Григорий Василенко - Найти и обезвредить. Чистые руки. Марчелло и К°
— Наши еще не заходили, насколько я понимаю, — сказал Чукрин, — а значит, и товар весь на месте.
— Ты первый, выбирай...
В лавочку Яши редко кто заходил из местных жителей. На подвешенной у входа скромной вывеске по-русски было написано «Наташа», а над названием нарисована улыбающаяся красотка в западном вкусе, которая, по замыслу хозяина, должна обращать на себя внимание и зазывать покупателей. Да и само место для лавочки выбрано с таким расчетом, что обойти ее иностранным морякам, прибывающим в порт, трудно. Она же — ближайшая от порта торговая точка. Даже те, у кого времени в обрез, успевали выскочить на двадцать-тридцать минут и забежать к Яше, чтобы отовариться, израсходовать последнюю мелочь. Здесь были традиционные джинсы, кофточки, косынки, очки, стреляющие зонтики, широкий выбор зажигалок, авторучек, фломастеров, жевательной резинки, дешевых часов и браслетов. Но когда покупатель попадался посолиднее, Яша мог предложить японский телевизор, видеомагнитофон и кассеты с записями любых фильмов западного производства. «Яша все может», — говорили о нем моряки. И нередко прибегали к его услугам. Он ориентировался в торговле в основном на моряков советского торгового флота, знал их запросы, какими суммами в иностранной валюте они располагали, и подбирал соответствующие товары. Яша каждого уверял, что только у него все можно купить, причем дешевле, чем в любом другом магазинчике, не говоря уже о фешенебельных универмагах в центре города. Он принимал и заказы на товары и, надо сказать, все доставал как из-под земли.
— Будешь отовариваться? — спросил он Валеру.
— Как всегда, только у тебя.
— Все подошло жене, дочке? — поинтересовался Яша. — Расцветка понравилась?
— Конечно. Что за вопрос...
— Фирма, — важно заметил Фишман. — Женщины — народ капризный. Не всегда угодишь.
— Это правда, старина. Моя как увидит в городе экстракласс-элегант, так сразу — достань. А на какие шиши?
— Правильно делает, дорогой. Живем-то один раз. То не женщина, которая не гоняется за модами. Приятно все же, когда жена выглядит эффектной. Что будешь брать?
— Моменто. Вот списочек. — Валера достал из кармана бумажку. — Значит, так: джинсы — штук пять-шесть... Очень ходовой товар. Туфли-лодочки, белые, на самом высоком каблучке. Себе кое-что надо и дочке подарок. Что посоветуешь?
— Все, что хочешь...
У Чукрина разбежались глаза, но его валютные возможности были довольно скромными. А Яша все выкладывал и выкладывал на прилавок самые разнообразные товары. Исчерпав все наличные, Валера вздохнул, развел руками, показывая, что это все, чем он располагает. Яша, пересчитав деньги, занял выжидательную позицию, как бы раздумывая, что же сделать, как помочь человеку.
Чукрин поспешил выложить из сумки на прилавок все, что принес с собой.
— Это презент тебе.
— Спасибо, — сказал Яша. — Засчитаем. — И снова Чукрин встретил его сочувственный взгляд.
— Может, у тебя есть рубли? — подсказал Яша выход.
Валера насторожился, посмотрел с опаской на дверь за спиной. Пошарил по карманам.
— Никого нет, — успокоил его Яша.
Чукрин протянул хозяину магазинчика помятую бумажку.
— Мизер, — скривился Фишман, покрутив перед глазами купюру. Но все же взял.
Чукрин видел за прилавком зеркальную дверь, которая вела в жилое помещение, в зеркале — свою скисшую после слова «мизер» физиономию. Не знал радист, что за зеркальной дверью, в комнате, в старомодном громоздком серванте искусно вмонтирована кинокамера с дистанционным управлением, а под прилавком стояла звукозаписывающая аппаратура. Яша, как иллюзионист, незаметно манипулировал включением и выключением этой техники, фиксировавшей разговор и поведение Валеры в лавочке.
— Берет не возьмешь? Французский...
— Нет, нет! — поспешил отказаться Валера.
— Понимаю, для члена партии коммунистов — лучше рабочую кепку, — улыбнулся торговец, готовый записать ответ посетителя на ленту.
— А я — беспартийный.
— Тогда бери все, что приглянулось. Расплатишься в следующий раз.
— Сколько?
— Приноси тысячу. Только крупными купюрами — пятьдесят, сто...
В это время в магазин зашел врач Аринин и Яше пришлось прервать разговор.
— Ты еще здесь? — удивился Григорий, застав здесь радиста.
Валера не сразу нашелся, что ответить.
— Что желаете? — поспешил Яша, обращаясь к врачу.
— Спасибо. Я за своим товарищем зашел.
Яша учтиво склонил голову, взял с прилавка отобранные Валерой вещи и ушел в комнату за зеркальной дверью. Он слышал, как врач выговаривал Валере за то, что тот задержался в магазине. Через минуту Фишман вынес упакованные вещи и передал их Валере. Как только они покинули магазин, Яша выбежал на улицу с очками в руках.
— Эй, товарищ! — позвал он Валеру. — Очки забыли на прилавке. Будете искать.
Валера вернулся, а врач, не останавливаясь, пошел дальше.
— Кто он? — кивнул Яша в сторону врача.
— Судовой доктор Аринин.
— Держи язык за зубами, — предупредил Фишман. — Понял?
— Будь спокоен, — сказал Валера.
Аринин остановился, поджидая Чукрина. Валера, нагрузившись свертками и кульками, улыбался довольно. И тут врач заметил преследовавшую их пару — мужчину и женщину, которые бросились ему в глаза еще у входа в магазин. Чукрин беззаботно насвистывал, о чем-то говорил, но Аринин не слушал. Им овладело какое-то смутное беспокойство. Врачу неудобно было часто оглядываться назад, и он на какое-то время потерял из виду странную парочку. Снова увидел ее уже около стоянки «Бейсуга». Мужчина и женщина, видимо, поджидали, пока Аринин и Чукрин поднимутся на борт. Так и произошло.
Врач больше не сомневался в своих догадках...
5
Оксана Шепелюк, студентка четвертого курса факультета иностранных языков педагогического института, попросилась у декана на практику в одну из школ своего родного города Новочерноморска. Ей хотелось совместить практику с работой в местном «Интерклубе», который обслуживал иностранных моряков, организуя для них культурный досуг. Клуб предлагал иностранцам экскурсии по историческим и другим достопримечательным местам города, встречи с писателями и артистами, приглашал посетить театры, близлежащие колхозы и совхозы, фабрики и заводы, устраивал просмотры советских кинофильмов. Лучшую языковую практику трудно было придумать.
На второй день после приезда в город Оксана отправилась в «Интерклуб» и предложила свои услуги. Ее тут же зачислили в актив, прикрепив на первых порах к опытному гиду-переводчику Нине Шаталовой. Нина весьма скептически отнеслась к Оксане, отметила про себя ее излишнюю робость и заключила, что для работы в «Интерклубе» она мало годится. С иностранными моряками, этими морскими волками, надо быть совсем другой, на их вопросы отвечать уверенно, находчиво, иначе заклюют, как ястребы цыпленка. Таким с виду цыпленком и показалась Шаталовой скромная студентка, приехавшая на практику.
