Ян Линдблад - Мир Книги джунглей
В ту самую минуту, когда мы въехали в парк, нас встретил предупредительный раскат грома, и вскоре хлынул ливень. Короткий период дождей, который обычно приходится на конец марта или начало апреля, явно ошибся датой, и я, естественно, решил, что мне чертовски не повезло.
На самом же деле дождь способствовал украшению местной природы. Когда я впервые знакомился с парком, засуха спалила траву и высушила водоемы, оставив маленькие лужи, жаркий ветер шуршал сморщенными листьями. Теперь же, сразу после того как истомленный жаждой скудный почвенный слой на белом песке вобрал в себя влагу, родилась нежная зелень, которая с каждым днем становилась все более сочной. Разросшиеся круглые пруды окаймлял тонкий зеленый ковер. Сингальское слово «Вильпатту» означает «десять озер», но после дождей «озер» становится куда больше. Множество аксисов (на Шри-Ланке их называют пятнисты- ми оленями) приходили плотно закусить лакомой зеленью, к ним присоединялись замбары и буйволы; лангуры висели на деревьях гроздьями, наперегонки уплетая красные и светло-зеленые листья, придавшие лесу вид пастельного пейзажа. Красиво — хотя каждый вечер свинцовые тучи проливались дождем и метали белые молнии.
И вот ведь как бывает: возможно, именно благодаря началу дождей нам исключительно повезло с леопардами. Похоже, что ливни — такие благодатные для составляющих добычу большой кошки копытных, поскольку становится вдоволь питательного корма, — заметно стимулируют и сексуальную жизнь леопардов.
Во время очередной утренней вылазки мы увидели в превосходном освещении двух леопардов. Они распластались на земле на некотором удалении друг от друга. Мы остановили джип и замерли. Но звери словно не замечали нас, он видел только ее. Что ж, было чем полюбоваться. Гибкое тело в «цветочном» облачении, раскосые глаза, полные восточной тайны. Он неотрывно глядел на нее, ловя каждое движение. Мы застали их на одной из первых стадий процедуры, предшествующей спариванию.
Самка наклонила голову и чуть-чуть повернула ее «по часовой стрелке» — выражение, которым я пользуюсь, описывая, скажем, как вращает головой филин. Другими словами, если нормальное положение глаз соответствует цифрам 9 и 3 на воображаемом циферблате, то после поворота они заняли место цифр 10 и 4… Этот легкий наклон головы у леопардов, отмеченный мною затем много раз, я тЬлкую как приветственный и заигрывающий жест с оттенком покорности. Своего рода намек на приветствие, которым леопард, тигр и лев обмениваются с «близким родственником», например с сестрой или матерью (у тигров и леопардов, естественно, до того, как приходит время рваться семейным узам). Приветствие выражается в ласковом толчке головой в подбородок и морду приветствуемого, за которым следует поглаживание всей спиной. Львенок таким движением буквально поднимает вверх голову мамаши. Постепенно от этой процедуры при встрече членов львиного прайда остается лишь быстрый толчок с последующим поворотом головы. (Вроде того, как у нас приветствие «Примите выражение моего почтения» мало-помалу превратилось в «Наше вам».) Разные формы этого жеста можно наблюдать и дома у кошки Муськи.
В данном случае намек на приветственный жест означал, что самка не против более близкого контакта. И самец внезапно прыгнул на самку, однако, приземлившись, тут же резко подскочил вверх, когда она перевернулась на спину, выставив когти. Так выглядят первые фазы процесса разрядки, необходимого, чтобы два столь хорошо вооруженных и ведущих более или менее одиночный образ жизни зверя, как леопарды, сумели убедить друг друга в своем дружелюбии. Если контакт самца и самки начинается чересчур резко или нарушается какой-нибудь помехой, так что процедура оказывается невыполненной, самец способен убить более слабую самку, как это не раз бывало в зоопарках и цирковых клетках. Очень важно, а в диком состоянии просто необходимо для тет-а-тета, чтобы у самки наступила течка. Она сама возвещает об этом, щедро метя свой путь мочой, содержащей гормоны, которые воздействуют на обоняние. Вероятно, самки тигров и леопардов (особенно опытные) заходят при этом в центр территории самца, причем тигрица подчас сопровождает такие прогулки мощным рыканьем в знак того, что «желательно знакомство, возможен брак».
Около часа длилось сближение двух леопардов, и самцу было милостиво дозволено играть с избранницей. Это напоминало игру котят, но потеха перемежалась внезапными вспышками модифицированного угрожающего поведения и демонстрацией силы. Хорошо знающие друг друга леопарды — скажем, живущие вместе детеныши одного помета — способны изобразить блестящую серию таких стремительных атак и контратак, что просто диву даешься, как они ухитряются уберечь от серьезных повреждений свои роскошные шубки. Они подкрадываются и, совершив молниеносный выпад, вместе подпрыгивают высоко в воздух. Всему циклу деэскалации перед спариванием, да и самому акту спаривания сопутствуют подобные демонстрации, хотя чаше всего более умеренные.
К сожалению, наши наблюдения за пятнистой четой были грубо прерваны. Появление туристского джипа, который мчался со Скоростью, вдвое превышающей дозволенную в национальном парке, заставило леопардов отступить в заросли. Зная, что страны охотнее идут на учреждение заповедных зон, когда это сулит прибыль, я всецело за развитие туризма в национальных парках, но лично мне за истекшие годы активность туристов сорвала несметное число съемок. Так-то…
Однако два дня спустя мне вновь улыбнулось счастье. Во время объезда водопоев, служащих местом сбора большинства животных из прилегающих лесных массивов, Раннбанда вдруг воскликнул: «Котиа!» — «Леопарды!» Как он сумел их разглядеть, для меня загадка. От кустарника, где находились звери, нас отделяло больше 200 м. Подъехав ближе, мы отчетливо увидели их в бинокль. Они лежали бок о бок, явно признав друг друга. Немного погодя самец поднялся и прошел к опушке. Самка последовала за ним, и они легли в той же расслабленной позе, как прежде. Кончики хвостов переплетались, словно две борющиеся гадюки, но сами звери не двигались, и красивые морды их ничего не выражали.
Наконец самка встала, прошлась, негромко порыкивая, вокруг самца, погладила его морду хвостом и быстро присела перед ним; ее порыкивание набрало силу, потом оборвалось шипением. Самец поднялся, сделал два-три шага вперед, встал над самкой и припал животом к ее спине. Завершая спаривание, он с тихим рычанием впился зубами в ее загривок и прижался к ней еще сильнее. Самка отозвалась громким ревом и резко повернулась сперва на бок, потом на спину, выбросив вверх торчащие когти. Спасаясь от этих когтей, самец буквально взлетел в воздух, растопырив ноги, затем прошел вперед и лег. Самка продолжала лежать лапами кверху, но солнце припекало все сильнее, и леопарды, поднявшись, не спеша удалились в заросли.
