Василий Песков - Полное собрание сочинений. Том 16. В час высокой воды
По рассказу Василия Николаевича, уверенно искать грибы можно только с собакой. «В деревнях под Загорском держали раньше две-три собаки, натасканные по грибам», – сегодня шли на охоту с одной, завтра с другой». Находить грибы можно приучить любую собаку – особо тонкого чутья сильно пахнущий гриб не требует. Но предпочтительнее дворняжки – неприхотливы. Обучать собаку надо в первый год жизни. Методика очень проста: сначала пес ищет закопанные кусочки хлеба, потом вместе с хлебом закапывают кусочек гриба, потом прячут лишь гриб, а хлеб дают в награду при каждой находке. Несколько выходов в лес – и собака начинает хорошо понимать свое дело. Перед охотой собаку не кормят – голод хороший стимул в грибной охоте.
Пальма у Василия Николаевича живет уже несколько лет. Это отлично дрессированная собака – она не отвлекается на заячий след, пробегает мимо пахучего рыжика. Только трюфели! Каждый выезд на охоту для Пальмы – праздник. В городе Красноармейске ее знают. Проехал мотоцикл с собакой в коляске – это значит Василий Николаевич отправился на грибную охоту. Уже снег лежит, уже декабрь на носу, а он поехал…
Грибник и собака-грибник.
В этот раз мы возвращались из леса автобусом. Пальма в ременном наморднике дремала возле шоферской кабины. Корзина с грибами, источавшая поразительно сильный запах, ее нисколько не занимала. Зато в автобус входившие переглядывались: чем так сильно и заманчиво пахнет?
– Трюфели, трюфели… – охотно отвечал любопытным Василий Николаевич и давал разглядеть диковинный гриб.
* * *В старых поваренных книгах существует много рецептов приготовления трюфелей. Читая эти рецепты, проникаешься уважением к грибу – везде он ценим как редкий деликатес.
Нашу с Василием Николаевичем добычу в Москве я как следует рассмотрел, обнюхал, в сыром виде попробовал зубом. Запах гриба не с чем сравнить – непривычная, сильная, съедобная духовитость.
Грибное блюдо, приготовленное по деревенскому способу Василия Николаевича, было плотным и сытным. Лесной продукт похрустывал на зубах. Не берусь сказать, что еда был ошеломляюще вкусной. Я предпочел бы трюфелям жареные маслята. Достоинство сыра «Рокфора» определяют словом «пикантный». Это слово уместно и тут. Трюфели – на любителя. Но ведь немало любителей! В прошлом – монахи и посетители дорогих ресторанов, сегодня: у нас – Василий Николаевич Романов, проживающий в Красноармейске, и еще – Италия, Франция. Не сбросим со счетов и обитателей леса – барсуков, кротов, лосей, кабанов. Подземный гриб для всех – желанное лакомство.
• Фото из архива В. Пескова. 7 ноября 1986 г.
Кормилицы
Две маленькие сельские истории… Наш читатель Илья Ильич Вакулич, живущий в белорусской деревне Гольцы, обнаружил во дворе растрепанное собакой гнездо ежа. Детвора, покрытая еще неотвердевшими иглами, уцелела, но один ежик нуждался в помощи. Его взяли в дом. Кормили с пипетки. А потом, не обнаружив в гнезде ежиной семьи, подложили приемыша кошке с котятами. Кошка с удивлением глядела на припавшего к соску незнакомца. Попыталась его лизнуть. Уколола язык. Но прогнать прилежного едока не решилась. И стал ежик жить в кошачьем кутке на равных правах с котятами. Вместе с ними бегал по двору, а проголодавшись, спешил к приемной матери. «Полдеревни перебывало у нас во дворе – смотрели, как кошка кормит ежонка, – пишет Илья Ильич. – Повзрослев, ежик стал по ночам отлучаться, а днем отсыпался, не забывая о молочной диете. Так и вырос. И удалился куда-то под осень…»
Другую историю рассказал крестьянин Герман Хегеле из немецкой деревни Швабиш Гмюнт. «Я увидел в поле небоязливого малыша-зайца. Он прыгал возле куста нескошенных трав и не пытался ни прятаться, ни бежать… На другой день, проезжая мимо того же места, я глянул в травы и обомлел. Там лежала одичавшая кошка с тремя котятами, четвертым был вчерашний мой встречный… зайчонок!»
Одичавшие кошки – страшные хищники. Они нападают на все, что способны одолевать: на птиц, мышей, крыс, зайчат. Но вот очевидная жертва оказалась усыновленной. Как это случилось, можно только гадать… Восемь дней наблюдал немецкий крестьянин поразительную идиллию. Сделал снимок. Проследил, как заяц, в молоке уже не нуждавшийся, от кошачьей семьи удалился.
