Виктор Потиевский - МАГА УВОДИТ СТАЮ
Мага была спокойна, и стая принюхивалась к чужому, не проявляя враждебности. Мать-волчица внимательно изучала гостя. Хотя самец имел за спиной всего четыре зимы, но это был уже многоопытный, хорошо знающий лесную жизнь волк. И он мог стать для Маги, вовсе не собиравшейся отдавать власть над стаей кому бы то ни было, более надежным помощником, чем переярок Ва.
Пришлый сразу понял, кто руководит этой небольшой стаей, и проявил к Маге знаки уважения и внимания: не стал, как это принято по отношению к самкам, обнюхивать ее, а, подойдя к волчице, доверчиво повернулся боком, подставил беззащитную шею, признавая главенство Маги, ее власть.
Пока Пришлый знакомился с остальными, Мага присматривалась к нему. Он независимо, но дружелюбно, чтобы не создавать конфликта, обнюхал настороженного Ва; виляя хвостом, потыкался носом в шерсть стройной Зуа; по-отечески снисходительно оглядел волчонка и спокойно встал в стороне, высокий, красивый, выжидающе глядя на волчицу-хозяйку. Да, он был не так уж прост, этот Пришлый.
Волки еще немного потоптались и двинулись вслед за Магой.
Приближался февраль — время гона, время любви. Может быть, Пришлый потерял подругу или даже целую стаю? Может, он был волком-одиночкой еще с лета и ему опостылело одиночество? Волчицу ли он искал себе или вообще хотел жить в стае? Так или иначе, но он умно, осторожно входил в чужую семью.
Волки продолжали путь, и последним, замыкающим, теперь был Пришлый. Его уже приняли в стаю. Пока он еще не стал вожаком, он был только главным помощником хозяйки стаи, матери-волчицы, но уже занял в строю место отца-вожака. Идущий предпоследним Ва не оглядывался на Пришлого, не проявлял агрессивности, но был насторожен. Чужой и незнакомый волк на месте отца, воспитывавшего Ва со щенячьего возраста, раздражал своенравного переярка, вызывая в нем устойчивое недоброжелательство, проявить которое он не решался _ боялся ослушаться мать-волчицу и видел несомненное преимущество в силе Пришлого.
Теперь в семье снова было пятеро, и Мага обрела большую уверенность: стая может рассчитывать на удачу в охоте, на более сытую и безопасную жизнь.
5. ПЛЕН
Было тихо и темно. Вокруг царил ядовитый, ненавистный запах человека, его жилья. Вой лежал связанный, его даже не отвязали от жерди — так и бросили в сенях на пол.
С тех пор, как его скрутили в том роковом простенке между сараями, прошло совсем немного времени. Была еще середина ночи. Вой отчетливо слышал, как за деревней выла его стая, упорно не уходя, посылая звучный, надрывный зов своему вожаку. Он хорошо различал каждый голос: его семья уцелела, ей удалось уйти!
До утра он пролежал на деревянном полу, слушая далекие голоса волков своей стаи. Преданность семьи вселяла в него новые силы, уверенность в себе, бесстрашие перед будущим.
Незадолго до рассвета пришли люди. Они обступили волка, снова осветили его фонарями. Он пытался оскалиться, но и этого не смог — только зарычал и чуть приподнял верхнюю губу — голова его была крепко связана… Два мужика подняли жердь, к котором был привязан старый вожак, и понесли его во двор, к машине.
— Ты положил сено в кузов?
— Ничего, обойдется. Не ангела везем, а волка.
— Нет, не обойдется. Я должен привезти его живым и здоровым.
Волк слушал людскую речь. Чуждые, отрывистые звуки терзали его слух, были по-прежнему ненавистны и мучительны.
Несколько часов старого Воя везли в тряском грузовике. Он лежал на мягком сене, вдыхая знакомый запах сухой травы, забивавший едкий дух машины. И это давало возможность дышать, не захлебываясь гарью и смрадом грузовика.
Около полудня приехали в город. Воя снова подняли и понесли. Он озлобленно рычал, хотя уже знал, что такое передвижение неприятно, но не опасно.
Волка внесли в сарай, где было светло, но не так, как на улице, чуть темнее. Положили. Наклонившись, люди подергали его путы и сразу быстро вышли из сарая. Натяжение веревок заметно ослабло, волк почувствовал, что они уже не сдавливают его тело. Какое-то время он лежал, прислушиваясь, потом шевельнулся — ничто не сдерживало движений. Зверь быстро встал — веревки упали, они были перерезаны…
Бесшумно и быстро старый вожак обследовал сарай: в прочных стенах щелей, даже малых, он не нашел. Одну из стен заменяла тонкая стальная сетка. Зверь захватил зубами три соседних проволочных ячеи, напрягся, но сомкнуть челюсти не смог. Сетка оказалась достаточно прочной. Он не отступал, снова и снова пытаясь порвать, перекусить, раздвинуть проволоку.
Вскоре он понял, что грызть сетку бесполезно, но все равно грыз ее — от бессилия, от нетерпения, от ненависти. В это время и послышались шаги человека. Вожак метнулся в дальний угол, замер, ощетинившись.
Человек молча подошел к сетке, наклонился. Волк рычал, скалясь в своем углу, ждал, что будет дальше. Человек открыл маленькое окошечко в самом низу и продвинул миску с едой и еще одну — с подои. Вой был голоден, хотел пить, но пищу и воду не тронул.
Человек пришел только на другой день. При его появлении зверь снова оскалился и злобно зарычал. Пища и вода оставались нетронутыми. Можно ли есть из рук человека?! Ведь это опасно! Вожак не понимал: зачем он здесь? Ему казалось, что его должны были убить. Почему же не сделали этого сразу?
Три дня волк не подходил к еде и питью. Вечером на третий день, уткнувшись мордой в миску, не нюхая, не приглядываясь, одним духом выпил воду. Тут же отошел в сторону. У него было такое ощущение, словно он проглотил что-то опасное, ядовитое. Но вода была водой — он утолил жажду.
Старый вожак, исходивший тысячи вольных дорог, уверенно водивший стаю, властитель, учитель, пример для подражания молодым, теперь целыми днями лежал, смотрел на пустой угол двора, куда выходил его вольер. Он видел небольшой край дома, голый куст незнакомого растения и заснеженную землю. Даже следов, кроме человеческих, не было — он хорошо различал это издалека.
Сарай немного напоминал ему большую пещеру. Только выхода из нее не было.
Вой смотрел на двор, а перед его взором стояли леса, заснеженные в эту пору, долгие, озаренные луной тропы. И стая. Родная, последняя его стая. В прошлом случалось, что семья Воя разрасталась, в ней бывало и по десять и по одиннадцать волков. Теперь многие из них сами давно уже стали матерыми, у них были свои стаи, свои щенки, свои переярки. Многие погибли. И только верная Мага постоянно была рядом. А сейчас и ее не стало…
Человек появился опять — он приходил раз в день, — волк, как и раньше, злобно встретил его. Человек палкой с крючком вытащил миску из-под воды, налил свежей и снова продвинул на место. В другой посудине появилась еда — и не какая-нибудь: миска до краев была заполнена кусками свежей лосятины! Не покидая своего угла, Вой видел это мясо, но его, даже голодного, не привлекала никакая еда.
