Дуглас Престон - Золотой город
Итальянец, опешивший от подобной бесцеремонности, недовольно сдвинул брови, однако Арон даже не обратил внимания на испепеляющий взгляд повара. Он пытался осветить внутреннее пространство кивы.
— А ну назад! Я сказала, оба — назад!
Бонаротти, поколебавшись, подчинился. Блейк, потрясенный властным тоном Слоан, нехотя последовал его примеру.
Девушка, сунув в проход объектив камеры, сделала несколько снимков. Затем повесила фотоаппарат на шею и забрала у профессора лампу.
— Подсади меня!
Блейк помог ей подняться на груду камней, и Слоан без особых усилий протиснулась в отверстие. Через секунду луч светильника, скользнув по потолку кивы, разлился мягким сиянием. Профессор ошалело перебрался через завал, пролез в дыру и спрыгнул вниз. Прыжок оказался не совсем неудачным. Арон растянулся во весь рост, наглотавшись пыли. Что называется, ударил лицом в грязь, пронеслось у него в голове. Возможно, Говард Картер вступил в гробницу Тутанхамона менее эффектно.
Лампа, прихваченная Слоан, стояла на полу. Дрожа от нетерпения, Блейк схватил ее за железную ручку и поднял над головой. Натруженные мышцы жалобно ныли, каждый вдох причинял боль, но профессор не обращал внимания ни на то ни на другое. Этого мгновения он ждал всю жизнь. Вот оно, величайшее открытие, которое увековечит его имя.
Вслед за учеными в киву пролез Бонаротти. Арон словно не заметил присутствия повара. Блеск золота завораживал и кружил ему голову. Задыхаясь от волнения, он бросился к каменной полке, схватил первый попавшийся предмет…
И сердце его едва не остановилось. Чаша, наполненная каким-то порошком, оказалась слишком легкой, а ладонь не ощутила холода металла. Вытряхнув содержимое, Блейк поднес находку к глазам. Без всякого сомнения, ее сделали не из золота.
С рыком раненого зверя профессор хватил добычу об пол.
— Ты что, спятил?! — завопила Слоан.
Но профессор как будто оглох. В отчаянии шаря глазами по стенам и потолку кивы, он без разбору хватал сосуды, стоявшие повсюду, и швырял их под ноги. Горечь разочарования жгла его изнутри. Запнувшись, Блейк упал и тяжело поднялся на ноги. Все его надежды пошли прахом, и Арон не мог найти в себе сил смириться с данным фактом. Невидящий взгляд его наткнулся на Бонаротти. Итальянец замер у самого входа. Серое от пыли лицо выражало недоумение и растерянность.
Профессор перевел глаза на Слоан. В какое-то мгновение ему показалось, будто она лишилась рассудка. Судя по ее сияющему виду, происходящее девушку ничуть не расстроило.
57
Холодный влажный ветер шевельнул волосы на лбу. Она никак не могла сообразить, сколько времени провела в забытьи. Одно лишь не вызывало сомнения — Нора пролежала здесь долго, очень долго. Воспоминания о случившемся медленно оживали в сознании. Голова отчаянно болела, она хватала воздух ртом, пытаясь вдохнуть полной грудью.
На спину навалилась какая-то страшная тяжесть. Пошевельнувшись, Нора спихнула с себя груз, и в пещеру проник тусклый свет. Рев, наполнявший пространство каньона, сменился глухим мерным рокотом. А может, все звуки приглушала вода, попавшая ей в уши?
Распрямив затекшие ноги, она с трудом повернулась. Массой, придавившей ее ко дну пещеры, оказалось тело Смитбэка. Журналист лежал на боку, не подавая признаков жизни. Изорванная рубашка обнажала покрытую синяками грудь. В пещере царил полумрак, однако Нора, склонившись на Биллом, с содроганием разглядела его спину, превратившуюся в сплошную рану. Бешеный поток пронесся мимо их ненадежного укрытия, и Смитбэк, заслонив ее своим телом, принял на себя удар взбесившейся воды.
Она осторожно припала ухом к груди журналиста. Сердце билось. Слабо, но все-таки билось. Сама не сознавая, что делает, Нора принялась целовать холодные руки и лицо. Веки журналиста слегка дрогнули, приоткрыв мутные остекленевшие глаза. Взгляд постепенно обретал осмысленность. Губы беззвучно шевельнулись, а лицо исказила гримаса боли.
Нора высунулась из темной пещеры. Мутный поток, вздымаясь и опадая, катится примерно в пяти футах под ними. Она судорожно сглотнула. После первого натиска стихии уровень воды в каньоне, несомненно, понизился, но сейчас он снова медленно поднимался. По каменным стенам бежали многочисленные ручейки. Вероятно, над долинами шел проливной дождь. Сумрак царил не только в их укрытии. Темнота сгущалась повсюду — близился вечер. Следовательно, без сознания Нора пролежала несколько часов.
— Можешь сесть? — обратилась она к Смитбэку.
Стоило ей заговорить, виски пронзила острая боль. Журналист, морщась и тяжело дыша, попытался шевельнуться. Капли крови выступили на его груди и спине. Нора помогла ему принять сидячее положение и осмотрела раны.
— Ты спас мне жизнь. — Она сжала руку Билла.
— По-моему, говорить о спасении жизни еще рановато, — прошептал он одними губами.
Нора снова высунулась из пещеры и посмотрела наверх, выискивая углубления и выступы. Каменная стена оказалась совершенно гладкой, выбраться по ней из каньона не представлялось возможным. Но оставаться здесь они тоже не могли. Ночь, проведенная в пещере, несомненно, приведет к самым печальным последствиям. Смитбэк рискует погибнуть от переохлаждения. К тому же уровень воды может запросто подняться до их убежища. Она беспомощно озиралась по сторонам, не в силах найти выхода.
Как ни прискорбно, но в их распоряжении имелся лишь один способ вырваться из проклятого каньона. Довериться стихии и надеяться на лучшее.
Поток, шумевший внизу, выглядел не таким бурным, как несколько часов назад. Камней и сучьев стало значительно меньше. Надо только держаться в самой середине, подальше от стен каньона. Если им повезет, вода вынесет их в долину. Если не повезет — разобьет о камни.
Хотя она и не произнесла ни слова, Смитбэк, казалось, прочел ее мысли.
— Плыть сможешь? — спросила Нора, отвечая на его невысказанный вопрос.
Журналист молча пожал плечами.
— Я свяжу нас вместе, — решила она.
— Не вздумай! — запротестовал Смитбэк. — Я же утащу тебя ко дну.
— Ты спас мне жизнь. А теперь я попытаюсь спасти твою.
Нора осторожно сняла с него остатки рубашки, оторвала рукава и скрутила из них подобие короткой веревки. Один конец она обвязала вокруг своего запястья, стараясь не слишком его стягивать, другой — вокруг запястья Смитбэка.
— Да это чистое безумие… — начал было журналист.
— Побереги силы, они тебе скоро пригодятся, — оборвала его Нора. — У нас есть один шанс из ста, и мы обязаны им воспользоваться. Ждать больше нельзя, скоро станет совсем темно. Запомни, от стен надо держаться как можно дальше. Каньон узкий, так что это будет нелегко. Если тебя начнет прижимать к стене, отталкивайся ногой. Самый опасный момент наступит, когда нас вынесет в долину. Надо будет как можно скорее выбираться из воды. Если поток утащит нас во второй каньон, нам крышка.
