Иренеус Эйбль-Эйбесфельдт - В царстве тысячи атоллов
Чтобы не навлечь на себя гнева иви, жители деревни время от времени наведываются к шаману и справляются об умерших: не нужно ли им чего-нибудь? Такая беседа протекает примерно так:
- Скажи, ты что-нибудь слышал о моем умершем брате?
- Просто удивительно, что ты спрашиваешь о нем именно сегодня. Я как раз встретил его час назад. Ему живется неплохо среди болот, только он с удовольствием съел бы свининки и свеженького мусса из пандануса, да и теплая циновочка ему бы тоже очень пригодилась в такую погоду. Если хочешь, я охотно все это ему отнесу.
Вот так к общему удовлетворению задабривают духов. Шаману за любезные услуги тоже кое-что перепадает и он не остается в обиде. Конечному кого-либо может возникнуть вопрос: почему это у свинок шамана такие глубокие вырезы на ушах, уж не вырезал ли он старое клеймо, как это делают с украденными животными? Но в конце концов скептик подчиняется существующим обычаям. В самом деле, поди узнай, где здесь правда, где ложь, а с духами лучше не связываться.
Икона-картина никобарцев с двумя фигурками, отпугивающими души умерших (иви). Фигурки изображают мужчину и женщину в угрожающих позах. К основанию картины прикреплена вырезанная из дерева рыба-шар (остров Кондул)
Каждый житель Никобаров очень боится потерять своего иви. Такое, по их мнению, может случиться при следующих обстоятельствах. Человек идет гулять, устраивается удобно под деревом и засыпает. Ему снится, что он отправляется на охоту или едет на соседний остров и беседует с друзьями, - короче, во сне человек живет другой жизнью. Каждый хотя бы раз видел такие сновидения. Никобарцы объясняют это тем, что в то время, когда они отдыхают и спят, иви покидает их тело и бродит один. И если спящего неожиданно разбудить, может случиться, что иви не успеет вовремя вернуться. Человек заметит это не сразу, но через день-два его поразит болезнь, и тогда помочь ему - то есть найти и вернуть его иви - может только шаман. Правда, если болезнь очень серьезная, всесильный шаман остерегается вмешиваться: ведь тогда легко можно попасть впросак, а то и вовсе лишиться головы. Вот и приходится шаману быть одновременно хорошим диагностиком.
Для того чтобы увидеть иви, шаман сначала как следует напивается переброженным кокосовым соком. Лишь после обильных возлияний он отправляется на охоту за иви. Это нелегкая работа, так как иви хитрые существа: они забираются в укромные места и прячутся. И если их обнаруживают, то они разбегаются. Такая охота представляет собой интересную и захватывающую картину: зрители видят, как шаман все время прыгает то влево, то вправо, то вперед, то назад. Самого иви зрители, разумеется, лицезреть не могут: они ведь простые смертные. Наконец шаман ловит иви, заворачивает в листья и приносит владельцу.
Так как иви любят прятаться в укромных уголках, нужно в таких местах всегда быть осторожными и внимательными. Если кто-нибудь, к примеру, вырыл яму, то после этого тщательно выметает пол, а затем хлопает пальмовыми листьями по углам, чтобы таким образом спугнуть, возможно, скрывающегося там своего иви.
Верой в духов проникнута вся жизнь никобарцев. Если, например, у женщины тяжелые роды, значит, предполагается, что иви ребенка по какой-то причине еще не явился. Тогда все жители деревни передвигают и поднимают предметы, которыми пользовались последние дни. Даже лодки вытаскиваются на берег, и если кто-нибудь вяжет в это время сеть, то снова распускает узел за узлом, чтобы освободить возможно запутавшегося здесь иви. Чтобы предотвратить такую беду, будущему отцу запрещается до рождения ребенка плести или ставить сети. Да и вообще он должен быть так осторожен до и после родов, как если бы он сам был матерью.
Но самыми опасными являются чужие иви, среди которых есть немало хитрых и коварных "пройдох". Они прячутся в засаде, выжидая, когда кто-нибудь пройдет мимо, поэтому лучше всего снять всю одежду, чтобы иви не могли забраться в ее складки. К счастью, большинство иви пугливы и плохо видят, а потому достаточно у входа в хижину повесить для маскировки несколько пальмовых листьев. Особенно назойливых иви отпугивают с помощью специально вырезанных из дерева фигурок.
Один-два раза в год шаман устраивает большую охоту на самых коварных иви. Охоте предшествует пиршество, после которого шаман "прозревает": теперь он видит витающих в воздухе иви и с помощью специального копья начинает за ними охотиться. Остальные участники празднества, хотя и не отстают от шамана по части возлияний, никаких иви не видят, но зато слышат визг и писк тех из них, что попались на копье шамана. Правда, кое-кто из дерзких молодых ребят утверждает, что такие звуки можно издавать, если положить в рот лист бетеля. Поймав нескольких иви, шаман запирает их в клетки и отдает на волю волн. "Корабль духов" уносит их далеко в открытое море, и теперь они не опасны. Остальные иви при виде участи, которая их тоже может ожидать, впадают в панику и, сопровождаемые напутственными криками шамана, целыми толпами бегут с острова, чтобы никогда уже сюда не вернуться.
Но как уже говорилось, профессия шамана сложна и связана с известным риском. Если шаман не слишком успешно справляется со своими обязанностями, может статься, что его по общему решению отправят к праотцам. Такая расправа с шаманом, по свидетельству живущих здесь индийцев, произошла за три года до нашего приезда на Кондул. Женщину-шамана отвезли на другой остров, где ей пришлось пройти сквозь строй из десяти вооруженных ножами мужчин, каждый из которых нанес ей удар. Женщина безропотно подчинилась своей страшной участи.
Неисправимых воров деревенская община часто приговаривает к такой же ужасной каре. Но такие акты насилия совершаются довольно редко. Вообще же никобарцы - мирный и дружелюбный народ. Это подчеркивают все, кто бывал на этом архипелаге. Показательно, например, что даже во время гонок на лодках ни одна из команд не пытается здесь во что бы то ни стало победить другую. Напротив, резво взяв старт и вырвавшись вперед, лидер замедляет темп и поджидает отставших.
Рыбы, морские ежи и другие необычные обитатели ила
"Рыбы, морские ежи и другие необычные обитатели ила"
Для нас, зоологов, новый район оказался поистине кладом. В широком русле реки пресная вода смешивалась с соленой морской, и в мангровых зарослях мы открыли особый, дотоле нам неизвестный животный мир. На илистых банках резвилось множество рыб-прыгунов - небольших рыбок, почти превратившихся в сухопутных обитателей. Песчаную прибрежную полосу населяла веселая компания крабов, а каменистые утесы по краям бухты облюбовало совершенно другое общество, о котором речь пойдет ниже.
