Михаил Самарский - Остров везения
– Юра говорил, что и лето у вас холодное, – возразила Чанга.
– Если сравнивать с вашим, то, наверное, да, холодное. Но мясо мы едим не из-за этого.
– А из-за чего же еще? – удивилась моя новая знакомая.
– Организм требует, – ответил я и сам задумался: а почему мы должны есть мясо? Как-то раньше не приходило в голову. Хотя я всю жизнь в основном питаюсь сухим кормом, но в его состав ведь входит мясо. С другой стороны, кто проверял? Ой, что-то я совсем запутался.
– Да ладно тебе, – настаивала моя подружка, – на, ешь!
Попробовал я бананчика… Жевал-жевал, еле проглотил. Нет, лучше умереть, чем эту гадость есть. Ну что же это я, совсем в травоядное животное превращаюсь? А тут еще добродетель сидит, вопросы задает:
– Не нравится? Может, кокос попробуешь?
– Чанга, миленькая, – взмолился я. – Не могу я это есть, понимаешь?
– Не понимаю, – замотала головой обезьяна. – У нас тут на острове все это едят. И ты привыкнешь. Не переживай.
Я ничего не ответил, только тяжело вздохнул.
– Ладно, – говорит моя подруга, – пошли я тебе кое-что покажу.
Мы отправились за поселок.
– Видишь, кисточки из травы торчат? – спросила Чанга.
– Вижу.
– Знаешь, что это такое?
– Не-а…
Я не сразу сообразил, что это такое. Но в конце концов разобрался. Это была крупная саранча.
– Радуйся, – предложила обезьяна, – ходи себе по полю да хрумкай. Вот тебе и будет мясо.
«Радуйся!» Надо же такое придумать! Я брезгливо поморщился. Да что там поморщился – меня всего передернуло. Когда-то я по телевизору видел, что есть такие места, где даже люди едят саранчу. Только вот как ее живую-то есть? Я ведь домашняя собака. Не дикий волк, который запросто может в лесу живого зайца задрать и проглотить его, как устрицу. Сплошные ужасы. И все же пару кузнечиков я попробовал: голод не тетка. Знаете, как неприятно они хрустят на зубах? Чуть было не поперхнулся. Удовольствия никакого не получил. Мне стало так дурно, и даже показалось, что они у меня в животе прыгают. Боже мой, ну за что мне такое наказание? И тут слышу, моя Игис меня зовет:
– Уача, Уача! Берим ду? Арай брим.
– Это она тебя Уачем называет? – удивилась Чанга.
– Да, – кивнул я. – А что это означает? – напрягся я, ожидая подвоха.
– На местном языке это слово означает «король»! – сказала Чанга. – А чего это она вдруг королем тебя называет?
– Ух ты! – удивился я, а про себя подумал: «Пронесло! Завидуешь, обезьяна? Наверное, тоже мечтаешь, чтобы тебя Кинг-Конгом называли?»
– Странно! – наморщила лоб Чанга.
– А что она сейчас говорит мне? – спросил я.
– «Где ты? Иди ко мне!» – пояснила моя мохнатая подруга и добавила: – Зовет тебя. Иди, король.
– Ладно, спасибо, Чанга, пойду. Может, чем собачьим накормят. Вчера на ужин подавали рыбу.
– Я такую гадость не ем, – брезгливо скривилась обезьяна.
– Ну, дорогая, – фыркнул я, – каждому свое!
Ошибся я. Рыбы на завтрак мне не дали, зато налили молока и накрошили в миску хлеба. Тоже неплохо. Во всяком случае, гораздо лучше, чем угощение от Чанги.
Глава 5
Оказывается, ночевал я в деревне, где живет семья Игис. Я сначала думал, что здесь на острове все так живут. Да не тут-то было. Девчонка наутро взяла меня с собой. И мы через некоторое время приехали с ней в самый настоящий город. О, тут как в Москве: и супермаркеты, и рестораны, и гостиницы. Словом, жизнь кипит, как в мегаполисе. Шум, гам, машины, суета. Теперь я понимаю, что тут делают русские бизнесмены. Наверное, что-то поставляют на остров, а отсюда везут бананы, кокосы и другую тропическую снедь.
Неплохой денек для меня выдался. Двигаясь по тротуару, я вдруг учуял знакомый запах. Поднял голову и обомлел: прямо передо мной стоял ларек с курами гриль. Представляете мою реакцию? Уйти с этого места было выше всяких моих собачьих сил. Игис села возле меня и принялась что-то ворковать на своем языке. Я облизывался и глотал слюну. Наконец девчонка, видимо, сообразила что к чему и, кивнув в сторону золотистых куриных тушек, что-то спросила. Даже не понимая вопроса, а только догадываясь, я громко авкнул. Девочка подскочила и прильнула к окошку ларька. Через две-три минуты она вернулась ко мне со свертком.
– Барачча? – спросила она.
– Конечно, барачча, – отвечаю я своим словом «ав». Тут любой догадается, что слово «барачча» означает или «хочешь», или «голодный», или «угощайся», ну или что-нибудь наподобие этого.
В общем, вкусно пахнущая «барачча» закончилась тем, что мы зашли в укромный уголок, и Игис положила передо мной кусок курицы. Целую половину курицы. Я смотрел на этот подарок судьбы и не верил своим глазам.
– Гунче-гунче! – ласково говорит моя Игис и подвигает ко мне яство.
Если дело так пойдет и дальше, я скоро заговорю на местном языке. Вы же помните, что мне нужно выучить всего десять слов [3], и я буду нормально общаться с местным населением. Через несколько минут я «сгунчил» курочку и, уткнувшись в коленки своей спасительнице, ласково вскульнул. Я всегда так благодарю своих кормильцев. Девочка молча гладила меня по голове и улыбалась.
Дальше события развивались настолько стремительно и интересно, что я на какое-то время даже забыл о своем положении заблудившейся, вернее отставшей от корабля собаки. Мы ушли из центра. Как я догадался, моей девчонке все эти гудения, урчания, грохот большого города тоже не нравились. Примерно через полчаса мы оказались, по моим представлениям, на окраине города или вообще в пригороде. Пробираясь по узким улочкам, я вдруг увидел на покосившемся магазинчике вывеску на русском языке. Прямо так и было написано «Руский магазин». Не подумайте, что я ошибся – написано было именно так, с одной буквой «с». Может быть, его хозяева давненько покинули свою родину. Неподалеку от магазина, прямо на тротуаре, сидел сильно загоревший бородатый мужчина и что-то напевал. В руках у него была шестиструнная гитара, перед ним лежала шляпа. Редкие прохожие на мгновенье останавливались возле музыканта и бросали в шляпу монетки.
Игис подошла к певцу и тоже бросила в шляпу монету. Мужчина поднял голову, посмотрел на девчонку, что-то буркнул и вдруг на чисто русском языке запел песню. К моему стыду, я не запомнил, что это была за песня, поскольку так обрадовался, что подошел к мужчине и уткнулся ему в плечо. И вы представляете, он сразу все понял. Отложив гитару в сторону, мужчина обнял меня и спросил:
