Орасио Кирога - Анаконда
Черепаха так и осталась в углу под навесом и целыми днями лежала там, ни разу не пошевельнувшись.
Охотник каждый день лечил ее, перевязывая ей голову, а потом легонько похлопывал ее рукой по спине.
Наконец черепаха выздоровела. Но тогда заболел сам охотник. У него был жар, все тело болело. Потом он слег совсем. Жар все увеличивался, его мучила жажда, в горле пересохло. Охотник понял, что тяжело болен, и тогда он заговорил, хоть и был совсем один и никто не мог его слышать.
— Я умру, — говорил охотник, — я здесь один, я не в силах встать, и некому даже подать мне стакан воды. Я умру здесь от голода и жажды.
А через некоторое время жар усилился, и он потерял сознание.
Но черепаха слышала все и поняла, что хотел сказать охотник. И она подумала:
«Этот человек не съел меня тогда, хотя и был, очень голоден. Он меня вылечил. Теперь я буду лечить его».
И она отправилась к озеру, отыскала панцирь маленькой черепахи и, как следует почистив его золой и песком, наполнила водой и дала пить человеку, который без сил лежал на своем пончо и умирал от жажды. Потом пошла искать вкусные коренья и нежные травы и принесла их охотнику, чтобы он поел. Охотник ел, не замечая, кто его кормит, потому что все время бредил и никого не узнавал.
Каждое утро черепаха бродила по лесу, находила вкусные коренья и приносила их охотнику; если бы она умела лазить по деревьям, она бы ему и фруктов раздобыла.
Так кормила она охотника много дней подряд, а он и не знал, кто приносит ему пищу. В один прекрасный день он пришел в себя и, посмотрев во все стороны, увидел, что он один, потому что под навесом находились только он и черепаха, которая была всего лишь животное.
И он снова заговорил:
— Я совсем один в этом лесу, лихорадка вернется снова, и я умру здесь, ведь только в Буэнос-Айресе есть лекарства, которые могут меня вылечить. Но туда мне никогда не дойти, и я умру здесь…
Как он сказал, так и вышло: в тот же вечер лихорадка вернулась с новой силой, и он опять потерял сознание.
Но и на этот раз черепаха услышала его слова и сказала себе:
— Если он останется в лесу, то обязательно умрет, потому что лекарств здесь нет. Я должна отнести его в Буэнос-Айрес.
Сказав это, она нарезала тонких и крепких лиан, похожих на веревки, осторожно уложила себе на спину охотника и как следует привязала его, чтобы он не упал. Ей долго не удавалось приладить хорошенько у себя на спине ружье, шкуры и тыкву со змеями, но в конце концов ей удалось примостить все это, не побеспокоив больного, и тогда она отправилась в путь.
Так, с поклажей на спине, черепаха все шла, шла и шла, шла днем и шла ночью. Она шла через леса и поля, переплывала реки, шириной в целую милю, ползла по непроходимым болотам, где несколько раз чуть не завязла, а на спине у нее лежал умирающий человек. Через каждые семь-восемь часов она останавливалась где-нибудь на сухом месте, развязывала веревки и осторожно укладывала больного на зеленую травку. Тогда она шла за водой, находила сладкие коренья и давала все это охотнику. Потом она ела сама, хотя чувствовала себя такой усталой, что предпочла бы выспаться.
Иногда ей приходилось идти под палящим солнцем; стояло душное лето, лихорадка очень мучила охотника, и он громко бредил, умирая от жажды. Он кричал: «Пить! Пить!» И черепаха должна была часто поить его.
Так шла она день за днем, неделю за неделей. С каждым часом приближались они к Буэнос-Айресу, но с каждым часом черепаха становилась все слабее и слабее, все больше выбивалась из сил, хотя и не жаловалась на свою судьбу. Иногда она падала и долго лежала без движения, а охотник приходил в себя и говорил:
— Я умру, мне становится все хуже и хуже, и только в Буэнос-Айресе могли бы меня вылечить. Но я умру один здесь, в этом лесу.
Он думал, что все еще находится под своим навесом, и не замечал ничего вокруг. Тогда черепаха поднималась и снова пускалась в путь.
Но вот как-то раз, когда уже вечерело, бедная черепаха упала и больше не могла встать. Силы изменили ей. Ведь она уже целую неделю не ела, чтобы скорее добраться до Буэнос-Айреса.
Когда стало совсем темно, она увидела на горизонте какой-то далекий свет, какое-то сияние, которое освещало все небо, но не знала, что это такое. Она чувствовала, что все больше слабеет, и закрыла глаза, чтобы умереть рядом с охотником, с грустью думая о том, что не смогла спасти человека, который был так добр к ней.
И тем не менее черепаха уже пришла в Буэнос-Айрес, хотя и не знала об этом. Свет, который она видела на небе, был отблеском огней города, и она умирала, находясь у цели своего героического путешествия.
Но какой-то мышонок, — возможно, это был мышонок Перес{15} — случайно увидел умирающих путников.
— Вот так черепаха! — сказал мышонок. — Никогда я не видел такой большой черепахи. А что это у тебя на спине? Дрова?
— Нет, — с грустью ответила черепаха. — Это человек.
— А куда же ты с ним идешь? — спросил любопытный мышонок.
— Я иду… Я иду… Я хотела идти в Буэнос-Айрес, — ответила бедная черепаха так тихо, что ее едва можно было расслышать. — Но, видно, придется умереть здесь, потому что я никогда не дойду…
— Ах ты, глупая, глупая, — сказал, смеясь, мышонок. — Никогда я не видел такой глупой черепахи! Да ведь ты уже пришла в Буэнос-Айрес! Огни, которые ты видишь там, впереди, и есть Буэнос-Айрес.
Услышав это, черепаха почувствовала в себе такую силу, какой никогда не чувствовала, потому что снова ожила в ней надежда спасти охотника. И она пустилась в путь.
А на рассвете, когда все еще спали, директор зоологического сада увидел едва живую, забрызганную грязью черепаху, на спине которой, крепко-накрепко привязанный лианами, лежал умирающий человек. Директор узнал своего друга и мигом раздобыл лекарства, приняв которые охотник сразу же вылечился.
Когда охотнику рассказали о том, как черепаха спасла его, как прошла она триста миль, чтобы его вылечить, он больше не захотел расставаться с нею. И так как он не мог держать ее у себя дома, потому что там было очень мало места, друг его предложил взять ее к себе в зоологический сад и обещал обращаться с ней, как с родной дочерью.
Так и случилось. Черепаха, счастливая вниманием и лаской окружающих, разгуливает по всему саду. Это и есть та самая знакомая вам черепаха, которая каждый день щиплет травку возле клеток с обезьянами.
По вечерам охотник ходит к ней в гости, и она издали знает шаги своего друга. Они проводят вдвоем несколько часов, и черепаха никогда не отпускает его, прежде чем на прощанье он не похлопает ее ласково по спине.
