Вахтанг Ананян - Пленники Барсова ущелья
Земля стерла следы крови, и таким образом так и осталось загадкой, чьим же копьем был нанесен барсу смертельный удар.
— Ведь мы же должны были решить, — смущенно пробормотал Ашот.
— Зачем? Разве не ясно, что… — И, широко улыбнувшись, Асо протянул Ашоту его копье: — Вот! Кровь была на этом копье. Держи!
У Ашота восторженно забилось сердце.
— Да? — вспыхнул он.
А Шушик смотрела на пастушка и думала радостно: «Поглядите-ка только, какое у него сердце».
Асо перехватил ее взгляд и смущенно опустил голову.
— Кровь в самом деле была на моем копье? — взволнованно переспросил Ашот.,
Он искренне поверил в это и был обрадован и горд. Когда он с Гагиком снова пошел в пещеру за костями, Шушик тихо спросила у Асо:
— Зачем ты это сделал?
Пастушок смутился так, точно его уличили в чем-то нехорошем. Сначала он попытался уверить девочку, что сказал правду, но, поняв, что она все знает, сознался.
— Унижать товарища нельзя, — сказал он серьезно и торжественно.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
О том, что это была за пещера и что нашли наши ребята в ее темных глубинах
Асо еще не окончил своей работы, когда из пещеры выбежал Гагик, приставив к голове гигантские рога. Шушик даже отскочила:
— Ой, какие рога! Чьи они?
— Глава натуралистов считает, что когда-то они украшали голову гигантского кавказского оленя. Таких оленей больше нет. Вы поглядите — словно ветви дуба! И как только этот олень прошел по такому узкому ходу? Удивительно!
Вышел из пещеры и Ашот. В одной его руке была школьная сумка Шушик, набитая мелкими костями, в другой — череп с витыми рогами. Какому животному он принадлежал? Конечно, не муфлону-самцу, не козлу. Но кому же?
— И на что столько костей? — удивилась Шушик.
— Что? — возмутился Ашот. — Ни одной не оставлю! Понимаешь, мы кладбище животных нашли. Увидите, сколько ученых займется этими костями. Ну, скорее, Гагик, Шушик, пойдем…
И они без конца ходили в пещеру и обратно, вытаскивая оттуда кости всех размеров, всех видов. Столько разных животных! Когда и зачем входили они в эту пещеру? И травоядные, и грызуны, и хищники.
Было за полдень, когда ребята, устав, уселись возле пещеры.
— Мы тут и пообедаем, — объявил Ашот. — Гагик, сбегай домой за мясом. Поедим и попробуем разобраться, понять, что это были за животные и зачем они сюда забрались.
Вскоре на огне зашипела наколотая на вертел медвежатина.
Асо целиком, не разрезая, снял наконец с барса шкуру и накинул на плечи Шушик.
Гладкая, блестящая шкура так и сверкала на солнце, червонное золото меха переливалось, играло. Трудно было представить себе, что такая красота еще недавно принадлежала коварному и кровожадному хищнику.
В шкуре было метра полтора, да и в хвосте не меньше метра.
— А вот я сейчас стану барсом и погляжу, выдержит ли сердце Саркиса. — И Гагик влез в шкуру зверя и зловеще заурчал: «Уахк, уахк, уахк!»
Все рассмеялись, снисходительная улыбка появилась и на лице Саркиса.
— Слава небесам, наконец-то солнце из-за туч вышло! — поклонился Саркису Гагик. — Ну, расстелите-ка шкуру. На ней пообедаем. Полюбуйтесь, дела-то какие! Несколько дней назад он нас в ужас вгонял, а сегодня это наша скатерть.
Пообедав, ребята занялись костями, найденными в пещере. Одну за другой они осматривали их, строили разные предположения.
И здесь Ашот еще раз удивил всех своими знаниями. Оказалось, что он серьезно занимался зоологией, перечитал много книг. Его интересовали все мелочи, связанные с животным миром: и строение тела животного, и его привычки, и повадки.
Каких только костей не нашли ребята в пещере! От крошечной косточки из хвоста лисы до огромных костей давно вымершего оленя. Ашот любовался этими бесформенными, выпачканными в глине грудами останков.
— Это — лодыжка козла. Это — кусок клешни рака, — говорил он, — а это — клюв куропатки.
— Постой, постой! — прервал Ашота Гагик. — Ты мне, как дядя отшельник, евангелия не читай… Какое отношение имеет куропатка к этой пещере?
— Куропатка? Она попала в пещеру в брюхе филина, — не растерялся Ашот. — А филины, как ты уже знаешь, в этой пещере живут. Днем они прячутся в пещере, а ночью охотятся.
— Да, может быть, — неохотно согласился Гагик. — Но если даже ты и прав, что из этого? Кому это нужно?
— Почему? — удивился Ашот. — Ведь каждая из этих косточек о чем-нибудь рассказывает.
— Э! Не это нам сейчас важно, — пробормотал Гагик.
Но Ашот решил не обращать на него внимания.
— Вот эти рога, — упрямо продолжал он, — о многом говорят. Гигантские олени, которые носили их, жили в лесах. Значит, раньше здесь были большие и густые леса. Вот череп осла, вот копыто лошади, — перебирал Ашот свое богатство.[47]
— Ну уж и сказал! — снова с сомнением покачал головой Гагик. — Лиса — верно, барсук — верно, ну, а лошади-то с ослом что тут было делить? Нет, брат, заливаешь ты.
— Да это же так понятно! — до корней волос вспыхнул Ашот. — Звери разорвали лошадь или осла и по кускам притащили в это укромное место.
— Умнейшие вещи говорит, а? — вынужден был признать Гагик. — Но вот самого главного ты все-таки не сказал: зачем наш милый барс забрался в эту пещеру?
Юный натуралист на мгновение задумался, но потом, словно вспомнив что-то, оживился.
— Эта пещера была кладбищем животных, — ответил он. — Сюда они приходили, когда чувствовали приближение смерти, забирались в самые темные углы и ниши и там подыхали. Отец говорит, что умирающие животные всегда пытаются уйти подальше от глаз, скрыться.
— Вот теперь я верю, что ты охотник. Ну, а поскольку я на две недели старше, подойди, я по-отцовски поцелую тебя. И можешь говорить теперь сколько тебе угодно!
Гагик встал и, взяв из костра кусок угля, большими буквами написал на скале над входом в Пещеру барса:
КЛАДБИЩЕ ЖИВОТНЫХ
открыли под руководством Ашота Сарояна юные натуралисты средней школы имени Степана Шаумяна в селе Айгедзор 17 декабря 1953 года
Сделав эту надпись, он отступил на несколько шагов и, подбоченясь, с гордостью разглядывал свое произведение.
— Вот и памятная доска! Не говорил ли я, что в конце концов все будет хорошо!
Ашот слепил снежок и тщательно стер им с «памятной доски» слова «под руководством Ашота Сарояна».
«Раньше он никогда бы не сделал этого», — невольно промелькнуло в уме у Шушик. Она ничего не сказала и только улыбнулась Ашоту, а он, довольный своим поступком, тихо, как бы самому себе, сказал:
