Александр Мартынов - В заповедной глуши
Указует на ипостась...
...Но когда эта власть не с нами -
На кой чёрт нам такая власть?!(1.)
____________________________________________________________________________________________________________________
1. Слова В. Харчикова.
184.
* * *
- "Тысячи маленьких домов представляются мне... - читал Витька вслух. - Тысячи мальчиков стоят на коленях перед табуретами,на которых лежат тысячи ружей. Тыся-чи других прячутся за ситцевыми занавесками с ножами в руках. От горизонта до гори-зонта на всей Среднерусской равнине,в каждом доме, в глубине темноватых комнат, ма-льчики ждут врага.
Ждут, чтобы убить его, когда он войдёт."
Он вздохнул и отложил книгу - "Двух капитанов" Каверина. Валька, сидевший нап-отив за столом, ждал - понимал, что сейчас Витька заговорит. Но Витька неожиданно молчал и смотрел в стену. Тогда Валька тихо предложил:
- Слушай. Давай тебе книжку сделаем.
- В смысле? - удивился Витька, поворачиваясь.
- В смысле - настоящую книжку. Это на компьютере можно сделать легко. Ну... не со-сем книжку - брошюру. Можно с иллюстрациями. А потом или через Интернет распро-траним, или можно распечатать экземпляров тыщу и просто рассылать или переда-вать... У тебя сколько стихов, с полсотни?
- Нннне знаю... - Витька заморгал. - Ты что, серьёзно?
- Вполне, - кивнул Витька и загорелся, хотя эта мысль ему самому только что пришла в голову. - Можно в качестве официального распространителя твой пионерский отряд за-вербовать... Назовём... - Валька быстро придвинул к себе чистый лист бумаги, маркёры, замер на миг и быстро расчертил белую поверхность: - Вот.
Исповедь
По-моему, хорошо, а?
- Да-а... - протянул Витька, с интересом разглядывая надпись. - Неплохо...
- А на развороте... - Валька приподнялся, но, как бы засомневавшись, так и замер. По-том махнул рукой: - А, ладно. Если будешь смеяться - так мне и надо. Вот, смотри. Это мы на разворот поставим - как твой портрет.
Под удивлённым взглядом Витьки он подошёл к своим рисункам, составленным в ак-куратную самодельную кассету. Достал один и поставил его на стол - держа обеими ру-ками и не глядя на Витьку.
- Ёкс... - только и выдохнул Витька, глядя на картон.
Мой друг Витька Палеев, подписал Валька эту работу. Когда он её закончил, то сам поразился тому, что получилось. И сейчас тоже рассматривал её - как будто новыми глазами.
Нет, вроде бы всё было именно так, как задумывалось. Витька - в распахнутой ку-ртке, опираясь на "сайгу" и отставив одну ногу, стоял на речном берегу и смотрел, чуть запрокинув голову, на облака. Но...
Валька даже испугался.
"Ибо суровое лицо Арагорна было сейчас молодым и прекрасным, а его выцветший
185.
походный плащ казался в солнечных лучах золотым. Перед Фродо стоял нуменорский рыцарь," - вот что вспомнилось Вальке, когда он с недоверием рассматривал дело своих рук. И это было правдой. Честное слово. А самое главное - что он, Валька, ничего не при-украсил. Ни капельки. Просто, наверное, был у всё-таки настоящий него талант - и на картоне стало видно то, что в жизни нужно было пристально высматривать. И свобо-дную, гордую позу Витьки. И его жестковатый, но в то же время мечтательный взгляд. И сильные руки, и широкие плечи. И короткий вздёрнутый немного нос, делавший лицо од-новременно и мальчишеским, и решительным. И то, как он держал карабин - как бы гово-ря каждому: вот он, я, дай руку, если ты с добром - и лучше не задень, если ты злой чело-век... Сам рассматривая этот рисунок, Валька подумал неожиданно, что Витька на нём ещё похож на дона Арату из книжки Стругацких "Трудно быть богом" - только на моло-дого дона Арату, который ещё только-только стал "прошедшим все огни и воды этого мира и получившим за это великое право - убивать убийц, пытать палачей и предавать предателей". Валька никогда не понимал, почему по мнению авторов другой дон, Румата, главный герой, был не прав, вмешавшись в жизнь иной планеты. И не верил Валька, что невмешательством можно что-то предотвратить.
- Валёк... - сказал Витька. - Может, не надо её, эту картину? Ну разве я такой?
- А какой? - спросил Валька тихо. - Такой и есть... Ну что, будем делать книжку?
- Будем, - решительно сказал Витька. - Я это. Не ради славы. И ещё. Если можно, то пусть первым будет вот это стихотворение. Ну, как эпиграф, что ли?
Он покопался в кармане домашней рубашки и достал сложенный вчетверо тетра-дочный листок. Положил его рядом с картиной и разгладил.
Как вы могли, взрослые,
Продать наше будущее?
Чёрные слёзы стынут
На щеках городов.
Вы, сильные, умные,
Вы, хозяева этого мира -
Как вы могли?!
Нам не нужны те деньги,
Которые вы за него получили.
На деньги не купишь маму,
Отца и родной свой дом -
Пусть плохонький, но единственный!
Оставьте деньги себе.
А нам верните хотя бы нас.
Хотя бы немного веры в завтра.
Хотя бы немного надежды на лучшее.
Хотя бы немного вашей любви,
Так нужной нам...
Нам страшно так жить -
И мы умираем, поймите.
А мы не хотим умирать!
За что нас уводят из мира,
В котором мы и не жили?!.
...И знаете ли вы,
Как это страшно:
Когда впереди нет совсем ничего?
Совсем...
* * *
Михал Святославич Ельжевский, лесник кордона "Свясъцы", командир Пятой дру-
186.
жины Имперской пехоты и советник Президента Республики по вопросам альтернатив-ного развития, не спал, хотя было уже почти пять часов утра.
Никто, кроме него, не видел - и мальчишки тоже - как около двух ночи к кордону подъехал небольшой кортеж. Дюжина тихих теней рассыпалась по заснеженным окре-стностям и слилась с лесом. Высокий лысоватый человек с усами скобкой и глазами чуть навыкате, на ходу снимая мохнатую шапку, поднялся на крыльцо, где ожидал Михал Свя-тославич.
