Алла Касперович - Наследница Ветра
Плотно закрыв за собой дверь, мы оказались в кромешной темноте. Не было видно ничего. Абсолютно ничего. Я только услышала, как Рэй опустил Вэра на пол (видимо не очень аккуратно, потому что за этим последовала ненормативная брань со стороны арахноида), и уже хотела обратиться к друзьям, но мне не позволили. Могучие руки обвили мой стан, и я даже охнуть не успела, как мой рот был крепко закрыт требовательным поцелуем. Я уперлась кулачками в грудь Рэя, но силы были не равны, да и, признаться, не слишком-то активно я и сопротивлялась.
— Почему я ничего не вижу? — возмущался уже пришедший в себя арахноид.
— Это потому что здесь темно, придур… — заявил Кузьмяк, и тут же, спохватившись, исправился. — господин Вэр. Господин Вэр, здесь же нет окон. Свечей тоже для нас никто не зажег, да и дверь закрыта.
— Это я и так понял! — огрызнулся арахноид. — Но почему Я ничего не вижу?! Я должен видеть!
— Не знаю, — сказал котенок и добавил не без ехидства. — Зато я все-все вижу! Все-все!
Рэя это ничуть не смутило. Он и не думал прерывать поцелуй всего лишь из-за того, что нас увидел фамильяр. Мужчина только крепче прижал меня к себе. Но вскоре он отпустил меня и как ни в чем не бывало отошел. Я судорожно глотала ртом воздух, пытаясь хоть таким образом восстановить, если не душевное, то хотя бы телесное равновесие.
И вообще, где мой ветер?
— Кир, достань ты уже заговоренку, — хмыкнул Кузьмяк. — А не то сейчас твой громила нашего блондинчика раздавит. О! Еще шажок и…
Я успела вовремя вытащить свечу из вещь-мешка. Котенок был абсолютно прав: еще бы немного и Рэй придавил Вэра к стене, и последний вряд ли бы отделался легким, да и тяжелым тоже не обошелся бы, испугом. Что-то с арахноидом явно было не в порядке. Раньше бы он уже давно отскочил, а скорее всего и вовсе бы не попал в подобную ситуацию. Да что же здесь творится в конце-то концов?!
Мои размышления прервал Кузьмяк, он уже понял, что от Вэра ему больше ничего опасного для его кошачьей шкуры ждать не приходится, а потому теперь вовсю потешался над растерянным арахноидом, все же немного сдерживаясь — мало ли чего:
— Господин Вэр, а Вы чего это на пыльном полу свои штанишки пачкаете? Как же Вы в них потом к Мафутке на глаза-то показаться посмеете? Она ж Вас засмеет. А еще и того похуже: на громилу нашего свое пламенное внимание перекинет. Вы не смотрите, что он у нас такой страшный.
Вэр поднял на котенка глаза и сквозь зубы произнес:
— Милая, можно я его прибью?
— В очередь.
— Рэй! — возмутилась я. — Да и ты, Вэр! И пальцем не смейте тронуть моего Кузьмяка. Иначе будете иметь дело со мной.
Мужчины тут же опустили глаза, а довольный фамильяр переместился на мое плечо.
— Правильно ты их, хозяйка моя любимая воспитываешь! Так их и на-а-а-адо… Киррра! Ну з-з-зачем ж-ж-ж-е оп-п-пять т-трясти-т-то!!!
— Зато я тебя, похоже, неправильно воспитала!!!
— Х-хозяйка м-моя л-люб-бимая! Не т-трясси меня!
— Вот еще!
— Я б-больше так н-не б-буд-ду!!!
— Не верю!
— Ч-честно!
— Да ну?
Как всегда невозмутимый Рэй забрал у меня заговоренку, чтобы мне было удобнее трясти зарвавшееся животное, чему последнее определенно не было радо. Вэр же сложил руки на груди и неотрывно следил за нами. А я тем временем все сильнее трясла фамильяра, тот уже даже не был в состоянии мне возражать. Еще немного «повоспитывав» Кузьмяка, я решила над ним сжалиться и прекратила тряску.
— Ну, ты меня понял, шкодник?
— Понял я, понял, — проворчал котенок, отводя глаза. Врет ведь, знаю. Но не подрывать же мне свой авторитет перед друзьями. Пусть думают, что я все-таки имею хоть какое-то влияние на непоседливого фамильяра. — Отпусти уже.
— Как скажешь, дорогой, как скажешь.
И я разжала пальцы, а неожидающий такого подвоха (мог бы уже и привыкнуть) котенок приземлился на четыре лапы и тут же отбежал от меня подальше. Рэй, глядя на это удовлетворенно кивнул, а Вэр только фыркнул.
Пламени заговоренной свечи не хватало, чтобы осветить все помещение, и я достала из вещь-мешка еще одну. Непосвященные в тайну моей волшебной сумки наверняка бы удивились, как туда помещаются все мои многочисленные пожитки.
На самом же деле все очень просто. Или очень сложно — смотря с какой стороны посмотреть. Этот вещь-мешок перед своей смертью подарила мне Наставница, объяснив, что теперь я смогу все свои вещи носить с собой. Сперва я ей не поверила, но когда она спрятала в маленьком холщовом мешочке огромный стол, я удостоверилась, что она говорит правду. Я понятия не имею, как это происходит, да и Наставница скорее всего тоже не знала, однако факт остается фактом: вещь-мешок поистине безразмерен. А самое интересное и важное то, что им пользоваться может только полноправный хозяин, то есть в данном случае ваша покорная лицензированная гадалка третьей степени Кира Эрн. Кто бы ни позарился на мой вещь-мешок, все равно ничего не получит, кроме старой сумки, да и та все равно сама вернется ко мне. Поэтому я никогда не беспокоилась, что меня могут обчистить не в меру рукастые горе-воришки. Наставница говорила, что вещмешков в мире много, а вещь-мешок — один.
— И где это мы? — спросил Кузьмяк, осматривая и обнюхивая углы помещения.
— Скорее всего когда-то здесь хранили дрова, — предположила я, оглядываясь. — Видишь, здесь еще осталось несколько старых поленьев.
— Фи! Да тут воняет. Или это просто кто-то давно не мылся?
— Блохастый!
— Понял-понял. Молчу-молчу. Уж и слова бедному маленькому несчастному котику сказать нельзя. Все его норовят обидеть. Все хотят поглумиться над маленьким славным котеечкой! Вот пожалуюсь на Киру в Совет ведьм, колдунов и гадалок — будете тогда знать… Ой!
Так ничего и не намотавший себе на усы котенок был вновь поднят за шкирку в воздух, только на этот раз моим «братиком». Правда, в отличие от меня последний не стал его трясти, ограничившись пристальным взглядом. Кузьмяку и этого хватило.
— Понял, господин Вэр. Молчу.
И действительно замолчал, а арахноид, убедившись, что его взгляд все-таки имеет хоть на кого-то воздействие (бедняга почти потерял веру в себя, когда Рэй его напрочь проигнорировал), вновь воспрял духом. Он опустил котенка на пол, а сам поднялся на ноги, энергично размял их, ласково (исключительно мне) улыбнулся и сказал:
— Ну и как мы отсюда выбираться будем?
— Вэр, а ты нас вытащить отсюда не можешь?
Арахноид немного замялся.
— Нет, милая, не в этот раз. Да и в ближайшие две недели я тебе не помощник. Я понял, что со мной произошло… Эй! Ты! Громила! А ну отойди от моей девочки! Я кому говорю!
