Абдулла Хакимов - Задание на всю жизнь
— Хош, чем могу служить? — спросил он с важным видом, недовольно отложив газету.
— Да падут на меня все ваши невзгоды, господин, только обратите свою милость к одинокому сироте… — несчастная мать поведала о своем горе.
— Кто твой сын?
— Мавлян, господин. Слуга ишана Ахрар Хаджи. Сын говорит, что бывал в вашем доме и вы всегда были добры и милостивы к нему.
— Да, да… Вспомнил. Так это молодой садовник ишана?
— Да, господин. Молю вас, сохраните моего единственного сына… Пусть будут счастливы ваши дети. Это благодеяние втройне воздастся вам всевышним!
Хайдар Хаджа хранил молчание.
— Хорошо, не плачь так много. Ишан весьма почитаемый человек. Но сыну своему передай, чтобы днем он порою заглядывал к нам и помогал в домашнем хозяйстве. Ишан не будет этому препятствовать. Ясно?
Старуха низко поклонилась, шепча слова благодарности…
Вот уже четыре месяца, как Мавлян служит двум хозяевам. Он пришелся ко двору в доме Хайдар Хаджи. Если драгомана посещали важные гости, Мавлян являлся пораньше. А с тех пор, как здесь поселился Бейли, он приходил каждый день. Правда, раз в неделю юноша успевал еще съездить в Каган и продать сено.
По дороге на базар, Мавлян обычно проезжал в Кагане мимо большого здания из жженого кирпича, под железной крышей, именуемого в народе «диварис»[10]. Еще издали виднелось над куполом алое знамя. Здание окружала высокая железная ограда, а у больших, тоже железных ворот всегда стояли часовые с винтовками в руках и красными звездами на островерхих диковинных шапках.
Придерживая своего ишака, Мавлян с интересом рассматривал незнакомых удивительных людей, но приблизиться к ним не решался, хотя кое-что о них уже узнал.
Но совсем немного времени понадобилось молодому бухарцу, чтобы эти странные незнакомцы стали его друзьями…
Ибо и в священной Бухаре нашлись люди, у которых давно открылись глаза на все, что творилось вокруг.
…Башня Смерти отбрасывает длинную тень на притихший к вечеру город. Лишь звуки табла, трещотки миршабов нарушают тишину. Город настороженно прислушивается к каждому шороху. В последнее время никто не смеет выходить на улицы после вечерней молитвы, не зная «имени ночи» — специального пароля. Но Карима Ахуна — сотника эмирской армии — этот приказ, конечно, не останавливает. Узнав в миршабхане, полицейском участке, пароль, сотник беспрепятственно разгуливает по ночной Бухаре. Его можно увидеть то у аскерхана Кофилхан, то у Углан, то в казармах в Ширбадане, где он проводит время в «беседах» со знакомыми и друзьями.
Иногда Карим Ахун посещает и приютившийся на окраине махалли Кафриабад маленький домик, где живут Мавлян с матерью: сотник приносит в стирку свое белье. Сам он родом из Андижана, и здесь у него никого нет.
…Так подружились молодые люди. Мавлян сразу почувствовал, что Карим Ахун не похож на других людей эмира.
В один из первых дней их знакомства старуха принесла с базара новости:
— Благодари аллаха, сынок, за то, что наша кибитка далеко от минарета Калян, — сказала она Мавляну. — Поговаривают, что он скоро должен рухнуть, причем непременно обрушится на Арк.
Мавлян промолчал, а Карим Ахун, поджидавший старуху со свертком белья, усмехнулся:
— Минарет пусть уж стоит. Убрался бы к дьяволу эмир, сколько вдов и детей вздохнули бы свободно!
Такие слова Мавлян слышал впервые.
В последнее время Карим Ахун все чаще приходил к ним ночью. Мавляна вначале не интересовали дела сотника, но по мере того, как крепла их дружба, он стал кое о чем догадываться. Оба они любили пошутить, посмеяться, Мавлян с удовольствием слушал молодого сотника: Карим Ахун был грамотным, а слуге ишана так и не пришлось учиться. Но, от природы наблюдательный и сообразительный, Мавлян вскоре понял многое из того, о чем рассказывал Карим Ахун. Сотник стал постепенно вводить его в курс всего, что происходило в Бухаре и Туркестане, от него Мавлян впервые услышал слова «Ленин» и «большевики».
В дни пребывания Бейли и муфтия в Бухаре Карим Ахун каждый вечер после строевых занятий отправлялся в махаллю Кафриабад. В доме прачки он внимательно, не упуская ни единого слова, слушал подробный рассказ Мавляна обо всем, что происходило в доме Хайдар Хаджи. Прощаясь с другом, Карим Ахун вкладывал в его карман конверт:
— По возможности пораньше отправься на каганский базар…
Напряженно жила Бухара.
Никто не мог подумать, глядя на простоватого парня, что он курсирует между двумя мирами.
Когда Мавлян появлялся на дороге, один из часовых неожиданно исчезал в проеме ворот «дивариса», но вскоре снова появлялся и вставал на свое место.
А парень, придержав ишака недалеко от железных ворот, подходил к огромной гранитной глыбе у ограды и незаметно опускал конверт в трещину.
Так в Особый отдел, помещавшийся в «диварисе», поступали важные сведения о планах и делах заговорщиков. О событиях, разворачивавшихся в самом логове туркестанской контрреволюции. О встречах и передвижениях Бейли. Об отъезде Садретдинхана в Турцию вместе о группой деятелей «Милли Иттихад».
Мавлян не знал текста писем, которые передавал Карим Ахун, но очень гордился заданием и оказанным ему доверием.
А в письмах были записанные с его слов беседы муфтия и Бейли, реплики Хайдар Хаджи, точные сведения обо всем, что ежедневно после отъезда гостей творилось в змеином гнезде — доме бухарского драгомана.
ДОРОГИ
Вода остановится, а враг не остановится.
Узбекская пословицаМуфтий долгое время скитался за границей. Вернувшись в Ташкент, он не мог спокойно смотреть, как шагает но туркестанской земле новая жизнь. Забыв про покой, муфтий, как утопающий, хватался за любую соломинку, за все, что могло бы послужить его борьбе с ненавистными Советами.
Однако, несмотря на подробные директивы, полученные в Турции, совершать новые преступления и провокации становилось все опаснее.
— Достижение наших целей становится затруднительней, — огорченно говорил муфтий на одном из тайных совещаний. — Сейчас мы уже не в состоянии единолично побороть и свергнуть проклятых большевиков. Нам, как воздух, необходима помощь извне, нужна сильная рука великой, мощной державы.
Седобородые соратники согласно кивали головами. Было решено написать послания на имя правительств Великобритании и Японии и переправить их через консульства в Кашгаре.
Подписали послание руководители «Милли Иттихад», а поехать в Кашгар должны были доверенные люди, для которых были приготовлены фальшивые документы.
![Николай Леонов - Один и без оружия [Трактир на Пятницкой. Агония]](/uploads/posts/books/147565/147565.jpg)
