Генри Хаггард - Бенита
Мамбо снова посмотрел на ее отца, Джекоба Мейера и замолчал.
— Верно, у тебя нет для меня приятного пророчества? — сказал ему Мейер, — а между тем, я издалека приехал, чтобы выслушать тебя.
Старое лицо сделалось непроницаемым, всякое выражение на нем исчезло, скрылось за сотней морщин. Он ответил:
— Нет, белый человек, никакого. Сам спрашивай небеса, ведь ты так мудр, и прочитай их, если можешь. Пришельцы, — продолжал он другим тоном, — я приветствую вас от имени моих детей и в их присутствии. Сын Тамас, тебе тоже привет, ты хорошо исполнил данное тебе поручение. Послушайте: вы устали и вам нужны покой и пища. Однако побудьте еще со мной, потому что мне необходимо сказать вам несколько слов. Оглядитесь. Вы видите все мое племя: здесь не больше двадцатью десять людей, а прежде мы были бесчисленны, как листья вот того дерева весною. Почему мы умерли? Из-за амандабелов, лютых собак, которых за два поколения до нас Мозеликатце, предводитель Чака, привел на юг нашей страны, и которые с тех пор из года в год берут нас в плен и убивают.
Мы не воинственны, мы не любим войны и не находим наслаждения в убийствах. Мы люди мира, желаем только возделывать нашу землю, заниматься искусством, унаследованным от предков, и поклоняться небесам, на которые мы уходим, чтобы соединиться с духами наших праотцов. Они же люты, сильны, дики; они приходят сюда и убивают наших детей и стариков, уводят с собой в рабство молодых женщин и девушек, угоняют весь наш скот. Где наши стада? Лобенгула, глава амандабелов, взял их, только одна корова осталась у нас, и мы добываем от нее молоко для больных или для осиротевших детей. А между тем он требует скота. Подати, — говорят его гонцы, — давайте подать или наши воины придут и возьмут ее вместе с вашими жизнями. — А скота у нас нет, он весь исчез. У нас ничего не осталось, кроме этой старинной горы, строений, выстроенных на ней, да хлеба, которым мы живем. Да, это говорю я, Молимо, я, предки которого были великими властителями, я, все еще имеющий больше мудрости, чем все полчища Лобенгулы.
И снова голова старика упала на грудь. Слезы потекли по его поблекшим щекам; все макаланги ответили:
— Мамбо, это правда!
— Слушайте дальше, — продолжал он. — Лобенгула грозит нам, поэтому я послал к белым, которые побывали здесь раньше, и велел передать им, что если они привезут мне сто ружей, а также пороху и пуль, чтобы мы могли отбить амандабелов от этих сильных стен, я проведу их в тайное святилище, куда вот уже шесть поколений не ступала нога белого человека, и там позволю им искать сокровище, скрытое так, что ни один человек не знает, где оно, сокровище, о котором они справлялись четыре зимы тому назад. Тогда мы не позволили им искать его и прогнали их, боясь заклятия, положенного на нас белой умершей девушкой, которая предсказала, что нас постигнет судьба ее близких, если мы отдадим зарытое золото кому-либо, кроме указанного небом лица. Дети, дух Бомбатце посетил меня. Я видел белую девушку во сне, и она сказала мне: «Позволь им войти в крепость и искать». Дети, я послал моего сына и других послов туда, где, как я знал, жили люди, и после многих месяцев наши посланные вернулись, привели их и ту, о которой говорил дух.
Тут он поднял свою иссохшую руку и протянул ее к Бените, говоря:
— Она — избранница! Теперь, — спросил Молимо, обращаясь к Клиффорду и Джекобу, — скажите мне, друзья, привезли ли вы ружья?
— Конечно, — ответил мистер Клиффорд. — Они здесь, в фуре. Это лучшие ружья, а вместе с ними десять тысяч патронов, купленных за дорогую цену. Мы исполнили нашу часть договора. Исполнишь ли ты свое обещание, или мы снова уедем с ружьями, предоставив вам биться с матабелами вашими ассегаями?
— Скажите ваши условия, пока мы слушаем, — ответил Молимо.
— Хорошо, — проговорил Клиффорд. — Вот они. Ты должен давать нам пищу и приют, пока мы находимся здесь. Ты должен провести нас в скрытое место на вершине горы, туда, где умерли португальцы, туда, где скрыто золото. Ты должен, в случае если мы найдем золото или что-нибудь ценное для нас, позволить нам взять это богатство и помочь отправиться обратно, то есть или дать нам лодки и гребцов для плавания по Замбези, или упряжных животных. Ты должен запретить всем делать нам вред или досаждать во время нашего пребывания у вас. Таков наш договор.
— Еще не все, — сказал Молимо. — Вот что еще нужно прибавить: прежде всего вы научите нас обращаться с вашими ружьями; потом вы будете искать сокровища без нашей помощи, потому что, по закону, мы не можем вмешиваться в это. Наконец, если амандабелы нападут на нас, пока вы еще здесь, вы, как умеете, будете помогать нам отбиваться от них.
— Значит, вы ждете нападения? — подозрительно спросил Мейер.
— Белый человек, мы всегда ждем нападения. Что же, согласны? — спросил Молимо.
— Да, — в один голос ответили Клиффорд и Мейер, но Джекоб прибавил:
— Ружья и патроны — ваши. Теперь проводите нас в запретное место. Мы исполнили наше обещание и, полагаясь на вашу честь, надеемся, что вы исполните ваше.
— Белая девушка, — спросил Молимо, обращаясь к Бените, — ты тоже согласна?
— То, что говорит мой отец, говорю и я, — ответила она.
— Хорошо, — сказал Молимо. — Теперь в присутствии моего народа и от лица Мунвали, я, Мамбо, его пророк, объявляю, что между нами состоялся договор, и да падет месть небес на того, кто нарушит наши условия. Распрягите волов белых людей, накормите их лошадей, разгрузите их фуру, чтобы мы могли счесть ружья. Велите принести пищу в «дом гостей», и после того как они подкрепят свои силы, я, единственный из вас входивший в святилище, введу их в святое место, чтобы они могли начать искать то, что белые люди ищут из века в век. Если они не найдут золота, мы отпустим их с миром.
ГЛАВА IX. Клятва Мадуна
Клиффорд и Мейср пошли к фуре, чтобы посмотреть, как будут распрягать волов и расседлывать лошадей. Бенита тоже поднялась, спрашивая себя, когда дадут им поесть, потому что она сильно проголодалась. Между тем Молимо ласково разговаривал со своим сыном Тамасом. Он гладил его руку и усердно расспрашивал о чем-то. Бенита, которая внимательно наблюдала за этой семейной сценой, услышала сзади себя легкий шум и движение. Она обернулась посмотреть в чем дело — и увидела трех высоких воинов в полном вооружении, со щитами в левой руке, с копьями в правой; черные страусовые перья поднимались над полированными обручами, вплетенными в их волосы. Черные му-часы обвивали их талии и черные же бычьи хвосты были привязаны под их коленами. Люди эти шли посреди толпы макалангов, точно не видя их.
— Это матабелы! Матабелы двинулись на нас, — раздался чей-то испуганный голос. Раздались крики: — Бегите за стены. Некоторые повторяли: — Убейте их! Их немного!
