Игорь Голубев - Собачья площадка
Без всяких яких. Вот он лежит, нелепо выкрутив ноги, враскоряку и больше уже никогда не встанет! Не намусорит в подъезде, не наплюет в лифте, утром не будет спорить с воронами за помойку. Нашлась лопата.
— Боже, что мы делаем?
Этот вопрос стоял перед всеми, но все — это куча, это толпа, это свора. И уже вырыта яма. И сыплется земля на открытые в изумлении глаза бомжа. И нет у него сил ни сморгнуть, ни поднять руку. Он мертв.
— Нет… Я выхожу из вашего общества… — сказала Ольга Максимовна, и её начало рвать.
— Никто и ниоткуда не выходит. Мы похоронили никчемушного человека. Ни паспорта, ни денег. Он даже не был Паниковским. Я не позволю загубить начатое благое дело. Никто и никогда не убедит меня в том, что дело обходится без жертв. Всегда было и будет. Надо переступить. Сегодня мы ошиблись. Впредь ошибки должны быть исключены. Горько говорить такие вещи, но ещё горше ничего не делать и смотреть, как разворовывают страну, как у нас, истинных хозяев державы, отнимают самое дорогое — чувство собственного достоинства.
Хозяйку немки привели в чувство с помощью валидола.
Сардор плакал.
— Всем разойтись! — приказал Иванов, и кучка людей подчинилась, потому что никто не знал, что делать дальше.
Впереди у них была целая ночь раздумий, жалоб, слез и сомнений. Кто-то вспомнит детство, кто-то ничего не вспомнит, глядя на плохо отштукатуренный потолок, но всеми органически ощутится скверна, проникшая в организм и разрушающая воспоминания о добром, простом и хорошем…
Расходились в молчании. Никто не хотел смотреть на соседа. Почти так же, как дать в долг, а потом стесняться спросить: когда же?
Один Погер ничего не знал и не соображал. Через десять минут после общего расхода по мастям вышел с Рашей на пустырь в поисках Евсея, но собака притащила ему ботинок бомжа. Ничего более.
Адвокат очень удивился. Ботинок хоть и грубой свиной кожи, но представлял собой ноский предмет и выброшен просто так быть не мог.
Глава 32
Они собрались на плитах в тот же вечер. Вернее, Хорек собрал их после обеда. Собрал экстренно. Сообщение предстояло сделать неординарное. И он его сделал. Решение давалось мучительно. Сначала должны были осмыслить услышанное. При всей своей браваде и независимости именно здесь и сейчас выяснилось, что никто толком не знает, что надо и что не надо делать, как поступить; Среди них не было даже ни одного доморощенного философа или юриста.
Свое сообщение Хорек начал с болезни матери. Его прервали. Все знали, что из-за болезни он уже раз попал на собрание. Тогда они не придали особого значения объединению собачников, но то, что было рассказано после, просто не укладывалось в головах.
— Заливаешь, Хорек, — усомнилась первой Лолита.
Все облегченно вздохнули, так как не могли переварить даже самого факта. А факт был таков, что, вынужденный вывести Тобби для отправления естественных надобностей. Хорек наблюдал травлю собачниками сначала хачика, а затем как взбесившиеся псы разделались с бомжом. Ему никто не верил. Да, взрослые — косны и самолюбивы, живут по установленным, нелепым правилам, ханжи и лгуны по жизни, но, осознавая свою экономическую зависимость и ненавидя старшее поколение именно за это, тем не менее открытого бунта не поднимали. Им незнакома была система ошибок, которую прошли родители, да и знать её тинэйджеры не хотели. У них все будет не так.
Долговязый предложил всем пройти на место происшествия. Так и сделали. Хорек показал кусты, где стоял с Тобби, где стояла машина, и они обнаружили отпечатки протекторов «Лады». Потом лестницу, по которой выбрался из котлована бомж. Далее проследовали его маршрутом. Действительно, земля на том месте, что указал Хорек, была програблена садовым инвентарем и представляла собой идеально вычищенное пространство десять на десять метров, словно над этим местом произошел взрыв экологической бомбы. Ни осколков стекла, ни окурков, ни жестяных упаковок от пепси или пива. Чисто, как на собственной даче.
— И где же тело? — спросил Долговязый. Он единственный, кто придал хоть какое-то значение словам Хорька, ибо был постарше и по телику смотрел не только боевики, но и ещё что-то читал.
— Не знаю. Спрятали, а может, увезли… Ну что ты на меня смотришь? У каждого почти тачка есть. Сунули в багажник, и всех дел.
Никто не верил.
— Меньше видик надо лукать, — растягивая слова и гугня, словно набрал в рот каши, высказался Герасим.
Не умещающееся в воображении событие, возможно, так и осталось бы за рамками их существования, если бы не Малыш. Ему фантазии как раз хватило, чтобы представить себе всю картину, и надо сказать, довольно точно. Он отслюнился от основной группы и ходил концентрическими кругами вокруг предполагаемого места событий, постепенно увеличивая радиус поиска. Очень скоро Малыш оказался у свай, торчащих из земли, словно закопанные кверху ногами гигантские вилки. Вилки, вогнанные в землю черенком. Основание черенка забетонировано, но некоторые брошены на произвол судьбы без фундамента, и там в основании зияли осыпавшиеся дыры под бетон. Одна из них была засыпана свежим грунтом.
— Эй, пойдите сюда! — крикнул он остальным. Подростки нехотя потянулись на голос. Встали полукругом и уставились в основание сваи. Сказать стало нечего.
— Ну и что? — спросил Хмырь. — Тут канав немерено.
— А то, — ответил за Малыша Хорек, — то, что он здесь…
— Предлагаешь копать? — спросил Долговязый.
— Иди ты… Сам копай. Я не нанимался.
— Может, ментам сказать?
Предложение отвергли сразу. Во-первых, не поверят, во-вторых, все оцепят, перекопают, и где тогда собираться — лето на носу. Но похоже, сами поверили. Даже отошли от границы рыхлой земли.
Обратно на трубы шли притихшие. Там уже ждал Цветмет.
— Чего, мужики, пивка кто хочет?
Не отказались. Почему не попить на халяву, тем более в горле вдруг заскребло. Все ощутили настоятельную потребность прочистить голосовые связки.
— А ты куда?! — рявкнул хозяин пива на Малыша, потянувшегося за своей долей.
— Чего он? Я же нашел… — обиделся Малыш.
— Дай ему. Малыш сегодня герой. Нюх, как у шереметьевских ищеек, — заступилась Лолита. — Иди сюда, — продолжала она играть мать-патронессу.
— Чего нашли? — живо заинтересовался Цветмет.
Все молчали. Кто-то ковырял песок, кто-то в носу.
— Трупака нашли, — растягивая по слогам, сообщил Герасим.
— Иди ты, — не поверил хозяин пива, но ничто в лицах друзей не располагало к смеху. — Где?
— Пошли покажу, — предложил свои услуги Малыш, разумеется, за долю в пиве.
