Моррис Вест - Виселица на песке
— Теперь лучше, Ренбосс?
— Все в порядке, Джони.
— Отлично. Завтра куплю продовольствие, за вами — аптечка. Встретимся в три у меня, погрузимся и все подготовим к отплытию. Переночуем и с первыми лучами солнца поднимем якорь.
Я достал бумажник, отсчитал пятьдесят фунтов.
— Достаточно?
— Более чем, Ренбосс.
— Остальные деньги в банке. Рассчитаемся завтра или позже, когда тебе будет удобно.
— Когда закончим, Ренбосс. — Джони улыбнулся редкой ослепительной улыбкой, похлопал меня по плечу.
— А если у нас ничего не получится?
— Тогда отправимся на север, на острова Серзди, в Новую Гвинею. Может быть, найдем какое-нибудь дело? Возвращайтесь в гостиницу, Ренбосс, спать. Утро вечера мудренее.
— Спокойной ночи, Джони.
— Спокойной ночи, Ренбосс.
Я вернулся в отель. Надо мной сияло звездное небо. Заглянул в бар и выпил с работягами. Не помню, как оказался в постели. Абсолютная пустота. Палящие лучи солнца разбудили меня в десять утра.
Глава 6
Я с трудом вылез из-под одеяла, проковылял в ванную, чтобы согнать сон и смыть запах пота и виски. Медленно оделся, отбросил мысль о позднем завтраке, упаковал вещи и заплатил по счету. Бесплатной выпивке за счет гостиницы предпочел чай. Оставил сумку у бармена до вечера и спустился к низкому деревянному зданию — единственному банку в городе.
Управляющий — высокий, румяный мужчина в свежей льняной рубашке и накрахмаленных шортах, обрадовался мне как миллионеру, когда я достал кредитное письмо и пригласил в контору выпить чашечку кофе. Я попросил положить мое письмо в сейф и, если через три месяца я не вернусь, выплатить всю сумму Джони Акимото. Его энтузиазм значительно охладел, он бросил на меня косой взгляд и, достав регистрационный журнал, начал задавать вопросы:
— На это есть какая-нибудь причина, мистер Ландигэн?
— В данный момент не могу указать ни одной, но лучше быть готовым к любым неожиданностям, правда?
— Так-то оно так, но какие неожиданности, мистер Ландигэн?
— Разве не бывает несчастных случаев?
— Бывают, но… он понял, что переходит все границы, осекся и выдавил искусственную профессиональную улыбку. — Конечно, банк выполнит все, что вы пожелаете. Только подпишите бумаги. Вот и все.
Чтобы не вызвать кривотолков, я решил рассказать ему полуправду.
— Я арендовал островок на побережье для изучения подводной жизни на глубине пятнадцати — тридцати метров. Я натуралист и работаю с аквалангом, это связано с определенным риском. Джони Акимото дал мне напрокат лодку. Буду платить ему каждую неделю. Если со мной что-нибудь случится, хочу, чтобы он имел что-то помимо зарплаты.
Управляющий облегченно вздохнул. Он не понимал причуды, и я не был тем лунатиком, за которого он меня принял вначале.
Подали чай. Завязался разговор. Некоторое время я вежливо поддерживал его, потому что хотел задать один вопрос.
— Между прочим, что вы знаете о морских правах?
— Морских правах?.. — Его брови поползли вверх.
— Да. Какие права имеет арендатор острова на окружающее водное пространство?
Он на секунду задумался, не часто слышишь такой вопрос.
— Насколько я знаю, по закону арендатор имеет право на мелководье. Другими словами — до окружающего остров рифа. Вас, конечно, могут привлечь за нарушение, но это дорогостоящее и муторное мероприятие. В любом случае вряд ли возникнет такая ситуация, правда?
— Совершенно верно, просто хотелось знать свои права.
— Не знаю, не могу с уверенностью сказать, но, — он пренебрежительно развел руками, — вдоль рифа много островов, еще больше воды. Ваш находится вдали от туристических маршрутов. Если вы дадите понять, что любите одиночество, не думаю, что вам станут надоедать.
Не рассказывать же ему о Мэнни Маниксе! Поэтому, сделав бессмысленное замечание о студентах, я оборвал разговор. Он дал подписать бумаги, мы пожали друг другу руки, и я снова оказался на улице. Чуть ниже, на другой стороне, находился магазинчик с золотой надписью на витрине, старомодным стеклянным кувшином за пыльными окнами.
К моему счастью, владельцем магазина оказался молодой парень, любивший поболтать. Это раздражало, но зато он не стал заниматься формальностями — рецептами, подписями врачей, когда я попросил лекарства. Купив йод, бинты, аспирин, небольшой скальпель и упаковав все в деревянную коробку, я хотел попрощаться, но пришлось выслушать несколько историй об укусах трупных мух, колючках морских ежей и ужасной каменной рыбе. Аптекарь сообщил, что вчера в городе был еще один натуралист — молодая красивая выпускница университета.
Наконец я вырвался, крепко сжимая маленькую деревянную коробку, и только тут понял, что до встречи с Джони Акимото у меня остается уйма времени.
Меня охватила неожиданная паника. Я стоял на пузырящемся горячей смолой тротуаре, среди покосившихся домов. Казалось, что буйная зелень, резкие краски экзотических цветов сжали меня в своих объятиях. Вспомнились слова Джони Акимото, предупреждения Нино Феррари об опасностях, подстерегающих неопытного аквалангиста. Мне стало совсем плохо. Я проклинал себя за то, что ввязался в авантюру, которая привела бы в трепет даже профессионалов.
Мысль о Мэнни Маниксе не давала покоя. Что он будет делать дальше, где мы встретимся и что произойдет, когда мы столкнемся лицом к лицу? Напротив я увидел почту.
Повинуясь какому-то импульсу, я пересек улицу и заказал междугородный разговор с Нино Феррари. Служащий посмотрел на меня так, будто я хотел поговорить с Эйфелевой башней, нацарапал на бумажке номерок и попросил подождать.
Я отстоял целый час. Наконец нас соединили. Голос Нино был еле слышен, казалось, он говорил через мокрую тряпку.
— Феррари у телефона. Кто его спрашивает?
— Нино, это я, Ренн Ландигэн.
— Что? Задержка оборудования?
— С ним все в порядке. Отправляют сегодня из Брисбейна.
— Тогда в чем дело?
— Я боюсь, Нино.
Мне показалось, он хихикнул.
— Чего, приятель?
— По-моему, я сошел с ума.
На этот раз он действительно рассмеялся. Его смех долетел до меня через тысячи миль в виде фантастических помех.
— Конечно, если ради этого тратишься на телефонный разговор. Могу тебе чем-нибудь помочь?
— Да, Нино. Меня ждут неприятности.
— Неприятности? В чем дело?
Телефонная будка в Квинсленде — не место для откровений.
— Помнишь, я рассказывал об одном человеке, который меня не любит.
— Ну да. Что-то случилось?
— Еще нет. Но ты не мог бы приехать помочь мне, если будет туго?
