Анатоль Имерманис - САМОЛЕТЫ ПАДАЮТ В ОКЕАН
Мун, просматривавший список жертв воздушной катастрофы, не ответил. Его внимание привлекли две фамилии: «Мистер Лефьет, мистер Вандонг». Сперва его просто поразило их необычное звучание, потом они показались ему странно знакомыми. В мозгу, подобно крошечной искре, мелькнула догадка и тут же превратилась в яркую вспышку. Забыв о Дейли, он бросился к машине.
— Скорее! В гостиницу! — крикнул он водителю. Машина тронулась.
— Эй, подождите! Куда вы! Вы что, с ума сошли! — донесся возмущенный голос Дейли.
Мун не остановил машины. Оставался неполный час до срока, когда надо было дать окончательный ответ Брэдоку. Дорога была каждая минута. В гостинице Мун не стал подниматься к себе наверх, а прямо в холле заказал срочный междугородный разговор. Профессора Холмена дома не оказалось. Мун назвал телефонистке три места, где профессор мог бы находиться. Пока в отдаленном на тысячу миль городе другая телефонистка разыскивала профессора, Мун успел поговорить с Сингапуром. Эти телефонные операции с оказанием услуг стоили немало, но Мун мог не скупиться — за все платил Брэдок. Наконец в трубке послышался знакомый голос.
С чувством огромного облегчения Мун вытер с лица пот и приник губами к мембране. За десять минут разговора с профессором он снова успел взмокнуть, до того сильно было напряжение.
— Спасибо, профессор! Вы мне очень помогли.
— Пустяки. Желаю удачи!
Мун положил трубку. Только сейчас он заметил, что к разговору прислушивались. Пожилой мужчина на этот раз притворялся, что читает журнал. Девушка делала вид, будто занята прической. Пусть их! Сейчас это уже не имело никакого значения. Мун, обессиленный, опустился рядом с ними в кресло. Он чувствовал себя как после бани. Волосы слиплись, лицо было мокрым, шея мокрой, и к довершению всех бед носовой платок тоже был мокрым.
— Прошу вас! — кто–то протянул Муну сухой. Мун машинально вытер им лицо и только после этого удосужился взглянуть на услужливого незнакомца.
— Поздравляю вас! — сказал тот. — Спасибо! — пробормотал Мун.
— Чек у меня в кармане. — Какой чек?
— Вы что, не узнаете меня? Я Эзра.
— Здравствуйте, мистер Эзра. Ваш платок пришелся весьма кстати.
— Неслыханная удача! — восторгался Эзра. — Я уже заказал новые плакаты. Как только мы услыхали про катастрофу «Оранжевой стрелы», так я сразу сказал Джеку: «Считайте, что мистер Мун уже заработал эти двадцать тысяч!»
— Мне очень жаль, но придется от них отказаться. И это ваша заслуга.
Когда запыхавшийся Дейли вбежал в номер гостиницы, Мун стоял у телефона и, отчаянно жестикулируя, кричал:
— Да, самолет!.. Немедленно!.. Водолаза… Постарайтесь достать самого лучшего… Судно зафрахтуем на месте… Не надо?.. Тем лучше!.. Доктора не забудьте… Все!
— Что это значит? — спросил ошеломленный Дейли.
— Это значит, что я принял предложение Брэдока. Через час мы вылетаем на место катастрофы «Оранжевой стрелы»!
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ОПЕРАЦИЯ «ПОПУГАЙ»
— 6-
Это бесполезно! — Командир самолета говорил тем безапелляционным тоном, каким военные обычно разговаривают со штатскими. Поступив на работу к Брэдоку, он сменил только форму. Эмблема военно–воздушных сил уступила место золотой стреле. Затея лететь к месту воздушной катастрофы казалась ему бессмысленной, тем более что розысками уже занимался английский эсминец «Энтерпрайс». Но за годы военной службы командир «Молнии» привык выполнять приказы, даже если они противоречили здравому смыслу. Однако никто не мог запретить ему высказать свое мнение, тем более что Мун не был ни генералом, ни даже полковником.
Мун не отвечал. Он глядел в иллюминатор. До самого горизонта расстилался сверкающий пушистый снег облаков. Но под обманчивой мягкостью скрывались десять тысяч футов жесткого воздуха плюс несколько тысяч футов еще более жесткой воды. Белая пелена порвалась. В бирюзовом просвете лежал Индийский океан. Мун поднес к глазам бинокль. Прежде чем просвет опять затянулся, он успел заметить черную иголку и тянувшуюся за ней белую нитку — дым над пароходом.
— Свяжитесь с ними! — попросил он командира.
— Они бы сами сообщили, если бы кого–нибудь нашли, — объяснил командир тем противным тоном, каким учитель разговаривает с непонятливым школьником.
— Да, да… Все равно свяжитесь!
— Японское рыболовное судно «Сака–Мару», — доложил командир через несколько минут. — Ничего, кроме тунцов, из моря не вылавливали. Только напрасно тратим время. Надо лететь в Сингапур. Если кто–нибудь спасся, его уже давно подобрали бы, — категорически заявил командир.
— Вы думаете? — рассеянно спросил Мун.
— Конечно, — излишне резко откликнулся тот на вопрос Муиа. — На Тихом океане в поисках участвовала целая эскадра, а результаты?..
— Там до ближайшей суши огромное расстояние, — возразил Мун. Не было никакого желания спорить. Он говорил, просто чтобы как–то заглушить похожее на мучительный зуд нетерпение. — А здесь есть острова, до которых можно доплыть!
— Доплыть? Только в том случае, если самолет удалось посадить на воду. При тяжелых авариях это почти исключается. За всю войну в Корее я помню только единичный случай… А трупы, как известно, не умеют плавать.
— Но если это именно такой единичный случай? — спросил Мун. — Мог ведь кто–нибудь остаться в живых! Ну хотя бы один человек! Один–единственный человек, который расскажет, что произошло! Он мне необходим до зарезу!
— Мистеру Брэдоку не меньше, — заметил командир. — Но надо считаться с реальными фактами. Допустим, что нужный вам свидетель действительно уцелел при катастрофе — не. потонул, не сгорел, не сломал себе позвоночник, успел надеть спасательный пояс. Сто шансов против одного, что он погибнет раньше, чем доберется до суши… Взгляните на карту! — предложил он.
Карта Бенгальского залива занимала весь стол. Точнейшая, новейшая навигационная карта. На ней был отмечен каждый клочок суши, даже самый ничтожный. От Сингапура в направлении Бомбея тянулась нанесенная карандашом жирная черта — курс «Оранжевой стрелы». В точке, откуда была послана последняя радиограмма, черта переходила в пунктир, обрывавшийся в месте, откуда должна была поступить, но так и не пришла следующая радиограмма. Где–то между этими двумя координатами произошла катастрофа. Ближайший архипелаг, казалось, лежал совсем рядом. Однако это «рядом» в переводе с масштаба карты на истинные размеры означало добрую сотню миль.
— Вот видите! — сказал командир.
— Я не слепой! — проворчал Мун. — А как поступили бы вы, случись что–нибудь подобное с «Молнией»?
