Александр Мартынов - Подкова на счастье
читают, что ли?
— Мне иногда кажется, что даже слишком, — признался дядя, помешивая кашу — гречку со свининой. — Суп посмотри… Вообще-то безобразие — питаться концентратами, но иногда ничего лучше, а главное — быстрее не придумаешь. Хотя — зимой чаще берём с собой мороженый борщ кусками, пельмени… Меня когда в юности по земле носило, я видел один раз на Севере, за Полярным, — дядя неопределённо махнул рукой, — как в дальних посёлках пиво мороженое хранят. На целую зиму закупят в центре, заморозят и вывешивают в сени в мешках…
— Да ладно, — засмеялся Тимка.
— Нет, правда…
— Слушай, — Тим понял, что ему легче и… приятней что ли? — называть дядю на «ты», — а вот другой дороги нет, что ли?
— А дороги вообще нет, есть направление, — пожал плечами дядя. Но в принципе три дня и есть три дня. Или день, если верхом, но с конями в городе проблемы — где оставить и всё такое.
— Не, я понимаю… А вот в школу на экзамены, в ВУЗ там — это что,
каждый раз вот так пешком добираются?
— Ну да.
— И зимой?! — ужаснулся Тим.
— Конечно, — кивнул дядя и, проследив Тимкину реакцию, засмеялся. — А
что в этом страшного?
— И ты их каждый раз провожаешь туда-сюда?
— Зачем? — в свою очередь удивился дядя. Тим промолчал, снял с огня
котелок. — Понимаешь, племяш, — мягко сказал дядя, — у нас, у русских, есть одно неприятное национальное качество. Это не то, что мы там
26.
водку пьём или что… Нет. Мы очень любим себя считать дураками. Мы сделали практически все открытия во всех отраслях науки, техники, культуры и искусства раньше других — но ничего не запатентовали. Стеснялись. Или просто некогда было. А вот другие не стесняются нас обкрадывать и нам же наши изобретения продавать как свои. И гордятся тем, что "обучают русских варваров". А наши предки были куда умнее нас… Они понимали, в частности — не будем рассуждать про Ломоносовых, Кулибиных, Зворыкиных и братьев Черепановых(1) — что воспитанием мальчика надо заниматься. Мужские черты характера никогда не раскрываются сами, в отличие от женских. Для того, чтобы мальчик стал мужчиной, его надо с раннего детства и до зрелости, лет до 18–20 — постоянно ставить в тяжёлые условия, которые будут требовать от него напрягать мозги и мышцы. Если этого не делать — вырастет инфантильный капризный придурок. Каковыми являются большинство «мужчин» в современном мире. Не только в России и даже не столько в России пока что, слава богам… Помнишь, — дядя поставил котелок остыть и удобней устроился на лапнике, — как часто возникают скандалы из-за смертей в военноспортивных лагерях? Обращал внимание?
— Ну… да, что-то такое слышал, — кивнул Тимка.
— Там кто-то скончался от перенагруза, там кто-то что-то сломал,
там кто-то утонул где-то… Ну и что? — неожиданно спросил дядя. — Умер, сломал, утонул — значит, был недостаточно быстр, силён, ловок. Никто ведь не заставляет ехать в эти лагеря силой. И мне отрадно слышать хотя бы то, что эти пострадавшие ребята отказывались от возможности «откосить». Хотели быть не хуже других. Хотели быть с товарищами. Значит, ещё что-то мужское в нас есть… А на Западе… — дядя махнул рукой. — Суп отодвинь, убежит… На Западе они людей-то в армию с трудом набирают. Это при тамошних льготах и жалованье! Трудно, видите ли, объяснить нынешней молодёжи, зачем надо вставать в такую рань… А всё от того, что забыли — мальчика нужно мучить, чтобы вырос мужчина. Элементарно мучить.
— Ничего себе философия… — слегка ошарашенно похлопал глазами
Тимка. — Так за это и посадить могут.
— А у нас за многое могут посадить, — буркнул дядя, извлекая ложки. За то, что свой народ любишь, например… Думаешь, мои подопечные сперва не пищат, которые новенькие? Пищат. А ведь они беспризорники! Ко всему привыкшие! Но пищат только сперва. Потом понимают — что это естественно. И не видят ничего странного в том, что в тридцать градусов можно три дня идти по лесу, чтобы сдать зачёты за четверть… Разливай суп, готово, а то убежит.
