Борис Лавров - Созвездие гончих псов
Судя по всему, это был еще подросток, вчерашний щенок. Однако настороженная, затаенная поза и блестящие азартом охоты глаза сомнений не оставляли — это был опасный и уверенный в себе хищник. Об этот говорило также и то, что ни один из кроликов, которыми кишела также и окраина леса, не заметил его появления — хотя на мой взгляд, сделать это было непросто. Это еще раз подтвердило мои мысли о кроликах как о крайне недалеких существах.
Я уже хотел обратить внимание друзей на появившегося динго, когда тот внезапно сделал это сам. Внезапно распрямившись, он стрелой кинулся на какого-то невезучего, одному ему понятным способом выбранного кролика. Тот коротко вскрикнул и свалился мертвой тушкой (Айлин, увидев это, вскрикнула), а динго схватил его в зубы и попытался удрать с ним в чащу.
Но не тут-то было.
Внезапно оказалось, что лапы его спутаны какой-то сетью. Старик привстал на своем кресле и удовлетворенно хмыкнул:
— Попался-таки, стервец. Уже десятый день режет наших кроликов. Ну, наконец-то я тебя прикончу.
Он встал и развернулся к дверному проему. Я окликнул его:
— Вы куда?
— Понятно куда. За ружьем — еще раз хмыкнул хозяин дома.
— Вы что, хотите застрелить его? — удивился я.
— А что еще — лимонаду ему налить, как вам? — старик недовольно повернулся ко мне. — Он же жрет наших кроликов.
— Всех не съест, — буркнул Падди, соглашаясь со мной, а я добавил:
— Их тут все равно пруд пруди. Десятком больше, десятком меньше — какая разница?
— А такая. — Старик мало что мог возразить, но спорил — больше из упрямства. — Он наших кроликов режет, а нам на это смотреть и любоваться?
— Кролики не ваши. — внезапно ввернула Айлин, внимательно рассматривая сквозь линзы очков отчаянно бьющегося динго.
— Наши, не наши — я его просто пристрелю и все. — Ворчливо сказал старик.
— Он — хищник. Ему тоже нужно есть. Вы и сами не прочь приготовить парочку этих кроликов на воскресный ужин! — рассердившись, вскочил я. На лице старика отразились первые сомнения, и я, обрадованный успехом, продолжал. — И к тому же, если хищники не будут поедать травоядных — те сожрут все растения в округе, не сейчас, так через пару десятков лет.
— Совершенно верно. — Поддержала меня Айлин. — Хищники являются важной частью экосистемы, и если исключить их из пищевой цепочки, может случиться непоправимое.
Старик колебался. На его лице ясно была написана внутренняя борьба между желанием застрелить ненавистную собаку, режущую его кроликов, и уважением и мистическим страхом, которые он испытывал перед серьезными научными словами. Айлин знала, что нужно говорить.
Решающей каплей стал донесшийся из дома голос Джудит:
— Да отпусти ты эту собаку, не огорчай детей! И веди себя потише, от ваших криков моя мигрень точно не пройдет.
— Как скажешь, милая. — Старик махнул рукой, устало опускаясь в кресло и снова берясь за свою работу. — Только учти, — обратился он уже ко мне, — освобождать его из сетки я не намерен — еще тяпнет, мне мои руки нужны. А с сеткой он все равно не жилец — какая тут охота? Так что лучше все-таки было бы его…
— Нет. — Прервал я старика. — Я сам пойду и освобожу его.
Динго тем временем застыл, словно прислушиваясь к нашему разговору. Даже странно было наблюдать, как он смотрит на нас — внимательно, в упор.
Я осторожно встал и пошел навстречу к псу, стараясь не делать резких движений. Падди и Айлин сзади напряглись, но я дал им знак не двигаться с места. Я чувствовал себя сапером, идущим обезвреживать бомбу.
— Спокойно… Хороший пес… — бормотал я, приближаясь к динго. Тот замер, не рычал и не рвался. Подойдя поближе, я снова ощутил на себе его взгляд — тревожный, настороженный, и в то же время — будто бы изучающий. И… Разумный? Мне показалось, что в блеске собачьих глаз я разглядел ответ на свои фразы — мол, не бойся, я понимаю, зачем ты пришел, и я не укушу. Сними с меня эту сеть — и я убегу в лес.
Я осторожно взялся за край сети. Айлин и Падди за спиной перестали дышать. А этот динго действительно все понимал — он послушно шевелил лапами, переступая с одной на другую и помогая мне распутать держащие его оковы. Тушку убитого им кролика он отложил вбок, чтобы не мешала.
Наконец, сеть была снята. Я распрямился и отбросил ее в сторону, на дорогу. Пса я не боялся совершенно. Тот же, исполненный собственного достоинства, благодарно кивнул мне на прощание, подхватил кролика и, вильнув бедрами, в несколько секунд скрылся в чаще леса.
Интересно, думал я, потрясенно стоя все там же. Если все динго такие умные — почему же их до сих пор не приручили? Может, они сами этого не хотят?
IV.Дни летели. Время моего отдыха неумолимо кончалось. Это ощущалось на и моем настроении, и на настроении моих друзей. Расставание никого не радовало. Конечно же, мы обменялись электронными адресами (да и не только электронными), но все мы прекрасно понимали — это никогда не заменил нормально общения, настоящего, такого, какое было все это время. И в конце концов наше общее настроение выразил Падди, заявив, что нам нужно напоследок совершить что-нибудь такое, чтобы воспоминания на всю жизнь. Забегая вперед, скажу, что забыть все случившееся в дальнейшем нам действительно вряд ли когда-нибудь придется.
По взаимному согласию было решено пойти в джунгли с ночевкой. Отойти недалеко, но так, чтобы почувствовать себя все-таки на дикой природе.
Проблемы с родителями возникли, но легко устранились. Мой отец не хотел пускать меня, но ситуацию спасла мама Падди, сказавшая, что детей нужно приучать быть самостоятельными и что, не пустив меня сейчас, папа может вырастить меня слабым и неподготовленным к жизни. Поколебавшись немного, папа сдался, сказав только, чтобы мы были осторожны и не заходили слишком далеко. Что до отца Айлин, то он доверял своей дочери полностью — видимо, отпускал ее вот так уже не в первый раз.
Собираться долго не пришлось — консервы на два дня, походный котелок, компас, фонарик, спички и тому подобные мелочи собрать было пустячным делом. Рано утром, за три дня до моего предполагаемого уезда, мы поднялись и выступили в поход.
Поначалу мы шли молча. Может быть, было еще действительно слишком рано, и мы все еще позевывали. Но по мере погружения в джунгли природа становилась все интереснее, ярче и… Агрессивнее. Нет, никакие хищники на нас с воем не кидались. Но лианы и заросли элементарно не хотели пускать нас дальше. Приходилось искать обходные пути, рвать растения голыми руками (никто из нас не догадался взять даже ножа), но они не поддавались. В итоге еще до полудня мы были злые, усталые и с дико чешущимися руками — лианы оказались еще и ядовитыми.
