В. Васильев - Два года в тундре
Необычайно прозрачный горный воздух обманчиво приближал все отдаленные предметы. Началось северное лето. Не замедлили появиться комары, мошки и оводы.
Отряд продвинулся вверх по долине и остановился у переправы через реку. Вода была глубока, и найти брод не удавалось. Пастухи уверяли, что через 3–4 дня вода спадет. Около лагеря было небольшое озеро, на склоне которого шумел водопад.
Пастух Тото ушел с табуном вверх по реке к зарослям ивы, которую особенно любили олени. Из-за комаров и оводов олени часто вскакивали и бросались в заросли кустарника, оставляя на ветках клочья шерсти. Вид у них был крайне невзрачный. Черные, набухшие кровью, молодые рога только что начинали зарастать, но были еще так нежны, что нередко олени ранили их, заставляя сильно кровоточить.
Часто дело доходило до того, что приходилось бинтовать рога, так как иначе животное могло обессилеть от потери крови.
Поздно вечером вернулся в лагерь усталый Тото и заявил, что олени куда-то ушли. Меньшиков сейчас же отправил на розыски всех пастухов.
Через некоторое время вернулся Кеукай с известном, что следы оленей ведут в сторону стада колхоза.
Наверное, они туда и ушли. Пришлось отправить в колхоз переводчика Кеукая, Этилина и Легостаева. Через двое суток посланцы привели всех оленей отряда обратно. Вместе с табуном пришли председатель колхоза и Куччевин, с целью помочь отряду переправиться через реку. Опять начали бродить по реке, нащупывая палкой дно. В холодной, как лед, воде, доходившей до пояса, было трудно устоять на ногах из-за быстрого течения. Наконец кое-как наметили брод и небольшими партиями стали переправляться на другую сторону. Олени с трудом тянули нарты.
Покончив с переправой, мокрые и продрогшие, люди разбили лагерь. За день прошли очень немного, но все страшно устали, и, кроме того, нужно было переодеться, чтобы не простудиться.
Сухая одежда, солнце и горячий чай быстро привели всех в хорошее настроение, чему немало способствовала и удачная переправа. Оленей отпустили пастись по кустам.
Дальнейший путь шел по широкой долине, среди холмов, покрытых зарослями кедровника. За день удавалось пройти не больше шести — восьми километров, так как олени быстро выбивались из сил.
Иногда в лагерь захаживали чуванцы попить чаю. Рассказывали новости и расспрашивали, как идет кочевка. Когда отряд отошел от колхоза километров на сто двадцать, оттуда приехали за советом. Оказалось, медведь напал на колхозное стадо, но пастух, мальчуган лет пятнадцати, бросился на него с ножом. Медведь ударил его лапой, порвал одежду и поранил мальчику руку и ногу. Меньшиков написал председателю колхоза письмо и послал ему иод и бинты. В следующий раз в отряд пришел Куччевин с винчестером и копьем, разукрашенным резьбой.
— Ты чего это так вооружился?
— Медведей много! Вот к вам пока шел, двух встретил. По одному стрелял, ранил его в ногу, но зверь все же ушел, — сообщил куччевин.
Видно, недаром и река здесь называется Медвежьей.
Работать отряду приходилось светлыми ночами, так как в это время мошки было меньше. Днем олени совсем не могли тащить нарты, они быстро уставали, ложились и отказывались двигаться вперед.
Наконец вышли на реку Маракуам и остановились у огромной наледи, от которой тянуло приятной прохладой. Олени, наевшись мха, ложились на снег, — насекомые беспокоили их здесь гораздо меньше. В этом месте решили устроить дневку, чтобы дать возможность животным передохнуть после утомительного пути. Экспедиционный состав отправился пешком вниз по реке и возвратился через двое суток. Только прилегли отдохнуть, как прибежал Тото и, размахивая руками, стал что-то быстро говорить.
— В чем дело, Фома? — встревожился Меньшиков.
— Говорит, мольче, оленей угнал медведь.
Все выскочили из палатки.
— Как угнал? Расскажи толком!
— Да так вот. Олени паслись вон там, — указал Гото на подножие сопки в километре от лагеря, — медведь вышел из лощины и, бросившись на оленей, угнал их.
— Куда же он их угнал?
— Да кто его знает, куда угнал! Олени разбежались, теперь их не соберешь!
Меньшиков разослал людей искать беглецов. Легостаев с одним из пастухов отправился в колхоз сообщить о беде и узнать, не пришли ли олени в колхозный табун или в соседние лагери. Чуванцы и Фома были настроены очень пессимистически и не надеялись собрать табун. Постепенно начали возвратцаться посланные на розыски, но без всяких сведений об оленях.
Дольше всех не возвращался Тото. Начали уже беспокоиться, не случилось ли чего-нибудь с ним. Продовольствия Тото взял с собой мало, и оно давно должно было выйти, но, так как не было известно, куда он ушел, то и не знали, где его искать. Вообще в тундре очень трудно заметить движущегося человека или зверя. Только на шестой день возвратился Тото, привезя с собой чуванца Аттувия. Оказывается, Тото напал на след оленей и успел побывать у яблонских чукчей. Четырнадцать оленей нашлись в табуне чукчи Калявинто, лагерь которого отстоял километров за 120 от места стоянки отряда. Пригнать этих оленей Тото не мог, так как они неминуемо разбежались бы в пути и возвратились бы в стадо.
С Легостаевым пришли четыре колхозника. В их табуне нашлось всего четыре оленя из стада экспедиции. Чуванцы брались перебросить грузы отряда обратно на Еропол, но только с появлением снега. С первыми же заморозками они предлагали перебросить экспедицию на реку Яблоновую. Для отряда это имело смысл в том случае, если бы была возможность зимою продолжать работу, т. е. пересечь Полынский хребет и выйти на Колыму. Меньшиков решил пойти пешком до стойбища чукчей и выяснить, не согласятся ли они зимним путем перебросить людей до первого поселка на Большой Анюй, приток Колымы.
Нагрузившись заплечными мешками, работники отряда отправились на реку Яблоновую. Сторожить лагерь остался один Тото.
Через два дня вышли к реке. Недалеко от ее устья встретили приток, по долине которого спустились с перевала, где и нашли яранги чукчей Нататымлина и Палятау. У яранг встретили одних только женщин, — все мужчины ушли с табуном на летние пастбища в горы. За рекой, в полтора километрах, находились яранги чуванцев Айи и Аттувия.
У Нататымлина и Палятау своих оленей было мало. Необходимое для отряда количество можно было достать только у местного богача Калявинто. Итти до его лагеря надо было не меньше трех-четырех дней, поэтому Меньшиков уговорил Аттувия сходить и позвать Калявинто, чтобы тем временем отряд мог бы продолжить свою работу.
Чуванцы отправились в гости к Айн, а на следующий день чукча Палятау был в гостях у отряда. Меньшиков стал рядить их в проводники. К сожалению, Айи был один со стадом и пойти не мог, а Палятау соглашался тишь при условии, если ему разрешит итти Калявинто.
