Луи Буссенар - Под Южным крестом
В жизни нередко бывают странные вещи. Так было и здесь: у мальчика, сына гнусного торговца людьми, было доброе и честное сердце. Не думая о собственных страданиях, он при удобном случае оказывал, чем мог, помощь несчастным пассажирам. Видя, что у одного из них нет табаку, он с невероятными трудностями достал у своего палача горсточку и передал несчастному. Он же надрезал ножом веревки, которыми был связан Фрикэ, так что тот, улучив удобную минуту, легко мог справиться с ними.
Всю эту короткую, но трогательную историю простодушный китайчонок рассказывал на своем малопонятном жаргоне. Его новые друзья не вполне понимали то, что он говорил, но тон его речи глубоко тронул их.
— Бедный мальчик, — сказал Фрикэ, — мы не забудем того, что ты сделал для нас, и постараемся заменить тебе семью, из которой ты так варварски вырван, а потом и возвратить тебя родным.
— Да, да, — заметил Пьер, — мы будем заботиться о тебе, как родные.
— Кстати, как тебя зовут?
— Ша-Фуа-Цзенг.
— Как?
— Ша-Фуа-Цзенг.
— Ах, бедняжка, да разве это имя? Ведь это все, что угодно, только не имя. Как видно, ты не был записан в книгах Батиньольского мэра… Мы никогда не привыкнем к нему. Мне кажется, что было бы лучше дать тебе французское имя. Если уж ты так любишь свое, то сможешь снова называться как хочешь, когда воротишься на родину.
— Плавда, — согласился китаец.
— Вот и отлично. Ты, я вижу, славный мальчик. Хочешь, мы назовем тебя Виктором?
— Виктолом… да, это холосо.
— Ах, черт возьми! Я и забыл, что ты не выговариваешь «р». Впрочем, ничего, привыкнешь… Кстати, — вдруг переменил Фрикэ разговор, — мне кажется, что мы немножко позабыли о папуасах, или понгосах, как ты их называешь, матрос.
— Это потому, что нам нет нужды вспоминать о них, — хладнокровно заметил последний.
— Согласен, но я заговорил об этом потому, что наш мальчик может рассказать, как эти папуасы расправились с его товарищами.
Рассказ был краток, но ужасен. Китайцам при гибели корабля удалось высвободиться гораздо раньше, чем двум французам. С помощью канатов они устроили сообщение с берегом и доставили туда провизию. К несчастью, на корабле было множество бочек с виски, которые они также перевезли на сушу. Выбравшись на берег, все они напились мертвецки пьяными. В это время подкрались папуасы, и большая часть китайцев попала в их руки без сопротивления.
Некоторые, менее отуманенные парами алкоголя, пытались сопротивляться, но были тотчас же перебиты.
Виктор (отныне мы будем называть его так), спрятавшись между корнями громадного кедра, видел ужасную и отвратительную сцену, когда папуасы привязали несчастные жертвы за волосы к ветвям деревьев и потом лакомились их теплой кровью. Найденный в последний момент, молодой китаец тоже стал бы жертвой дикарей, если б не подоспели Пьер де Галь и Фрикэ и не спасли его своим храбрым вмешательством.
На горизонте уже занималась заря, когда китаец окончил свой рассказ. Через несколько минут взошло солнце; надо было на что-либо решиться.
— Ну, что мы будем делать? — спросил Фрикэ и, взглянув на китайца, продолжал: — Черт возьми, да ты гол на три четверти, мой бедняжка.
— Челные солвали мой камзол и изолвали блуки.
— Ах, негодяи! Ну, хорошо, что они заодно не сорвали с тебя и кожу. Кстати, на берегу должно кое-что остаться. Хорошо бы одеть тебя матросом! Не правда ли?
— Плавда!
— Отлично! Так на берег, к плоту.
Пьер взялся за весло из крепкого тропического дерева, Фрикэ также, и пирога, управляемая искусными и сильными руками двух европейцев, быстро понеслась к берегу. Хотели было поднять парус, но Пьер решил, что это довольно опасно, так как папуасы могут заметить их. Легко обогнув коралловые рифы, путники вскоре подплыли к плоту, на котором были сложены припасы. К счастью, папуасы не заметили этих вещей, а они могли в настоящее время очень пригодиться. Но увы! Здесь были только остатки припасов, и этих остатков было совсем немного, хотя на пироге можно было бы увезти вдвое больше. Поэтому перегрузка не отняла много времени. В числе всего действительно оказались рубашка и панталоны для молодого Виктора. Китайца тотчас же нарядили в новое платье, и оказалось, что оно чрезвычайно идет ему; по выражению Фрикэ, китаец выглядел в нем «настоящим матросом». Сам Виктор был в восторге.
— Что же мы дальше будем делать? — спросил Фрикэ, когда погрузка была окончена. — С такими соседями, как наши, мы не можем оставаться здесь долго, нельзя быть спокойными ни минуты. С другой стороны, слаба надежда на то, что нам удастся уладить с ними дело миром. Как ты думаешь, Пьер?
— Я хочу услышать твое мнение. Скажи, что ты думаешь, и из двух мнений, твоего и моего, выберем лучшее.
— Хорошо. Прежде всего, одно из двух: или мы находимся на маленьком острове, или же на твердом материке.
— Справедливо.
— В первом случае нам нечего засиживаться здесь, и было бы лучше поискать другой остров с более безопасным пристанищем. Таких островов здесь должно быть много и искать пришлось бы недолго. Наоборот, если это материк, то нам надо как можно скорее уйти из этих мест, заселенных людоедами, да еще опьяненными вчерашним пиршеством. Мы должны и в этом случае уйти как можно дальше от подобных соседей.
— Что же дальше?
— Кроме того, я думаю, надо было бы хорошенько обследовать этот коралловый риф и узнать его размеры. У нас хватит провизии на целую неделю, а в речках можно набрать сколько угодно воды. Таким образом, мы можем обследовать риф без затруднений и лишений. Если в это время дикари вздумают напасть на нас, то мы попробуем убедить их теми же аргументами, что и в прошлую ночь. Тогда они хорошо подействовали, авось и впредь будет то же. Вот мое мнение. Когда мы исполним эту часть программы, то посоветуемся о дальнейшем.
— Я согласен с твоим мнением, матрос. А пока не мешает закусить, прежде чем приступим к делу.
Скудный завтрак был съеден с аппетитом, какой может быть только у моряков, потерпевших крушение; затем началось обследование рифа. Пирога, которая, как уже было сказано, отличалась превосходными морскими качествами, под управлением двух искусных моряков быстро понеслась на восток. Первый день прошел без приключений, и папуасы ничем не давали знать о своем присутствии.
Самым серьезным затруднением была адская жара, невыносимая даже для моряков, привыкших к тропическому климату. Кроме того, солнечные лучи, отражаясь от раскаленных белых коралловых рифов, буквально ослепляли отважных моряков. К счастью, глаза их могли отдохнуть на окаймлявшей горизонт свежей, роскошной зелени, какая может быть только в Океании.
Фрикэ, больше Пьера знакомый с тропической флорой, рассказал по дороге своим спутникам, что знал об этой роскошной растительности. Большинство деревьев были полезны для человека и все чудно хороши. В рассказе Фрикэ придерживался не научной, а собственной классификации, и потому разделял все растения на съедобные и несъедобные.
![Филип Фармер - Властелин тигр [= Владыка тигр, Бог-тигр, Властитель тигр, Лорд Тигр]](/uploads/posts/books/25287/25287.jpg)
