полинезийскому архипелагу, всё-таки необходимо было спешить с окончанием постройки, чтобы доставить записку на остров Табор, прежде чем ветры осеннего равноденствия не сделают и эту поездку невозможной.
Плотники поэтому работали не покладая рук. К счастью, им не пришлось заново изготовлять обшивку бортов, так как на это пошли материалы, спасённые с «Быстрого». Весь конец 1868 года был посвящён исключительно этой работе. Контуры шхуны настолько определились, что можно уже было судить о достоинствах будущего судна. Моряки — Пенкроф и Айртон — были от него в восторге.
Пенкроф работал, не отрываясь, и всегда ворчал, когда другие колонисты сменяли топор на винтовку, чтобы пойти в лес на охоту. Однако было совершенно необходимо сделать запасы провизии на будущую зиму. Моряк это отлично понимал, и тем не менее становился мрачным в такие минуты и… начинал работать за шестерых.
Погода всё время была отвратительная. В течение нескольких дней стояла удручающая жара. Воздух был до предела насыщен электричеством. Редко проходил день, чтобы над островом не гремел гром.
День 1 января 1869 года ознаменовался особенно сильной грозой. Молнии несколько раз ударяли в остров. Много деревьев было повалено бурей.
Была ли какая-нибудь связь между этими атмосферными явлениями и процессами, происходившими под землёй?
Сайрус Смит склонён был считать, что такая связь была и грозы обусловливались именно возобновлением вулканических процессов.
3 января утром Герберт, поднявшийся с зарёй на плоскогорье Дальнего вида, чтобы оседлать онагра, увидел огромный столб дыма над макушкой горы Франклина.
Герберт тотчас же сообщил об этом колонистам. Все вышли посмотреть на дым.
— Э! — воскликнул Пенкроф. — Это уже не пары, а настоящий дым. Вулкан перестал дышать — теперь он курит!
Образное сравнение моряка в точности передавало характер изменений, происшедших в вулкане за ночь. В течение трёх месяцев над кратером вулкана постоянно стояли облака пара: минералы только начинали плавиться в подземном котле. Но теперь в небо поднимался густой столб серого дыма шириной в триста футов у основания и высотой в семьсот-восемьсот футов.
— Печка разгорелась, — заметил Гедеон Спилет.
— И мы не можем её погасить, — в тон ему ответил Герберт.
Сайрус Смит насторожился, точно ожидая услышать отдалённый грохот. Он не отрывал глаз от столба дыма. Обернувшись затем к товарищам, он сказал:
— Не надо скрывать от себя, друзья мои, что за сегодняшнюю ночь в состоянии вулкана произошли значительные изменения. Недра земли, ещё вчера плавившиеся и вскипавшие, сегодня уже загорелись. Вне всякого сомнения, нам грозит извержение…
— Что ж, мистер Смит, — воскликнул Пенкроф, — извержение так извержение! Мы будем аплодировать ему, если зрелище будет эффектным! Беспокоиться-то нам ведь нечего?
— Конечно, Пенкроф, — ответил Сайрус Смит, — старый сток лавы по-прежнему открыт, и можно надеяться, что, как и в прошлые извержения, лава потечёт на север. Однако…
— Однако, раз мы не можем извлечь никакой пользы из извержения, лучше, чтобы его вовсе не было, — сказал журналист.
— Как знать? — возразил моряк. — А может быть, вулкан извергнет какой-нибудь драгоценный металл, который нам останется только подобрать?
Сайрус Смит с сомнением покачал головой. Видимо, он не ждал никакого добра от этого природного явления. Даже в том случае, если лава потечёт по старому стоку, на север, в бесплодные части острова, и не заденет возделанных земель и лесов, можно было предвидеть бедствия другого рода.
Действительно, нередки случаи, когда извержениям вулканов сопутствуют землетрясения. Остров же Линкольна при сильном землетрясении мог просто-напросто распасться на части, так как составляющие его минералы — граниты, базальты, лавы — были непрочно связаны между собой.
