Иэн Дуглас-Гамильтон - Жизнь среди слонов
Но было бы неверно оценивать положение слона в современном мире только с точки зрения этики, науки, эстетики, психологии или культуры. Важное значение приобретают и экономические аргументы.
Слоны привлекают туристов и приносят большие доходы. Высокие цены поддерживаются на слоновую кость, кожу и мясо слона. Но нельзя объяснить стремление сохранить слонов только коммерческими целями. Экономика является лишь одним из аспектов человеческой экологии. Хотя это столь же разумная точка зрения, как и другие, все же, беря в расчет только ее, мы придем к весьма выхолощенной философии, упустив из виду удовольствие и интерес, которые слоны могут доставить человеку. Разве можно измерять художественную ценность «Джоконды» исключительно ее рыночной стоимостью?
Мне могут возразить, что надежды па выживание африканского слона весьма призрачны в условиях, когда род человеческий стоит на пороге перенаселения, нехватки пищи и истощения сырьевых запасов.
Я отношусь к оптимистам. Думаю, не следует забывать, что испытания не в силах погасить пламень человеческого духа. Многие величайшие произведения античной Греции появились в момент, когда грекам грозило уничтожение. Народы Африки, я уверен в этом, смогут защитить свое природное наследие, самое богатое на земном шаре. Декларация президента Джулиуса Ньерере, известная под названием «Арушского манифеста», подтвердила в 1967 году курс страны, курс, уже нашедший воплощение в практических достижениях.
Арушский манифестЗащита нашей дикой флоры и фауны ставит перед всей Африкой исключительно серьезную проблему. Присутствие диких животных в диких местах их обитания является для нас не только предметом восхищения и вдохновения, но и составляет неотъемлемую часть наших природных ресурсов и наших будущих средств пропитания и благосостояния.
Принимая на себя миссию защитников нашей дикой фауны и флоры, мы даем торжественное обязательство сделать все, что в нашей власти, ради наших детей и внуков, которые смогут получить в наследство от нас эти ценнейшие богатства.
Сохранение дикой фауны и дикого ландшафта требует специальных знаний, людей, подготовленных для выполнения этой задачи, и денег, поэтому мы обращаемся к другим нациям, призывая их сотрудничать с нами в этом важном начинании, успех или провал которого окажет влияние не только па Африканский континент, но и на весь мир.
Послесловие
Два года прожили мы в Оксфорде, каменном городе, стрелы зданий которого пронзают утренние туманы. Я работал над диссертацией, излагал свои наблюдения па бумаге, вместо того чтобы жить среди слонов.
— Помните, — предупредил меня Ганс Круук, — экзаменаторы не относятся к людям, которые восхищаются столь чудесными животными, как ваши слоны. Эти люди ждут от вас объективности, и только объективности, как если бы речь шла о лабораторных белых мышах.
Сгрудившись около электропечей и закутавшись в шерсть, мы, словно ЭВМ, решали свои проблемы, пока не наступал вечер и мы под перезвон колоколов не уходили домой. Далекими казались походы по долинам, бегство от слонов, лазанье по деревьям, полеты в синеве неба. Мышцы брюшного пресса и конечностей слабели: единственным физическим занятием было мазать сливочным маслом сдобные пышки к чаю и готовить лепешки со сметаной и конфитюром. В это время у нас родилась вторая дочь — Мара.
В 1972 году я закончил диссертацию, защитил ее и отправил в Библиотеку имени Бодлея.
Через несколько недель мы вернулись в Африку, и наконец наступил день, когда наш караван отправился в Маньяру. Новый управляющий национальных парков, Дерек Брайсесон, дал разрешение окончить съемки фильма, начатого в 1970 году, а «Англия телевижн» отрядила опытного оператора Дитера Плейжа. Фильмом мы надеялись привлечь внимание к проблеме расширения парка.
Мы прибыли в гостиничный домик поздней ночью на машине со спущенными шинами. Новый главный смотритель парка, Бенджамин Канза, радушно встретил нас и одолжил «лендровер», чтобы мы могли проделать последние 12 километров нашего долгого путешествия. У въезда в Ндалу фары осветили фигуру Мходжи.
Наутро нас разбудили плеск воды в скалах, крики птиц и хруст веток, которые жевали слоны позади дома.
Лагерь почти не изменился со времени нашего отъезда. Он немного напоминал гостиничный домик — практичное, временное и почти пустое убежище. Вокруг дома разросся кустарник. Одна из больших тенистых акаций засохла — наверное, от старости. Если это так, то она — одно из редких деревьев, избежавших бивней слонов.
Я прошелся по разреженному лесу и заметил, что нетронутыми остались только 40 % из отмеченных мною деревьев. Именно такую пропорцию я и предвидел: значит, тенденция осталась неизменной. При таком темпе все деревья исчезнут к 1980 году.
Дитер Плейж и его ассистентка Ли Лайон, высокая чернокудрая калифорнийка, прибыли самолетом. Мы совместно разбили парк на квадраты, чтобы отыскать слонов и посмотреть, что с ними произошло.
Парк был в хорошем состоянии, дороги выглядели ухоженными. Я осмотрел 17 деревьев, облюбованных львами. Их защитили, обернув стволы тонкой проволочной сеткой, используемой для курятников; ее почти не было видно, но слоны по каким-то неведомым причинам не трогали ее, хотя сетка порвалась бы от малейшего удара бивня.
В Восточной Африке свирепствовала засуха. В Цаво, где слонам предоставили возможность самим восстанавливать равновесие, умерло около 5000 животных. Вместе с тем в Серенгети Гарвей Кроз после трех лет наблюдений пришел к выводу, что проблему слонов в свое время преувеличили и если кое-где деревья уничтожались, то в других местах они спокойно росли при той же плотности слонов.
Маньяра избежала последствий засухи, поскольку, когда все высохло, слоны укрылись в Граунд Уотер Форест и в лесу Маранг. Таким образом, ко времени дождей слоны сохранили хорошую форму.
Я без труда узнал их: они мало изменились. Рисунок мелких отверстий в ушах Сары полностью соответствовал фотографии, сделанной шесть лет назад. Единственным заметным изменением были ее скрещенные бивни, выросшие на несколько сантиметров.
Саба вошла в жизнь лагеря, словно никогда не покидала его. Она шныряла вокруг и ловила насекомых. Мы объяснили ей, что жуки — насекомые безобидные, а скорпионов трогать нельзя. Вместе с Хадиджей, маленькой дочкой одного из смотрителей, она ходила играть в песке около реки. Мы внушили ей, что, когда на водопой приходят слоны, следует хранить тишину, иначе животные испугаются и убегут.
Через две недели мы переселились в палатку, поскольку дом был необходим Хью Лэмпри, который нуждался в тишине, чтобы составить отчет. В палатке мы ощутили себя еще ближе к природе: над нами расстилалась бесконечность неба, и до нас доносились все ночные шумы джунглей.