Редкие, но не исключительные истории. Известны другие такого же рода усыновленья. В волчьем логове, например, остался жить принесенный в качестве добычи щенок собаки… Над всеми инстинктами жизни одерживал верх сильнейший инстинкт материнства.
• Фото И. Вакулича и Г. Хегеле (из архива В. Пескова). 16 ноября 1986 г.
Лесной обед
Редкая фотографическая удача. Осторожная птица сойка подкинула желудь, чтобы можно было его проглотить. Доля секунды, но фотограф успел…
Снимок сделан осенью, когда литыми, тяжелыми пулями с дубов опадают плоды. Каждый держал на ладони и пробовал зубом твердую терпкую желудевую сердцевину, покрытую жесткой, сухой оболочкой. Во время войны мы собирали желуди для еды. Избавляясь от оболочки и сильно вяжущего привкуса, их отмачивали в воде, сушили, мололи и разбавляли желудевой мукой ржаную. Клеклым, не очень вкусным, но сытным был этот хлеб лихолетья.
Не забывали о желудях и в годы благополучные. Их собирали в лесу для скотины, главным образом для свиней.
Легко предположить: есть охотники за дубовыми семенами и среди обитателей леса. Первый из них – кабан. Нет для него желанней еды. И осенью чаще всего в дубравах проводят кабаны ночи. Они хорошо запоминают и одинокие дубы. Находят их зимой. Я прослеживал тропы – пробегают целенаправленно более двух километров, чтобы под одиноким затерявшимся в лесу деревом перерыть снег в поисках сытного лакомства.
Едят желуди белки, олени. Уток я несколько раз спугивал вечером под дубами, недоумевая: что они делают так далеко от воды? Потом узнал: летают за желудями. Едят желуди дятлы. Но самым прилежным потребителем дубовых плодов в пернатом мире является сойка.
Вот она, всем известная нарядная осторожная и в то же время нахальная, хитрая птица. Ее обычно раньше слышишь, чем видишь. Любую новость сойка узнает первой и немедленно не очень приятным криком оповещает об этом всех. Птицу нередко проклинает охотник – не дает пройти незамеченным. Но иногда, затаившись, охотник по крику сойки определяет нахождение зверя. Крик сойки весь лес обращает в слух и внимание.
Сама сойка охотится тихо. На широких крыльях-лопатах перелетает она с дерева на дерево. И ничто живое на ветках не укроется от ее глаза – склевывает насекомых, опорожняет гнезда, нападает даже на взрослых птиц, даже дрозда иногда может прищучить возле гнезда.
А осенью сойки подаются в дубравы и переходят на кормление почти исключительно желудями. Вот так, подкинув, глотает нарядная птица дубовый плодик. В зобу желуди разбухают, кожура на них трескается. Отрыгнув пищу, сойка выбирает из оболочки съедобную, наполовину состоящую из крахмала, размякшую сердцевину.
Зимой сойка питается почти исключительно желудями. С осени она их прячет по одному или целым посевом. Свои кладовые под снегом птица находит. Но кое-что, оставаясь невостребованным, прорастает весною. Таким образом птица способствует расселению дуба.
• Фото автора. 22 ноября 1986 г.
Петух в телогрейке
Приехав как-то на кордон к другу, я увидел занятное зрелище: по двору ходил петух, одетый в жилетку. Оказалось, собаки, воровавшие кур на кордоне, прищучили и Петра. Петух, как видно, сопротивлялся и в схватке ощипан был донага. Но смерти он избежал. Неголодные псы потерявшего сознание петуха прикопали землей, надеясь вернуться к добыче позже. Но Петя ожил и, шатаясь, приплелся домой. Хозяйка ахнула, увидев любимца в устрашающей наготе, в кровоподтеках и ссадинах. А дело было перед зимой. Вот и сшили страдальцу телогрейку на вате. Смешная одежка спасала птицу, пока не отросли перья.
Нечто похожее наблюдал я в подмосковной деревне Зименки. Тут полушубок сшили для ослика. Привезенный мелиораторами из Туркмении азиат сильно страдал от морозов. Позже у ослика выросла шерсть, но в первую зиму полушубок был ему нужен.
Это все случаи разовые. Но кое-что в оснащении животных стало обычным, привычным. Комнатных собачек, утративших в результате отбора надежный мех, теперь вынуждены выводить на прогулку в морозное время не иначе как в телогрейках. Ездовым собакам на Севере, чтобы лапы их не страдали от наста, надевают кожаные чулки… Привычная вещь – подковы. А согласитесь, очень смелой была идея: в железо обувать лошадь. Кому-то первому пришла в голову эта мысль. Имя того новатора время, конечно, не сохранило. Но люди, знающие историю лошади на службе у человека, могут, наверное, сказать, когда и где появились подковы впервые.