Уже доскребая остатки каши, дядя возобновил разговор:
_
1. Дядя Тимки называет несколько фамилий далеко опередивших свой век русских самоучек прошлого. Так, например: Ломоносов — открыл закон сохранения вещества, Кулибин — предложил проект беспролётного моста, не мешающего судоходству, Зворыкин создал электроннолучевую трубку, основу телевизора, братья Черепановы собрали и запустили паровой двигатель. Конечно, этим их деятельность не ограничивалась. Но в указанных случаях: первооткрывателем закона сохранения вещества считают француза Лавуазье, беспролётный мост «изобрёл» англичанин Таун, телевизоры «разработали» в США, а паровой двигатель «создал» англичанин Уатт — хотя все эти учёные и изобретатели создали свои проекты на 10–20 лет позже своих русских коллег. Причиной тому — зависть иностранцев ко всему русскому и вечная косность всех без исключения наших правительств, не веривших собственному народу.
27.
— Вот хрестоматийный вопрос… Случись завтра настоящая война пойдёшь защищать Россию?
— Пойду, — хмуро ответил Тимка. — Честно пойду.
— Верю, — неожиданно кивнул дядя. — Как ни странно — верю, что и ты
пойдёшь, и русское зашевелится даже в тех, о ком с первого взгляда и не скажешь этого… Но пойти-то, племяш, мало. Надо ещё и уметь. А вы не умеете. Ни кровь остановить, ни стрелять, ни боль терпеть, ни в лесу заночевать, ни голодать… Да ты, Тимка, не бойся, — улыбнулся он вдруг. — Я и не думаю тебя заставлять что-то делать. Я же сказал Ольке — ну, матери твоей — что будешь отдыхать, как сам захочешь. У нас там рыбалка, река, разное другое, а если уж не можешь без этого — то и компьютеры есть, и хорошие. Будешь жить, как нравится, ты гость, ребята поймут. А что я тебя сейчас пешком тащу — так и правда: нет другого пути…
… А как вы сюда-то попали? — спросил Тимка, шагая рядом с дядей. Тот на переходах требовал молчания, но сейчас отошёл от этого правила — наверное, потому что впереди уже близко был финиш.
— А никак… Верхом ехали, целым караваном, в начале июня. Всё на
лошадях везли… Нашли хорошее место, ну и… "тут будет город заложён". А формальности я задним числом улаживал… — дядя засмеялся. — Вот когда я наломался! Старшим-то было по девять лет, какая от них помощь? Ну это я думал так. А они ведь как одержимые работали, почище меня. Понимаешь… — дядя усмехнулся. — Как будто поняли — своими руками для себя новую жизнь… ну, что-то в таком духе. Хотя тяжело пришлось. Ой как. Но никто не пожаловался ни разу… — дядя подумал и признался: — Расшириться хочу. Человек двести набрать, чтобы посёлок был… Но один я не потяну. Ищу людей потихоньку, тропки пробиваю туда-сюда… Может, со следующего лета начну… К нам ведь раза три и не сироты, не беспризорники прибегали, Тим. Первый раз пацан, потом девчонка, потом двое пацанов. И все из семей, из благополучных в общем-то. Через тайгу добирались, сами: возьмите, мы там больше не можем, там все врут и вообще… Ну я как их оставлю? Отправлял обратно сам, а понимал — зря… Но у меня и так нелады вечные с властями, только за счёт их жадности держусь, а тут уж уголовщина получится…Я пару раз думал: плюнуть на всё и вообще в тайгу уйти, вглубь. Но ребятам образование нужно. Дипломы-то я бы купил, какие хочешь. А знания… — дядя цыкнул зубом. — Я вот без высшего образования. Знаю много, от бухгалтерии до охоты. Но это всё практика, нажитое. И иной раз путём изобретания велосипеда… Вот Игорь ВУЗ закончит, другие старшие поступят — тогда опора понадёжней будет. Я ведь, Тимка, не один такой. Таких гнёзд по России много раскидано… да и за рубежом есть… Там тоже не все от нынешней жизни кайф ловят. Иногда сижу, думаю — в пору какую партию создать, что ли… или боевую организацию… — Тимка посмотрел на дядя и не смог понять, шутит тот, или всерьёз. — Иногда коекого и прибрать надо…под травяное одеяльце, чтобы не смердел… А потом понимаю: не потяну. У меня с прошлой жизни отвращение к конторам, уставам, отчётам… Вот присоединиться к кому — это я бы пожалуй…
