Жюль Габриэль Верн - Черная Индия (илл. В. Ермолова)
Обзор книги Жюль Габриэль Верн - Черная Индия (илл. В. Ермолова)
Жюль Габриэль Верн
Черная Индия
1. ДВА ПРОТИВОРЕЧИВЫХ ПИСЬМА
«Мистеру Дж. Р.Старру, инженеру.
Эдинбург. Канонгэт, 30.
Если мистер Джемс Старр соблаговолит явиться завтра на рудники Эберфойла, шахта Дочерт, ствол Ярроу, то ему будет сделано сообщение, которое может его заинтересовать.
На станции Колландер в течение целого дня мистера Джемса Старра будет ждать Гарри Форд, сын бывшего рудничного мастера Симона Форда.
Просьба хранить это приглашение в тайне».
Таково было письмо, полученное Джемсом Старром с первой почтой 3 декабря 18… года, — письмо со штемпелем Эберфойлской почтовой конторы, графство Стерлинг, Шотландия.
Любопытство инженера было сильно задето. Ему даже не приходило в голову, что это письмо могло быть мистификацией. Он давно знал Симона Форда, в прошлом рудничного мастера копей Эберфойла, где сам он, Джемс Старр, в течение двадцати лет был директором, или, как говорят на английских шахтах, «управляющим».
Джемс Старр отличался крепким сложением и чувствовал себя в пятьдесят пять лет, словно ему было не больше сорока. Он принадлежал к старинной эдинбургской семье и, несомненно, являлся одним из самых выдающихся ее отпрысков. Его деятельность делала честь почтенной корпорации горных инженеров Соединенного королевства как в Кардиффе и Ньюкасле, так и в равнинных графствах Шотландии. Однако имя Старра завоевало особое признание в связи с его работами в неизведанных глубинах копей Эберфойла, граничащих с копями Аллоа и занимающих часть графства Стерлинг. Именно в Эберфойле протекла почти вся его жизнь. Кроме того. Джемс Старр состоял членом Общества шотландских антиквариев, которые избрали его своим президентом. Он считался также одним из самых деятельных членов Королевского института, и в «Эдинбургском обозрении» нередко печатались его замечательные статьи. Как видим, он был одним из тех ученых-практиков, которым Англия обязана своим благосостоянием. Вообще он занимал видное положение в древней шотландской столице, которая не только своим обликом, но еще более своей культурой заслужила название «Северных Афин».
Известно, что англичане дали своим обширным угольным копям очень выразительное название «Черная Индия», и эта Индия, быть может, еще больше, чем настоящая, способствовала поразительному обогащению Соединенного королевства. Действительно, там днем и ночью работает целая армия шахтеров, добывая из недр Англии драгоценное горючее, без которого не может обойтись современная промышленность.
В те времена копи еще далеко не были истощены, и по вычислениям специалистов в ближайшем будущем нечего было опасаться недостатка угля. Угольные залежи Старого и Нового Света еще можно было широко разрабатывать. Фабрикам, изготовляющим всевозможные предметы, паровозам, локомобилям, пароходам, газовым заводам — никому еще не грозила опасность остаться без минерального топлива. Однако за последние годы потребление угля возросло настолько, что некоторые залежи оказались выработанными вплоть до самых тонких угольных пластов. Заброшенные стволы и опустевшие штреки покинутых шахт отныне без пользы пронизывали и прорезали землю.
Именно такая участь постигла копи Эберфойла.
Десять лет назад последняя вагонетка вывезла из этих рудников последнюю тонну угля. Подземное оборудование — машины, приводившие в движение рельсовый транспорт в штреках, вагонетки, из которых составлялись подземные поезда, шахтные трамваи, клети для спуска и подъема, трубопроводы, подававшие сжатый воздух в перфораторы, — словом, все орудия производства были извлечены из глубины шахт и брошены на поверхности. Истощенная копь походила на труп мастодонта фантастических размеров, у которого изъяли все жизненные органы и оставили только скелет.
Из всего этого оборудования остались на месте лишь длинные деревянные лестницы, по которым можно было спуститься вглубь шахты по стволу Ярроу — единственному, дававшему теперь доступ к нижним штрекам шахты Дочерт.
Лишь уцелевшие надшахтные строения указывали на те места, где уходили под землю стволы этой покинутой шахты, совершенно заброшенной, как и все другие шахты, составлявшие в совокупности копи Эберфойла.
Печален был день, когда шахтеры в последний раз вышли из шахты, в которой они работали столько лет.
По приглашению инженера Джемса Старра в огромном дворе шахты Дочерт, когда-то загроможденном излишками угля, собралось несколько тысяч рабочих, составлявших трудолюбивое и отважное население копей. Тут были отбойщики, откатчики, проводники, закладчики, крепильщики, дорожники, приемщики, весовщики, кузнецы, плотники — все подземные и надземные рабочие со своими семьями.
Эти честные люди, работавшие в шахтах Эберфойла долгие годы, из поколения в поколение, и вынужденные теперь в силу сложившихся обстоятельств разъехаться в разные стороны, собрались все вместе перед тем, как навсегда покинуть свой старый рудник, и ждали последних прощальных слов инженера. Фирма раздала им в виде вознаграждения прибыль текущего года, Правда, деньги были небольшие, так как доход от добычи едва превышал эксплуатационные расходы; но и это было подспорьем для рабочих — ведь они должны были теперь искать себе работы где-нибудь на соседних шахтах или на фермах и заводах в других частях графства.
Джемс Старр стоял перед дверью обширного здания, в котором столько лет работали мощные паровые машины подъемного ствола. Инженера окружали мастера, и среди них был Симон Форд, пятидесятипятилетний мастер шахты Дочерт.
Джемс Старр снял шляпу. Шахтеры, обнажив головы, хранили глубокое молчание. В этой прощальной сцене было нечто трогательное и не лишенное величия.
— Друзья мои, — произнес инженер, — для нас наступило время расстаться. Копи Эберфойла, где мы столько лет работали вместе, ныне истощены. Наши разведки не привели к открытию новых пластов, и из шахты Дочерт только что извлечен последний кусок угля!
В доказательство своих слов Джемс Старр указал шахтерам на глыбу угля, оставленную в бадье.
— Этот кусок угля, друзья мои, — продолжал он, — словно последняя капля крови из жил нашего рудника! Мы сохраним его, как сохранили первый кусок, извлеченный из Эберфойлских залежей полтораста лет назад. От того дня, когда была добыта первая глыба угля, и до дня, когда подняли наверх последний кусок, на наших шахтах сменилось много поколений рабочих. Но теперь все кончено! Последние слова, с которыми обращается к вам ваш инженер, — это слова прощания. Вы жили шахтой, и она выработана вашими руками. Труд был тяжелым, но для вас небезвыгодным. Наша большая семья вынуждена рассеяться, и мало вероятно, чтобы в будущем мы встретились снова. Но не забудьте, что мы долго жили вместе и что помогать друг другу — долг шахтеров Эберфойла. Ваши бывшие начальники тоже не забудут вас. Когда долго работали вместе, нельзя оставаться чужими друг другу. Мы будем следить за вами, и куда бы вы ни обратились в поисках честного заработка, вам обеспечены наши добрые отзывы. Итак, прощайте, друзья мои, и да поможет вам небо!
