Эрл Гарднер - Двойник дочери
– Свяжитесь, пожалуйста, с ним, – попросил Мейсон, – и передайте, что я требую выложить кое-какие карты на стол перед тем, как я начну носится кругами и выполнять различные задания...
– Мистер Мейсон, пожалуйста! – взмолилась она. – Времени совсем не остается! Папа велел Тилли договориться о встрече с мистером Калхоуном. Он будет вас ждать. Мы успеваем только быстро съездить к нам домой за портфелем – и нам уже пора мчаться к мистеру Калхоуну. И мне еще надо вам многое рассказать о мистере Калхоуне. Папа велел вам все открыть. Я это сделаю уже в машине.
Мейсон встретился взглядом с Деллой Стрит и задумчиво нахмурился.
Мьюриель нетерпеливо посмотрела на часы.
– Где находится офис вашего отца? – спросил Мейсон.
– В здании «Пьедмонт».
– Это всего лишь в нескольких кварталах отсюда.
Девушка кивнула.
– Где ваша машина?
– Я припарковала ее на стоянке рядом с вашим зданием.
– Ладно, – резко сказал Мейсон. – Я сейчас спущусь вниз и возьму свой автомобиль. Поедем к вам домой, потом вернемся сюда и вы пересядете в свою машину. По пути вы мне все объясните. Предупреждаю, Мьюриель: у меня накопилась масса вопросов. Вам придется на них отвечать.
– Да. Папа велел мне все вам открыть.
– Оставайся на месте, Делла, пока я не вернусь, – обратился Мейсон к секретарше. – Скорее всего, я, не поднимаясь к нам в контору, прямо проеду в здание «Пьедмонт» чтобы встретиться с мистером Калхоуном.
Мейсон открыл дверь своего кабинета, выходящую прямо в общий коридор.
– Пойдемте, Мьюриель, – позвал он посетительницу.
5
Мейсон вписался в поток движения и заговорил с пассажиркой:
– Как вы понимаете, Мьюриель, мне придется, в основном, следить за дорожной ситуацией.
– Да, конечно, мистер Мейсон.
– Однако, мой слух будет сконцентрирован на ваших словах и тоне голоса, чтобы мгновенно выделить фальшивые нотки.
– Вы ожидаете услышать фальшивые нотки?
– Не знаю, – ответил Мейсон. – Просто хочу предупредить вас, что за свою жизнь мне довелось допросить массу свидетелей. Мои уши прекрасно тренированы для определения фальшивых ноток. И, для начала, признайтесь мне, у вас честные намерения?
– Что вы имеете в виду, мистер Мейсон?
– Вы наврали мне сегодня утром?
– Конечно, нет. Я говорила вам только правду.
– Вы не планировали заранее с вашим отцом, как вы мне позвоните, или...
– Естественно, нет, мистер Мейсон! – воскликнула девушка. – Я страшно разволновалась, не застав папу в столовой... Я знаю, что последние несколько дней его что-то сильно беспокоило. Папа предупреждал меня, чтобы я ни в коем случае не обращалась в полицию – что бы ни произошло. Я вам все это уже рассказывала. Клянусь, что это правда.
– Он объяснял вам, почему?
– Нет.
– А это не показалось вам необычным? Другими словами, вам было непривычно получать от него подобные указания, не так ли?
– Да, конечно.
– А вы спрашивали его, почему он говорит вам подобное?
– Да.
– Что он ответил?
– Это все связано с тем, что я должна вам сообщить. Папа велел мне по телефону, чтобы я открыла вам все, что мне известно.
– Хорошо, начинайте.
– Папа занимается инвестированием. Он сам вкладывает деньги в различные предприятия, а также выступает в роли консультанта. Ему доверяются определенные суммы денег и дается право их инвестировать, вернее, не ему лично, а его компании. Это корпорация. Он зарегистрировал ее в качестве юридического лица на случай своей внезапной смерти, например, автокатастрофы или чего-то в таком роде, чтобы фонды, которыми он управляет по доверенности, не путались с его личным имуществом.
– Так что это корпорация? – уточнил Мейсон.
– Да, – кивнула девушка. – «Инвестиционный пул Джилмана и компаньонов».
– Что еще?
– Роджер Калхоун работает управляющим. Мой папа – президент.
– Итак?
– В последнее время у папы сложилось впечатление, что Роджер Калхоун пытается подорвать его репутацию у нескольких крупных инвесторов, тех, что вносят деньги в пулы. Понимаете, корпорация получает определенный процент от прибыли. Он, конечно, невелик, однако, если речь идет о больших деньгах, то сумма набегает немалая.
– Ваш отец боится потерять контроль над корпорацией? – уточнил Мейсон.
– Нет, нет, ничего подобного. Этого не случится. В данном вопросе все в порядке. Он боится потерять инвесторов. Нескольких крупных инвесторов.
– А кто является крупными инвесторами?
– О, Господи, я не знаю их фамилий, но таких много. Например, один лесопромышленник из северной части штата. Папа занимается для него инвестированием. Еще есть одна вдова, которая предоставила папе в управление полмиллиона долларов. Ну... в общем, много людей.
– Расскажите мне, пожалуйста, поподробнее о Калхоуне, – попросил Мейсон.
– Он молод, вернее папа всегда ссылается на него, как на «юного Калхоуна». Однако, я не считаю его молодым, вернее, он значительно старше меня.
– Сколько ему лет?
– Думаю, тридцать четыре. Очень умен. Изучает рынок и... на самом деле чрезвычайно сообразительный человек.
– Ваш отец считает потребленные калории? – внезапно спросил Мейсон.
– Ну, да. Но какое это имеет отношение...
– После завтрака, превышающего по количеству калорий все разумные пределы, он снова отправил вас на кухню, попросив еще один кусок колбасы и яичницу, не так ли?
– Да.
– Вы не считаете это странным?
– Если исходить из количества калорий, то да, наверное, это было необычной просьбой.
– Я просто пытаюсь уяснить ситуацию, – объяснил Мейсон. – Пожалуйста, возвращайтесь к Калхоуну.
– Сегодня утром планировалось подписание каких-то контрактов от имени корпорации. Они лежали в папином портфеле. Естественно, мистер Калхоун страшно расстроился, потому что их не оказалось в конторе, а он не представлял, где находится папа.
– Вы ездили в контору?
– Да.
– Почему вы не позвонили по телефону?
– О, я звонила и просила передать папе, чтобы он сразу же со мной связался, как только войдет. Трубку сняла секретарша мистера Калхоуна и попросила, чтобы я передала папе, чтобы он немедленно позвонил им. Она хотела знать, где он, и я... Я изобразила саму невинность, сказала, что считала, что он сейчас в конторе, именно поэтому и звоню.
– У секретарши зародились какие-нибудь подозрения?
– Не думаю. Я даже не намекнула, что сегодня утром случилось что-то необычное.
– Вы умеете хорошо контролировать свой голос?
– Считаю, что да. Я играла во всех школьных спектаклях, а потом еще немного в колледже. Мне всегда говорили, что у меня неплохо получается. Наверное, я могла бы стать профессиональной актрисой, но папа был против.
