Андрей Гапонов - Долгие Перелеты (СИ)
— Воу! Не волнуйся ты так, нужны деньги, значит нужны. Делай себе вон чай, или кофе, что ты там пьешь.
— Я правда не могу сказать. Пока что не могу. Мне очень сложно об этом говори ь.
Еще несколько часов они сидели на кухне и болтали обо всем на свете. Антон то и дело выходил на балкон покурить, что очень удивило Артема, ведь раньше то они оба были спортсменами и не курили. Что же случилось?
Обговорили, что Антон получит 30 тысяч за то, что будет ждать Тему на единственной подъездной дороге к особняку, и в случае появления названных гостей, оповестит. Вдруг там западня и как только Артем перелезет через забор, приедут машины с мигалками. А по завершении дела, ребята спокойно уедут, и уже из безопасного места отзвонятся Жирову.
— Пусть он бабки завтра крупными купюрами несет. Мы их в банках поменяем на мелкие.
— Ты хочешь их разменять?
— Да, вдруг номера банкнот списаны.
— Хорошо, я скажу ему.
Проводив Антона, Тема оделся и решил навестить Лену. Часть денег он готов потратить на то, чтобы помочь нанять частного детектива, который возьмется расследовать смерть ее родителей. Но проблема в том, что денег то и у самой Лены — куры не клюют. Зайдя в уже знакомый подъезд, трейсер поднялся на нужный этаж, позвонил в дверь. В руке он сжимал одну огромную красную розу. На звонок никто не отреагировал. Снова позвонил. Снова. И снова. Но все безрезультатно. Неожиданно за спиной Темы раздался хриплый женский голос. Такой голос обычно, либо у курильщика со стажем, либо у астматиков в стадии обострения. Обернувшись Артём увидел пожилую женщину, стоящую в дверном проёме квартиры напротив.
— Чего трезвонишь? В больницу ее увезли еще утром, воры какие-то проникли в квартиру. Избили беднягу.
Артем бежал по улице. Подошвы его кроссовок едва касались асфальта. Хватая ртом воздух, он пытался бежать еще быстрее.
Бедная Лена.
К бедняге в квартиру вломились грабители, избили девушку-инвалида, вынесли все ценное.
Все это не просто так.
Нужно бежать, как можно быстрее. Бежать в больницу. Бежать изо всех сил. Все звуки вокруг заглушаются потоком воздуха. От бега во рту появляется неприятная горечь. Легкие горят огнем и кажется, что вот-вот взорвутся. Бок снова начинает колоть. До больницы осталось совсем немного. Перебежав через дорогу, Артем перепрыгнул через забор, чтобы не оббегать вокруг к проходной.
Делая глубокие вдохи и резкие выдохи, Тема направился к регистратуре.
В коридоре стояло несколько человек, цепочкой выстроившихся в очередь от окошка с табличкой "Регистратура". Естественно, все обернулись, чтобы посмотреть, кто там вбежал, не придержав дверь. Охранник попытался остановить трейсера, но не успел, Артем промчал мимо очереди. Отодвинув в сторону, бравшего медицинскую карточку мужчину, который чуть не упал, проговорил скороговоркой, задержав дыхание.
— Извините. А сегодня к вам была доставлена Елена Кирсанова. Молодая девушка-инвалид.
— Молодой человек, куда вы без очереди?
Все вокруг стали возмущаться. Мужчина, которого отодвинул Тема, схватил карточку, окинув всех озадаченным взглядом, лишь проговорил что-то про хамство и ушел. Вот так всегда, мало кто готов отстаивать себя, проще же говорить о воспитании, чем двинуть в ответ. Иногда кажется, что только пьяных людей волнуют вопросы собственного достоинства. У большинства, его женщину будет кто-то посторонний лапать за задницу или откровенно приставать, а он сам сделает вид, что не видел этого, а придя домой будет устраивать скандал женщине, чтобы хоть как-то самоутвердиться.
— Скажите, пожалуйста, в какой она палате?
Полная тетя, со щеками, висящими так, что позавидовал бы любой бульдог, уставилась на Тему из маленького окошка регистратуры.
— Иди стань в конец очереди.
— Да вам одну минуту потратить, чтобы уточнить номер палаты, сказать мне и все, я уйду.
Артема начал переполнять гнев, он сжал кулаки так сильно, что побелели костяшки. Женщина-бульдог безразлично смотрела на парня, держа в пальцах, напоминающих сосиски "Останкино", толстую шариковую ручку с закругленным верхом, который весь погрызен. Причем следы от зубов на несколько сантиметров ниже верха ручки.
— Я сейчас охранника позову.
— Ну посмотрите, пожалуйста. Прошу вас. Ради всего святого.
Артем уже буквально взмолил. Нравится же подобным тварям, которые обладают мизерной долей власти, чтобы перед ними чуть ли не на колени становились, прося о чем-то.
— Как фамилия? А вы ей кем доводитесь?
— Кирсанова. Я ее двоюродный брат.
Женщина по щелкала своими сосисками по клавиатуре, затем, сощурив глаза, как японец-сумоист-пчеловод, посмотрела на экран.
— Она в палате номер 564а. Только она под охраной. Там без посетителей…
Но Артем не дослушал до конца, и тут же сорвался к лестнице. Он знал, что первая цифра в номере палаты — это этаж. Буквально взлетев по пролетам до пятого этажа, он вбежал в коридор. Справа по коридору у двери с золотистым номерком "564", стояли двое полицейских в черной форме, с дубинками на поясе. Своим холеным видом они больше напоминали двух гомиков, любящих игры с переодеванием. Слева уборщица, родом из какого-нибудь Узбекистана, домывала полы, оставляя на полу небольшие лужицы.
Решив, что лучше, чтобы полицейские его не видели, Артем нырнул обратно на лестницу. Пробежав на этаж выше, он снова зашел в коридор. Вообще пусто. Ни души. Тишина и покой. Обычно морги делают в подвалах. Быстренько добежав до двери палаты номер 664. Дернул ручку. Заперто.
Тема знал, что на каждом этаже в кабинете сестры-хозяйки есть комплекты ключей, чтобы в случае пожара можно было открыть все двери.
Две минуты спустя, Артем уже стоял в предбаннике палаты. Вокруг четыре двери. Две двери в туалет и душевую, две двери в палаты 664а и 664б. Дёрнув ручку в одну из них.
Обыкновенная светлая комната. Две кровати, застеленные белыми простынями, маленькие подушки, набитые всяким хламом, который скатывается в комки, после двух ночей. Возле каждой кровати по серой тумбочки и по стулу, цвета бычьей крови. Над каждой кроватью в стену вмонтированы выключатель для ночника, и тревожная кнопка для вызова мед. сестры, причем они одинаковых размеров и расположены рядом, что в темноте сложно различить. Так пациент захочет ночью встать по писать, хлоп, и пол этажа на ушах стоять будет.
