Игорь Акимушкин - КУДА? и КАК?
Европа была родиной кабанов и оленей (но только не северного), а Азия — быков, антилоп, коз, баранов и, по- видимому, жираф. Джунгли Индии увидели также и первых бегемотов, павианов и человекообразных обезьян. Потом они уже переселились оттуда на другие материки.
Почему, однако, животные так непоседливы? Что заставляет их уходить из родных мест?
Причин много.
Бегут от холода, голода и засухи
Десять миллионов разосланных колец
вадцать первого мая 1822 года в Мекленбурге, в Германии, поймали аиста, шея которого была пронзена длинной стрелой. Стрел таких давно уже никто в Европе не видел. Стрела была экзотическая, знатоки установили — африканская стрела. Никаких сомнений.
Это была знаменательная находка. Первое вещественное доказательство общеизвестного теперь факта, что птицы из Европы улетают зимовать в Африку. Позднее охотники добыли еще пятнадцать аистов, проткнутых стрелами. Правда, еще до этих находок некоторые натуралисты уже поняли, куда осенью исчезают многие наши птицы, но то были лишь догадки, которым не очень-то верили.
В ходу были самые невероятные «гипотезы». Думали — так писал великий Аристотель! — что ласточки и другие мелкие птахи перезимовывают на дне прудов, закопавшись в ил; либо под корой деревьев и в старых дуплах; либо превращаются осенью в других птиц: грачи — в ворон, а кукушка — в ястреба, на которого она и в самом деле очень похожа и полетом, и раскраской.
И еще в 1703 году один «благочестивый и ученый джентльмен», епископ Герефорд, всерьёз утверждал, что птицы улетают зимовать на… Луну.
Но мало-помалу истина прояснялась. Птицы не уберегли секрет своего таинственного исчезновения от любознательного ума человеческого. Заморские путешествия принесли первые сведения.
Германский император Фридрих II Гогенштауфен (1194–1250), отправляясь с крестовым походом на Восток, видел, когда переплывал Средиземное море, вереницы птиц, летевших на юг. Он изложил в своем трактате по анатомии и обучению охотничьих птиц «De arte venandi cuma vibus» передовую по тем временам идею о том, что европейские птицы перезимовывают не под водой, а в южных странах[10].
Серьезное исследование птичьих перелетов начато было лишь в конце XVIII века по инициативе шведского натуралиста Карла Линнея, который предложил вести одновременные наблюдения в разных местах Европы за появлением первых пролетных птиц и за направлением их миграций. Мысль оказалась очень плодотворной. Такие наблюдения — а в них приняли участие многие учёные — добыли ценные факты.
Но не ведали бы мы о перелетах птиц и десятой доли того, что знаем сейчас, если бы школьный учитель датчанин Мартенсен не придумал кольцевать птиц.
Хотя изобретателем кольцевания называют обычно Мартенсена, но и до него некоторые натуралисты упражнялись в этом. Еще в начале XVIII века Леонард Фриш обмотал лапку ласточки красной шерстяной ниткой. На следующий год он поймал на гнезде помеченную ласточку и рассмотрел свою повязку: цвет ее не изменился, нитка не полиняла, никаких следов ила на ней тоже не было. Из этого Фриш заключил, что ласточка не зимовала на дне пруда.
В июле 1880 года в Германии директор почтамта Детте надел на ноги трем молодым аистам металлические кольца с выбитой на них надписью. В августе аисты покинули тихие заводи реки Верры, на берегах которой родились, и через четыре дня один из них был убит в Испании за тысячу двести километров от родины.
Приблизительно в это же время и у нас на Украине, в Аскании-Нова, Фридрих Фальц Фейн окольцевал журавля. Кольцо птице надели, однако, не на ногу, а на шею. Позднее журавль при трагических обстоятельствах был пойман в Судане — первая находка окольцованной птицы в Африке!
Уже эти несмелые опыты доказали, что птицы улетают зимовать в южные страны. Однако, чтобы получить более полную картину, нужны были систематические и обширные исследования. Мартенсен это понял и взялся за дело. Он усовершенствовал методику кольцевания, испробовав разные способы, остановил в конце концов свой выбор на кольцах из легкого металла. На них указывалось, куда возвращать находки, если окольцованные птицы попадут в руки цивилизованных людей.
Не одной-двум, а тысячам птиц были надеты металлические кольца, и изучение перелетов птиц пошло вперед семимильными шагами.
В России первые массовые кольцевания птиц начаты были в Эстонии, на острове Сарема, в 1910 году.
После Октябрьской революции эстафету эстонских естествоиспытателей приняли юные натуралисты с биостанции в Сокольниках. Из Подмосковья птицы разлетались в разные страны мира, неся на лапках кольца с надписью: «БЮН. Moskwa». Позднее было учреждено Государственное бюро кольцевания и в заповедниках стали метить тысячи птиц.
Окольцовано уже больше десяти миллионов птиц. В среднем одно из ста колец, надетых на лапки мелких птах, попадает в руки орнитологов. У промысловых птиц бывает, что каждое пятое кольцо биологи получают обратно. Из десяти миллионов разосланных с птицами колец по крайней мере сто тысяч вернулось в научные институты с более или менее точным указанием места добычи окольцованной птицы. Это значит, что орнитологи нанесли на карты сто тысяч точек и провели от них линии к другим ста тысячам пунктов. Стрелы, их соединившие, показали, куда бегут птицы от студеного дыхания северной зимы[11].
Гагары-мореплаватели
Пятая часть всех обитающих на земле птиц весной и осенью не сидит на месте. Подобно трепещущим волнам гигантского прилива жизни миллиарды птиц устремляются в эту пору на север и юг. Птиц кочующих, неперелетных, втрое больше. Они, когда не выкармливают птенцов, тоже покидают места своих гнездовий и летают по лесам, полям и морям далеко от дома. И только лишь пятая часть всего птичьего населения планеты никогда не оставляет родных мест. Это оседлые птицы.
Каждую весну зимовавшие на юге птицы возвращаются на родину в северные страны. А вдогонку за ними летят из приполярных и холодных областей южного полушария, где наступает не весна, а осень, стаи «южных» птиц. Они тоже спешат на север, но не вить гнезда, а зимовать: бегут от холода и голода. Ведь на севере южной зимой теплее.
В Японии зимуют поморники из Антарктики, а на Соломоновых островах — бронзовые кукушки из Новой Зеландии. Многие американские птицы выводят птенцов в Патагонии, а от холодов ищут защиту на севере, в тропиках Нового Света.
Советский орнитолог профессор Л. А. Портенко встречал этих беженцев с юга даже в Арктике — на Чукотке и вблизи мыса Сердце-Камень. Все лето, с июля и по сентябрь, тысячные стаи тонкоклювых буревестников осаждали побережья северных морей. Осенью они вслед за нашими птицами полетели на юг. Наши нашли пристанище в Китае, Индии, а птицы-антиподы продолжали путь. Их не прельстили ни зеленые джунгли, ни серебристые пляжи тихоокеанских островов: они торопились на родину — в Тасманию. Туда возвращалась весна.
