Томас Рид - Собрание сочинений, том 3. Охотники за растениями, Ползуны по скалам, Затерянные в океане
Можно было видеть также опийный мак и манговые деревья, высокие, широколистные папавы и стебли черного перца с красивыми зелеными листьями, вьющиеся вокруг пальмовых стволов. По пути встречалось хлебное дерево, украшенное огромными плодами, смоковницы, каркасовые деревья, сосны, молочайники и различные виды померанцев.
Ботаник замечал немало растений и деревьев, относившихся к китайской флоре, да и многое другое напоминало ему то, что он читал о Китае. Действительно, эта часть Индии, примыкавшая к Ассаму, по характеру своих природных богатств имеет много общего с Китаем, и даже нравы и обычаи ее жителей несколько похожи на образ жизни сынов Небесной империи[6]. Сходство увеличивают плантации чайного куста, выращиваемого здесь с успехом.
Но, продвигаясь дальше, наши путники стали свидетелями сцены, которая еще живее напомнила им Китай, чем все, что они до сих пор наблюдали.
Обогнув группу деревьев, они увидели небольшое озеро и недалеко от берега заметили человека, стоявшего в легкой лодочке. Он держал в руках длинный тонкий шест, которым отталкивался от дна, направляясь к середине озера.
Оба молодых человека удивленно вскрикнули и сразу остановились.
Что же их так удивило? Разумеется, не лодка, не стоявший в ней человек и бамбуковый шест. Все это им каждый день приходилось видеть в пути. Почему же они так внезапно остановились и застыли в изумлении? Удивило их, что с двух сторон лодки, на бортах, сидели в ряд большие птицы, величиной с гуся. Грудь у них была белая, крылья и спина в коричневых пятнах, шея длинная, согнутая, клюв большой желтый, а хвост широкий, закругленный на конце.
Хотя человек в лодке стоял и работал шестом у них над головой то с одной стороны, то с другой, птицы не обращали на это никакого внимания, до того они были ручные, – казалось, они не были даже привязаны, а просто сидели на борту лодки. По временам то одна, то другая вытягивала над водой длинную шею, поворачивала голову немного вбок и снова втягивала ее, принимая прежнюю позу. Птицы были на диво ручные, и это зрелище поразило молодых баварцев. Они обратились к Оссару за объяснением, но он только кивнул головой на озеро и пробормотал:
– Он ловить рыба.
– А-а, это рыбак! – сказал ботаник.
– Да, саиб! Вы смотреть – увидеть.
Этого объяснения было достаточно. Юноши вспомнили, что читали о китайском обычае ловить рыбу с помощью больших бакланов, и вскоре разглядели, что находившиеся в лодке птицы были именно бакланами. Хотя они несколько отличались от обычных бакланов, у них были все характерные признаки этого семейства: длинное плоское тело, выдающаяся грудная кость, загнутый книзу клюв и широкий закругленный хвост.
Желая увидеть птиц за работой, наши путники неподвижно стояли на берегу озера. Было ясно, что рыбак еще не приступил к работе и только подплывает к нужному месту.
Вскоре он достиг середины озера, и, отложив шест, обратился к птицам. Слышно было, как он дает им указания -совсем как охотник своему пойнтеру или спаниелю, – и тотчас же большие птицы, распустив широкие крылья, поднялись с борта и, пролетев немного, все как одна погрузились в воду.
Тут наши путники увидели странную сцену: одна птица плавала, зорко всматриваясь в воду; другая нырнула, и над водой торчал лишь ее широкий хвост; третья скрылась под водой, и только рябь на поверхности показывала, где она нырнула; четвертая схватила крупную рыбу, которая отчаянно извивалась, сверкая в ее похожем на щипцы клюве; пятая уже взлетела со своей добычей и несла ее в лодку. Все двенадцать усердно занимались своим удивительным ремеслом, для которого были обучены. Озеро, еще недавно спокойное и гладкое, как зеркало, покрылось рябью, кругами, пузырями и пеной, – большие птицы ныряли и гонялись за добычей. Напрасно рыба пыталась спастись от них – баклан быстро скользит в воде и плавает под водой не хуже, чем на поверхности. Его заостренная, как нож, похожая на киль, грудь рассекает водную стихию; действуя своими сильными крыльями, как веслами, и широким хвостом, как рулем, баклан может делать крутые повороты и устремляться вперед с невероятной быстротой.
Наши путники наблюдали еще одно интересное обстоятельство. Если одной из птиц случалось напасть на крупную рыбу, которую она не могла донести до лодки, то другие бросались к ней на помощь и сообща относили рыбу.
Удивительно, что эти создания, пищей которым служит та самая добыча, какую они приносят хозяину, не глотают пойманных ими рыб. Если птицы молодые и недостаточно обучены, то порой случаются мелкие покражи. Но тогда рыбак принимает меры предосторожности, надевая баклану ошейник так, чтобы он не спускался на толстую часть шеи и не задушил птицу. Но если птицы старые и хорошо обучены, такая предосторожность является излишней. Как бы ни была голодна птица, она приносит всю добычу хозяину и получает за труд вознаграждение в виде мелких, менее ценных рыбок из ее улова.
Иной раз на баклана нападает лень – и он сидит на воде, забыв о своих обязанностях. В таких случаях рыбак подплывает к нему в лодке и, замахнувшись бамбуковым шестом, ударяет по воде в нескольких дюймах от беспечно сидящего лентяя и бранит его за безделье. Такое наказание обычно достигает цели, и крылатый ловец, взбодренный хорошо знакомым голосом хозяина, с новой энергией принимается за работу.
Ловля продолжается несколько часов, пока утомленным птицам не позволят вернуться и сесть на борта лодки; тогда хозяин снимает с них ошейники, кормит и ласкает их.
Наши путники не стали ждать, пока окончится рыбная ловля, и двинулись дальше. При этом Карл рассказал Каспару, что еще недавно в некоторых европейских странах, особенно в Голландии, обыкновенного европейского баклана обучали таким же способом ловить рыбу, а в настоящее время этот способ широко распространен в ряде областей Китая. И во многих городах вся рыба, какая продается на рынке, поймана бакланами.
Кажется, ни один народ в мире не проявляет такой изобретательности в обучении животных и в выращивании растений, как обитатели Небесной империи.
Глава VI. ТЕРАИ
Поднимаясь над уровнем моря и приближаясь к большой горной цепи, вы вступите в обширную полосу холмов, разделенных глубокими оврагами, по которым несутся быстрые ручьи и потоки. Чем выше горы, тем шире эта полоса; если горы относятся к первому классу, она бывает шириной от двадцати до пятидесяти миль. Такие пояса предгорий тянутся по обе стороны Анд в Северной и Южной Америке, а также вдоль Скалистых и Аллеганских гор. Всем известны предгорья Альп в Италии, и французское название этой местности «Пьемонт» в переводе на наш язык означает: «подножие гор».
