Святослав Сахарнов - Рассказы и сказки
Потом он сел и спустил ноги с полки.
— Подвинься, мальчик!
Вовка подвинулся и при этом задел лежавшие на полу валенки.
Толстоносый что-то проворчал, сгрёб валенки в охапку и начал их надевать.
Стоя на одной ноге, он старался попасть второй в голенище.
Вагон качало.
Раз — мимо. Два — мимо. Три!.. Толстоносый с размаху сунул ногу в валенок и дико заорал.
Все вскочили. Мама уронила нож и, побледнев, спросила:
— Что случилось?
Толстоносый с визгом прыгал по купе. На его ноге болтался надетый до половины валенок.
— Стоп!
Фёдор поймал толстоносого за ногу и толчком усадил его на лавку.
— Перестаньте орать, — сказал он. — Вас что, укусили?
— Да-да… Не знаю… Там, там! — Толстоносый, задыхаясь, указывал пальцем на валенок.
Фёдор сорвал валенок с ноги, сунул внутрь руку и немедленно выдернул её…
Вытряхнуть таинственное существо из валенка оказалось невозможным.
Тогда Фёдор достал из кармана складной нож и вопросительно посмотрел на толстоносого. Тот уныло кивнул.
Острым, как бритва, лезвием Фёдор распорол валенок. Из него вывалился на пол, стуча иглами, ёж.
— Мурзик! Мурзинька, Мурзик! — радостно повторял Вовка, осторожно беря ежа на руки. — Не убежал! Здесь остался!
Еж тыкался ему в ладони шелковистым тёплым рыльцем, доверчиво похрюкивая.
— Откуда эта зверюга? — удивился Фёдор.
И только мама, вместо того чтобы ахать, рассмеялась.
Вовка понял, что его тайна раскрыта.
— Вова, — кончив смеяться, сказала мама, — а где моя шляпа?
О смятой шляпе разговаривать было опасно. Вовка молча начал устраивать ежа на старом месте — в картонке.
— Понимаешь, — сказал он немного погодя, — твоя шляпа в чемодане. Я потом её покажу.
Сидя в углу, толстоносый натягивал на ногу разрезанный донизу валенок.
— Выкинули бы вы их, — сказал Фёдор. — Лето. Для чего вам они? Не на Север едете.
— Куда надо, туда и еду, — огрызнулся толстоносый. — Никого мои дела не касаются. Еду, и всё. Милиции здесь нет — я бы вам показал, как в поезде зверей возить. Ну ничего, сейчас он у вас полетит в окно!
Толстоносый ушёл и вскоре вернулся вместе с начальником поезда. В купе все притихли.
Начальник строго посмотрел на пассажиров.
— Вот это самое место, — жалобно объяснил ему толстоносый.
Начальник важно кивнул.
— Разрешаю, — сказал он, повернулся и вышел.
— Мама, что он разрешает? Выбросить Мурзика? — прошептал Вовка.
— Наверное, нас, — серьёзно и тоже шёпотом ответила мама.
Фёдор молчал, ожидая, что будет дальше.
Толстоносый свернул постель, достал из-под полки свой чемодан.
— Счастливо оставаться! — буркнул он и вышел.
— Володя, — сказала мама, — к нам, наверное, посадят новых пассажиров. Убери из-под лавки наши вещи.
Вовка забрался под лавку и начал выталкивать оттуда чемодан с картонкой.
Вытолкнув их, он вылез, отряхнул штаны и поднял голову.
На том месте, с которого он только что встал, сидела девочка с огромным бантом на голове.
НОВЫЕ СОСЕДИВовка был потрясён. Он открыл рот, хотел спросить маму, откуда взялась девочка, но только выдавил из себя:
— О-о-о-о…
— Он хочет сказать, что его зовут Вова, — объяснила мама. — А как зовут тебя?
Девочка поджала губы и покосилась на дверь. В дверях стоял начальник поезда и с кем-то вежливо разговаривал.
— Не беспокойтесь, я обещаю, — сказал начальник поезда, — при первой возможности у вас будет место в мягком вагоне. А пока…
Он сделал шаг в сторону. В купе, держа на весу новенький чемодан, вошёл военный. Вовка от испуга даже закрыл глаза.
— Здравствуйте, — сказал военный и мягко, без стука поставил чемодан.
Вовка приоткрыл глаз. На военном была чёрная тужурка, расшитая золотом, на рукавах горели золотые лычки, на козырьке фуражки поблёскивали золотые дубовые листья. На груди военного красными, зелёными, синими огоньками горели орденские ленточки.
«Наконец-то настоящий моряк!»
— Здравствуйте! — ещё раз сказал военный и снял фуражку. — Будем знакомы: моя фамилия Хлопов. Борис Павлович. Это моя дочь — Лена. Елена, поздоровайся со взрослыми.
— Здрасте! — сказала девочка и качнула своим огромным бантом.
— Тоня.
— Фёдор.
— Это мой сын — Володя.
— Постараемся долго вам не надоедать, — сказал военный и начал вносить из коридора ещё чемоданы.
Фёдор вскочил, чтобы помочь.
Вещи были расставлены, и в купе воцарилось молчание. Когда молчать стало невмоготу, Вовка вышел в коридор, потом вернулся, залез на постель с ногами и два раза кувыркнулся через голову.
Девочка сидела, поджав губы, и смотрела в окно.
«Задавака», — решил Вовка.
Он достал из-под лавки картонку с ежом.
Мама нагнулась и вполголоса сказала:
— Покажи его девочке.
Вовка дёрнул плечами.
Мурзик лежал на дне картонки серым колючим клубком.
— Ну, ну! — стал уговаривать его Вовка.
Зверёк медленно разворачивался. Сначала из-под иголок высунулся чёрный поросячий пятачок, затем показалась одна крысиная лапка, вторая… Скоро Мурзик забегал по картонке, подбирая крошки.
Девочка, сжав пальцы у подбородка, замерла в восхищении.
— Мальчик, скажите, это ёж? — сладким голосом спросила она.
— Коза, — буркнул Вовка.
— А чем вы его кормите?
— Спичками.
Девочка обиженно надула губы и снова отвернулась к окну.
ЛЕНАПосле чая военный достал из чемодана коробку, завёрнутую в газету, и положил её на стол.
Девочка сняла газету.
— Это игра «Цирк», — сказала она, глядя мимо Вовки. — Мальчик, вы будете играть?
Вовка засопел.
— Он будет, — сказала мама.
Игра была весёлой. Разноцветные фишки гонялись друг за другом, взбирались по лестницам, застревали в клетках со львами и падали с шатких трапеций. У девочки всё время выпадали пятёрки и шестёрки. Вовкина голубая фишка быстро отставала. Зелёная девочкина уже кончала игру, а голубая ещё болталась где-то в самом начале, между барабаном и дрессированным зайцем в кепке.
— Кончила! — торжествующе объявила Лена.
Вовка небрежно опрокинул свою фишку.
Взрослые беседовали.
— Вы знаете, в жёстком вагоне неудобно. Я в нём плохо сплю, жаловался Борис Павлович. — Простите, вы с мужем едете в Новый Порт?
— Я просто знакомый. — Фёдор покраснел.
— Извините.
Мама кивнула:
— Ничего. Мы все в Новый Порт. А ваша жена уже там?
