Уилбур Смит - В джунглях черной Африки
Через несколько месяцев к нему обратился один бизнесмен из Малави, по национальности сикх, который искал инвестора — желательно с Тайваня — для создания рыболовецкого предприятия на озере Малави. Первая их встреча прошла очень удачно. Цифры, представленные Четти Сингхом — так звали нового знакомого, — показались Чжэну весьма заманчивыми, и он сообщил об этом предложении отцу в Тайбэй. Тот одобрил предварительные расчеты и согласился на создание совместного предприятия с Четти Сингхом. В посольстве после подписания всех необходимых документов Чжэн пригласил компаньона на обед, во время которого последний заметил: — Я слышал, ваш отец, известный во всем мире, ко всему прочему еще и тонкий ценитель прекрасной слоновой кости. В знак моего безграничного уважения я мог бы организовать постоянные поставки. Не сомневаюсь, что через вас нам удастся отправлять товар вашему отцу без всяких досадных бюрократических ограничений. К моему глубокому сожалению, слоновая кость не зарегистрирована и не пронумерована, а впрочем, какая разница?
— Я сам испытываю сильную неприязнь к бюрократическим проволочкам, — заверил Четти Сингха Чжэн.
Скоро Чжэну стало ясно, что Четти Сингх является руководителем целой сети нелегальной добычи слоновой кости и носорожьего рога, действующей в тех африканских странах, где еще сохранилось здоровое поголовье слонов и носорогов. К нему стекались слоновая кость и носорожий рог из Ботсваны, Анголы, Замбии, Танзании и Мозамбика. Он руководил всеми сторонами деятельности созданной им организации, даже непосредственно сколачивал вооруженные банды, которые регулярно уходили на промысел в национальные парки этих стран.
Сначала Четти Сингх рассматривал Чжэна только как одного из своих покупателей. Однако вскоре созданное ими рыболовецкое товарищество начало процветать; маленькую рыбку капенту вылавливали еженедельно сотнями тонн, сушили и отправляли в страны, расположенные к востоку от Малави. Отношения их изменились, стали сердечнее и доверительнее. Наконец Четти Сингх предложил Чжэну и его отцу участвовать в предприятии по торговле слоновой костью. Естественно, предложение сопровождалось просьбой, вложить в дело немалые средства, позволяющие значительно расширить объемы товара и масштабы операций и дополнительно к этому другую немалую сумму — за передачу прав на фирму и ее деловые связи, которыми до того безраздельно располагал сам Четти Сингх. В целом он хотел получить ни много ни мало один миллион долларов. Выступая от имени своего отца, Чжэн сумел в ходе искуснейшего торга снизить требуемую сумму наполовину.
Только став полноправным партнером Четти Сингха, Чжэн наконец по достоинству оценил размах его деятельности. Во всех странах, где еще сохранилось поголовье слонов, тому удалось сколотить группы своих соучастников из людей, занимающих ключевые государственные посты, например министров. Хватало и информаторов, и подкупленных сотрудников в крупнейших национальных парках. В основном, конечно, это были простые егеря, но встречались и директора, то есть люди, в обязанности которых как раз и входило охранять живущих в парках животных.
Совместное предприятие приносило такой доход, что, когда пребывание Чжэна на посту посла подошло к концу, отец через своих друзей — высших чиновников тайваньского правительства — добился повторного назначения сына на трехлетний срок.
Отец Чжэна и его старшие братья уже прикинули, какие прибыли сулит вложение денег в Африку. Начав с небольшого, но выгодного рыболовецкого предприятия, а затем перейдя к торговле слоновой костью, семья Чжэна все больше и больше втягивалась в деятельность, ареной которой стал Черный континент. Ни Чжэн, ни его отец не чувствовали угрызений совести, вкладывая значительные средства в Южной Африке — стране, где черное население жестоко страдало от апартеида.
Они знали, что осуждение апартеида мировым сообществом, в частности экономические санкции, привело к снижению цен на землю и другую недвижимость до такой степени, что не скупать все подряд для здравомыслящего бизнесмена было бы просто непростительно.
«Достопочтенный отец, — обратился как-то Чжэн к своему родителю во время одного из приездов в Тайбэй, — лет через десять апартеид и власть белого меньшинства исчезнут с лица этой земли. Как только это случится, цены на недвижимость поднимутся до своего действительного уровня».
Они скупали огромные усадьбы, площадью в десятки тысяч акров каждая, а стоимостью не выше цены трехкомнатной квартиры в Тайбэе. Когда правительство США заставило изъять средства из экономики ЮАР, они стали скупать фабрики, административные здания и торговые центры, ранее принадлежавшие американским компаниям. При пересчете на деньги недвижимость обошлась им в пять или десять центов за доллар.
Однако отец Чжэна, будучи ко всему прочему еще и распорядителем скачек гонконгского ипподрома, как расчетливый игрок никогда бы не поставил все деньги на одну лошадь. Поэтому Чжэн с отцом вкладывали средства и в других странах. Только что было заключено соглашение между ЮАР, Кубой, Анголой и США о предоставлении независимости Намибии, и они немедленно обратили взор в сторону новой независимой страны, купив недвижимость в Виндхуке, лицензии на лов рыбы и добычу полезных ископаемых. Далее через Четти Сингха Чжэна представили некоторым министрам правительств Замбии, Заира, Кении и Танзании, и те — с учетом некоторых финансовых соображений — оказались весьма благосклонны к перспективе тайваньских инвестиций в своих странах — на более или менее приемлемых условиях, по мнению отца Чжэна…
Тем не менее, несмотря на удачные капиталовложения последних лет, отца Чжэна — наверное, вследствие сентиментальности — по-прежнему влекло к операциям со слоновой костью, с коих и началось освоение семьей Черного континента. Во время их последней встречи, когда сын, встав на колени, попросил отца благословить его дальнейшие начинания, отец заметил: — Сын мой, ты доставил бы мне большое удовольствие, если бы по возвращении в Африку нашел доступ к крупным партиям зарегистрированной и пронумерованной слоновой кости.
— Достопочтенный отец, единственный источник легальной кости — государственные аукционы… — начал Чжэн, но осекся, заметив на лице отца презрительное выражение.
— Покупка слоновой кости на аукционе принесет ничтожную прибыль, — прошипел отец.
— Я ожидал от тебя, сын мой, большего благоразумия.
Упрек отца не давал покоя Чжэну, и он заговорил об этом с Четти Сингхом при первом же удобном случае.
Четти Сингх, задумчиво поглаживая бороду, выслушал его. Этот красивый человек благодаря безукоризненно белой чалме на голове казался выше.
