Игорь Акимушкин - С утра до вечера
Ночь за ночью сидит она на «условленном» месте и светится. Иногда самцы слетаются к ней сотнями.
Свет испускает конец брюшка. Здесь путем биохимических процессов особое вещество люцифераза заставляет соединяться с кислородом другое вещество — люциферин. Происходит окисление, то есть медленное горение, и в маленькой лаборатории светлячка рождается свет.
Живут светлячки в траве, под опавшей листвой в кустах. Питаются они гниющими остатками растений и мелкими животными.
Через несколько недель из отложенных светлячками яиц появляются на свет крупные личинки, черные с желтыми пятнами. Они еще больше похожи на червяков; чем даже самки. Днем личинки прячутся под камнями, под корой гнилых деревьев, разыскивая там маленьких улиток, которыми питаются. (А один ученый видел, как, наоборот, большая улитка проглотила светлячка и светилась изнутри зеленоватым сиянием.) Здесь перезимовывают, а на следующую весну из личинок развиваются взрослые светлячки.
Личинки светлячков тоже светятся в темноте. Не так хорошо, как самки, но все-таки светятся. Светятся даже яйца светлячков — такая уж это «светлая» семейка!
В тропиках у нашего светлячка много родственников. Иные из них светятся так ярко, что путешественники, случалось, принимали издали их свет за вспышки зарниц, а вблизи казалось, что дерево, на котором жуки устроили свой фейерверк, объято пламенем.
Первые европейцы, поселившиеся в Бразилии, когда не было у них свечей, освещали свои хижины светлячками. Ими же наполняли лампадки перед иконами. Индейцы, путешествуя ночью через джунгли, и сейчас привязывают к пальцам ног больших светящихся жуков, чтобы освещать дорогу и отпугивать ядовитых змей.
Тропические и североамериканские светлячки в отличие от наших, которые светятся непрерывно, сигнализируют кратковременными вспышками. Это для того, так думают, чтобы хищникам, привлеченным светом, труднее было поймать жучка.
Когда спускаются сумерки, светлячки выбираются из дебрей трав, где проспали весь день. Самка взлетает на какой-нибудь листочек, а самец летает вокруг низко над землей. Он все время мигает своим фонариком. Но она сидит «молча» — не светится. Лишь когда он пролетит метрах в трех-четырех и мигнет на лету огоньком, она, подождав секунды две, отвечает ему вспышкой:
«Вот она я, сижу неподалеку».
Самец сейчас же разворачивается курсом на нее и мигает в ответ:
«Лечу к тебе!»
Она мигает: «Лети, я жду».
Он мигает: «Где же ты? Я тебя потерял!»
Она мигает: «Здесь я, ты мимо пролетел».
Он мигает: «Ага, теперь вижу».
После пяти — десяти минут такой переклички светлячок наконец находит свою возлюбленную и «присаживается» прямо к ней на листок.
На вспышки других самцов он обычно не отвечает. Значит, есть разница в сигналах самки и самца. Зоологи присмотрелись внимательнее и действительно вот что заметили: самец в полете зажигает фонарик примерно через каждые 5,8 секунды. Но самка отвечает ему всегда через две секунды после того, как погаснет последний его сигнал.
Можно привлечь светлячка и неярким искусственным светом, включив его на мгновение через две секунды после сигнала самца. Форма светящихся пятен, яркость и продолжительность самой вспышки вносят дополнительные отличия в световые коды самца и самки.
И уж конечно, сигнальные системы разных видов светлячков совсем не одинаковы.
Самое странное, что если к одной самке спешат несколько светлячков, они нередко вдруг начинают перемигиваться с ней в одном для всех ритме — синхронно.
А тропические светлячки «поют» своим дамам огненные гимны только хором, всей стаей в унисон вспыхивая и затухая. Как тетерева на болоте, жуки собираются на токовища на каком-нибудь одном, всегда постоянном дереве.
И здесь все разом зажигают и все разом гасят свои огоньки. Мигают, скажем, 100–120 раз в минуту. Жуки на соседнем дереве тоже вспыхивают согласованно, но не «в ногу» с первым деревом. А третье и четвертое деревья «полыхают» на свой лад.
Зрелище это, говорят, потрясающее. Лесная иллюминация затмевает своим блеском ночные рекламы больших городов.
Час за часом, ночь за ночью, неделями и даже месяцами мигают на дереве жуки все в том же ритме, как и много дней назад. Ни штиль, ни сильный ветер, ни ясное, ни облачное небо, ни даже дождь не могут изменить ни интенсивность, ни частоту вспышек. Только слишком яркое сияние полной луны как будто бы смущает жуков, и они совсем перестают светиться.
Можно также нарушить синхронность их вспышек, если осветить дерево яркой лампой. Но когда лампа погаснет, жуки опять, словно по команде, начинают мигать «в ногу». Сначала те, что в центре дерева, приспосабливаются к одному ритму. (Предполагают даже, что в огненном оркестре есть дирижер.) Потом соседние жуки подключают к ним свои нервные «реле», и постепенно волны мигающих в унисон вспышек распространяются по ветвям дерева во все стороны.
Можно себе представить, как горда жучиха, тихонько подмигивающая где-нибудь в кустах, в честь которой устроен весь этот фейерверк!
В мае видели, наверное, как тяжелый и мохнатый шмель летает вокруг деревьев. Сядет на дерево, что-то вроде ищет в коре. Перелетит немного выше или ниже и опять исследует дерево. Потом перелетит на соседнее дерево.
Присмотритесь: шмель кусает его. Через несколько метров опять приземляется на какой-нибудь ветке, куснет листочек и летит дальше.
Облетев по кругу и «покусав» много деревьев и кустов, возвращается к месту старта и начинает новый заход.
Так с утра до ночи летает и летает, словно заведенный, по одному и тому же маршруту, ставя новые и подновляя старые метки.
Поймайте его и подержите в коробочке. Когда выпустите, он полетит не к цветам, чтобы напиться сладкого сиропа, а вернется к своим таинственным кругам, от которых вы его час назад оторвали.
Иногда голод заставляет шмеля поспешить к цветущим полям клевера и наскоро утолить его там несколькими жадными глотками нектара.
А потом снова непреодолимая сила влечет его к «покусанным» кустам.
Лишь недавно наука разгадала секрет странных манипуляций шмеля. Оказывается, он оставляет на кустах и деревьях, на травах и цветах свои «любовные письма», приглашения на свидания. В шмелином роду занимаются этим не самки, а самцы. У основания их челюстей, жвал, есть пахучая железа. Летая утром по лесу или лугу, шмель-самец кусает былинки и листочки и оставляет на них свой мужской запах. Самки чуют его, летят к меткам и ждут у одной из них «пылкого поклонника».
У разных шмелей и запахи разные. Кроме того, чтобы избежать недоразумений, «различные виды, — пишет Карл Фриш, — в своих сентиментальных прогулках придерживаются различных маршрутов». Одни метят нижние ветви деревьев и их корни, других тянет к листьям у вершины. Третьи предпочитают просторы полей и шелест луговых трав, к которым и приглашают на свидания своих подруг.
