Джеральд Даррелл - По всему свету
Так продолжалось несколько дней, пока жалобные взмахи ногощупалец Вильгельмины не тронули мое сердце и я не посадил ее себе на ладонь, чтобы угостить последними припасенными в железной банке слизнями. Чинно сидя на моей ладони, она спокойно уплела двух слизней, потом вдруг прыгнула. Худшего момента для прыжка нельзя было выбрать, потому что в эту самую секунду налетел порыв ветра и унес ее за переборку. В воздухе мелькнули отчаянно размахивающие ноги, миг — и Вильгельмина очутилась за бортом и затерялась в просторах океана. Я бросился к фальшборту — куда там, разве рассмотришь в хаосе пены и волн такую крошку… Не мешкая, я бросил в море коробку Вильгельмины: авось, натолкнется на нее и воспользуется как плотом. Смешно, разумеется, но не мог же я предоставить Вильгельмине тонуть, не предприняв никаких попыток для ее спасения. Я ругал себя последними словами за то, что вынул ее из коробки. Право, никогда не думал, что на меня так сильно подействует утрата подобного существа. Я по-настоящему привязался к Вильгельмине, да и она явно прониклась ко мне доверием. И надо же было нашей дружбе кончиться так трагически! Одно лишь меня слегка утешало: после знакомства с Вильгельминой я уже никогда не буду смотреть с прежним отвращением на жгутоногих пауков.
Воспитание муравьеда
Держать коллекцию из двухсот птиц, рептилий и млекопитающих — примерно то же, что взять на себя заботу о двухстах младенцах ясельного возраста. От вас требуется изрядное терпение и упорный труд. Вы обязаны обеспечить их подходящим питанием и достаточно просторными клетками, следить, чтобы они не перегрелись в тропиках и не озябли, приближаясь к Англии. Вам надлежит освобождать своих подопечных от глистов, клещей и блох и содержать в безупречной чистоте их клетки и посуду.
Но прежде всего вы должны заботиться о хорошем настроении ваших зверей. Даже при самом лучшем уходе дикое животное не приживется в неволе, если будет хандрить. Естественно, речь идет о взрослых пленниках, но иногда в лесу попадается дикий детеныш, оставшийся без матери, которая погибла по той или иной причине. В таких случаях вам предстоит особенно прилежно потрудиться и поволноваться, а главное — вы должны быть готовы окружить звереныша столь важной для него заботой и теплом: ведь через день-два вы превратитесь для него в родителя, малыш будет во всем полагаться на вас.
Понятно, такая ответственность отнюдь не облегчает вашу жизнь. Мне случалось выступать в роли приемного отца одновременно шести зверенышей, а это дело нешуточное. Не вдаваясь в другие подробности, представьте себе только, что вам надо встать в три часа ночи и спросонок бродить по комнате, готовя шесть бутылочек с молоком, вставлять, как говорится, спички в глаза, чтобы добавить в молоко нужное количество витаминных капель и сахара, и сознавать при этом, что ровно через три часа придется снова вставать и повторять всю процедуру. Однажды мы с женой отправились в зоологическую экспедицию в Парагвай — похожую на башмак страну, что расположена почти в самом центре Южной Америки. Здесь, в глухом уголке равнин Гран-Чако, нам удалось собрать отменную коллекцию животных. В зоологической экспедиции вас подстерегают всевозможные эксцессы, не связанные с животными, зато изрядно действующие на нервы, а то и вовсе срывающие ваши планы. Слава богу, до тех пор нам еще не доводилось сталкиваться с политическими препятствиями. Однако на сей раз в Парагвае был совершен переворот, и нам пришлось выпускать на волю почти всех наших животных, а самим поспешно удирать в Аргентину на крохотном четырехместном самолетике.
Незадолго до нашего бегства в лагерь явился индеец с мешком, из которого доносились весьма необычные звуки, издаваемые то ли рожающей виолончелью, то ли простуженным ослом. Индеец развязал мешок и вытряхнул из него обаятельнейшего звереныша. Это был детеныш большого муравьеда, которому исполнилось не больше недели от роду: величиной с крупного шпица; окраска шерсти — черная, пепельно-серая и белая; длинная узкая морда и малюсенькие, еще мутноватые глаза. По словам индейца, детеныш бродил в лесу и жалобно хныкал. Скорее всего, его мамашу прикончил ягуар.
Появление этого малыша поставило меня в затруднительное положение. Скоро нам улетать, а самолет так мал, что придется оставить большую часть снаряжения, чтобы захватить с собой пять-шесть животных, с которыми мы не хотели расставаться. В такой ситуации казалось безумием приобретать муравьедика — он и весит немало, да к тому же потребует ухода и кормления. И насколько мне было известно, еще никто не пробовал кормить из бутылочки детеныша большого муравьеда. Надо отказываться… Только я принял это решение, как муравьедик, продолжая жалобно озираться мутными глазками, внезапно заметил мою ногу, радостно ухнул, взбежал по ноге вверх и улегся спать у меня на коленях. Я молча расплатился с индейцем и стал отцом одного из самых очаровательных детенышей, какие когда-либо встречались на моем пути.
Первая проблема почти тотчас заявила о себе. Бутылочка у нас нашлась, но наши запасы сосок пришли к концу. К счастью, тщательно обыскав все хижины маленькой деревушки, приютившей нашу экспедицию, мы все же обнаружили одну соску, очень старую и крайне негигиеничную на вид. После двух-трех фальстартов детеныш принялся сосать так энергично, что превзошел все мои ожидания. И все же кормление оказалось для нас мучительной процедурой.
Муравьедики в этом возрасте висят на мамашиной спине, и, поскольку мы взялись исполнять роль родителей, детеныш чуть не круглые сутки требовал, чтобы кто-нибудь из нас носил его на себе. А когти его достигали в длину семи-восьми сантиметров, и хватка была ой-ой. Во время кормления муравьедик нежно обнимал вашу ногу тремя лапами, а четвертой держался за палец руки и время от времени сильно сжимал его, полагая, что это может усилить приток молока из бутылочки. Под конец кормления вы чувствовали себя так, словно побывали в объятиях гризли, а ваши пальцы прищемило в дверях.
Первые дни я носил детеныша на себе, заботясь о его душевном равновесии. Муравьедику нравилось лежать у меня на плечах наподобие мехового воротника, свесив с одной стороны длинный нос, с другой — не менее длинный хвост. Стоило мне шевельнуться, как он от испуга вцеплялся в меня когтями, и я морщился от боли. Простившись с четвертой рубахой, я решил, что пусть уж лучше муравьедик цепляется за что-нибудь другое, и предложил ему мешок, набитый соломой. Детеныш безропотно принял замену и в промежутках между кормлениями преспокойно лежал в своей клетке, обнимая мешок. Мы уже окрестили его Сарой, теперь явился повод прибавить к имени фамилию, и стал наш питомец Сарой Держимешок.
