Роберт Мак-Кланг - Исчезающие животные Америки
Чтобы земледелие стало возможным, вековые леса необходимо было свести, и поселенцы безжалостно валили лесных великанов и сжигали их, а из стволов деревьев поменьше сооружали свои бревенчатые хижины. «Руби, выжигай, засевай, губи, иди дальше» — так охарактеризовал жизненную программу первых поселенцев один историк, занимающийся вопросами охраны природы. Но это было неизбежно: пионеры должны были усмирить и покорить лес, если хотели выжить.
Разумеется, никаких законов об охоте тогда не существовало, если не считать премий за убитых хищников. Пионеры объявили беспощадную войну волкам, пумам, рысям и всем прочим «вредным тварям». Больше всего хлопот почти всюду доставляли волки. Этих хищников было особенно много, а свиньи, овцы и прочий домашний скот были для них легкой и соблазнительной добычей. Вот почему уже в 1630 году Массачусетская колония назначила за каждого убитого волка премию в один пенни, что в ту эпоху было вовсе не так уж мало.
Леса изобиловали и всевозможной дичью вроде оленей. Оленина составляла основу пищевого рациона первых поселенцев, а оленьи шкуры были основным материалом, из которого шились мокасины, кожаные штаны и другая одежда. Некоторое представление о размахе охоты на оленей может дать следующий факт: только через порт Саванна в штате Джорджия за короткий промежуток с 1764 по 1773 год было вывезено более двух миллионов фунтов оленьих шкур, что означало около полумиллиона убитых оленей.
Многие пионеры считали, что дикие животные существуют только для того, чтобы их убивать. Переселенцы нередко устраивали большие облавы, целью которых было истребление всех четвероногих обитателей окрестных лесов. Во время одной такой облавы, организованной в Пенсильвании в 1760 году неким Джеком Шварцем по прозвищу Дикий охотник, были убиты, как сообщает полковник Шумейкер, летописец колониальной Пенсильвании, «41 пума, 109 волков, 112 лисиц, 114 рысей, 17 черных медведей, 1 белый медведь, 2 лося, 98 оленей, 111 бизонов, 3 фишера[2], 1 выдра, 12 росомах, 3 бобра и более 500 мелких зверьков».
«Лучшие шкуры были сняты, — продолжает Шумейкер, — а у бизонов вырезаны языки. Затем всю добычу уложили в кучу «высотой с дерево» вперемешку со смолистыми сосновыми сучьями и подожгли. Зловоние было такое, что поселенцы вокруг форта в трех милях оттуда были вынуждены покинуть свои хижины».
При подобных методах воздействие на дикую природу Северной Америки скоро уже начало сказываться. Ужо к 1639 году олени в Род-Айленде стали такой редкостью, что колония запретила охоту на них между 1 мая и 1 ноября. Массачусетс ввел сезонное запрещение оленьей охоты в 1684 году. К 1776 году оно существовало уже во всех колониях, кроме Джорджии.
Однако те, кто отправлялся в глубь страны, за пояс поселений, видели как будто прежнее изобилие оленей и прочей дичи. Канада и внутренние области континента все еще оставались поистине раем для трапперов и торговцев мехами. Только в 1743 году французские торговцы выменяли у индейцев около 170 тысяч шкур бобров, куниц, выдр и фишеров. А процветающая Компания Гудзонова залива всего за одну распродажу сбыла 26 750 бобровых, 14 730 куньих и 1850 волчьих шкур.
С 1755 по 1763 год заклятые соперники Франция и Англия вели между собой войны (получившие название Французской и Индейской) за владычество над внутренними областями континента. Победительницей стала Англия, но к югу от реки Св. Лаврентия американские колонисты скоро отобрали этот приз у своей старой родины, одержав верх в войне за независимость. И сразу же после этой победы бывшие колонисты двинулись на запад. Они перевалили через Аппалачские горы и спустились по Огайо к Миссисипи. Они явились в Кентукки, следуя по Дикой тропе, проложенной через Камберлендский перевал прославленным следопытом Дэниэлом Буном. О Кентукки тогда ходили легенды, и область эта действительно изобиловала зверями, птицами и всякими другими природными богатствами.
Джон Джеймс Одюбон, известный натуралист и художник, вспоминал о своей встрече с Дэниэлом Буном в начале XIX века. Бун, против обыкновения разговорившись, принялся рассказывать Одюбону про Кентукки, описывая, как там все было, когда он впервые посетил эти места — когда юг Кентукки «все еще был в руках Природы… Но только подумать, сэр, как тридцать лет могут изменить страну! Да ведь в те времена, когда меня там захватили индейцы, и мили пройти было нельзя, чтобы не подстрелить оленя или медведя. Бизоны по кентуккским холмам бродили тысячами, и казалось, что краю этому никогда не обеднеть. А уж охота в те дни была одно удовольствие. Ну, а когда я остался один на берегах Грин-Ривер — и уж, наверное, в последний раз в моей жизни — так я еле разыскал хоть какие-то оленьи следы, а самих-то оленей и вовсе не видел».
Как с грустью заметил Бун, разграбление американской девственной природы к 1800 году уже шло вовсю. Однако впереди было еще открытие Дальнего Запада и куда более жестокое разграбление.
Глава 2
РЫВОК НА ЗАПАД
(1800–1880 годы)
Вначале наши земли были превосходными, но от такого их употребления они истощились. Мы губим земли уже расчищенные, а потом либо сводим новый участок леса, если он еще остался, либо перебираемся на Запад.
Джордж ВашингтонНа взгляд Дэниэла Буна страна к востоку от Миссисипи была уже безнадежно погублена. Но оставался еще Запад! Огромные просторы там были еще нетронутыми и в значительной степени неисследованными, когда в 1803 году президент Томас Джефферсон закончил переговоры с Францией о покупке Луизианы. В результате Соединенные Штаты приобрели колоссальную территорию, охватывавшую бассейн Миссури и западных притоков Миссисипи.
Джефферсон немедленно снарядил знаменитую экспедицию капитанов Мериветера Льюиса и Уильяма Кларка, поручив им исследовать западные земли, установить, каковы их природные богатства, а кроме того, если удастся, отыскать удобный путь в Орегон и к Тихоокеанскому побережью. Кто знает, в этой далекой глуши они, возможно, обнаружат даже живых мамонтов!
Правда, мамонтов во время своего исторического путешествия Льюис и Кларк так и не увидели, но они наблюдали немало других редкостных животных, а также «огромнейшие стада бизонов, оленей и антилоп, которые паслись на холмах и равнинах повсюду, куда ни обратишь взгляд». Они раздобыли немало еще не известных науке видов животных и пережили опаснейшие приключения, сталкиваясь с раздражительными «белыми» медведями, то есть гризли. Что касается ценных пушных зверей, то Кларк сообщал: «Бобровые плотины следуют одна за другой вверх по этим речкам, насколько удавалось проследить их течение».
