Борис Рябинин - Мои друзья
– Ай, шайтан-собака! Ай, шайтан!..
В этот раз Гром поразил даже своего вожатого. Обычно принято считать, что запах крови отбивает у собаки чутье. Но в данном случае именно окровавленный булыжник помог овчарке найти убийц.
Похищенный манометр
В цехе был похищен манометр. Это было не простое воровство, а тонко задуманная диверсия. Отвинчена была одна маленькая деталь – остановился весь агрегат.
Гром долго кружился около машины. Обнюхивал приборы, рычаги управления. Видимо, запах преступника присутствовал здесь, но запахи железа, машинного масла и эмульсий мешали собаке. Особенно долго и тщательно Гром обследовал головку, с которой был свинчен манометр. Наконец пес закончил свои «исследования» и направился к выходу из цеха.
След вывел его за заводские ворота, но у трамвайной остановки оборвался. Тщетно кружилась собака около этого места, вбирая в себя все запахи, какие мог уловить ее чуткий нос. В конце концов она села и виновато посмотрела на проводника. Вредитель, очевидно, уехал на трамвае.
Вторичные поиски прервались на том же месте.
Но назавтра враг вновь напомнил о себе. Рабочие обнаружили в куче угля, который загружали в печь, динамитный патрон.
В угле запах врага, конечно, был утерян. Зато стало ясно другое: враг здесь, на заводе; здесь его и надо искать.
Проводник решил поставить Грома в проходной будке. Однако возникало сомнение: прошло уже более суток, помнит ли собака вчерашний запах? На всякий случай решили дать ей еще раз понюхать то место, откуда был свинчен манометр.
Кончилась смена. Гром стоял в проходной между проводником и дежурным вахтером и тянулся мордой к каждому выходившему с завода. Прошли сотни людей, а он все оставался спокойным. Нет, конечно, он уже забыл запах. Было бы нелепо ожидать, что он все еще помнит его.
– И вдруг собака глухо зарычала. Шерсть на ней поднялась дыбом, верхняя губа приподнялась, обнажая желтоватые клыки.
В проходную вошел мужчина в обычной рабочей спецовке. Он предъявил пропуск и шагнул к выходу, но по знаку проводника его задержали. Собака уже рвалась с поводка, стараясь наброситься на него. Неужели это и в самом деле он, вчерашний похититель манометра и сегодняшний диверсант, подбросивший динамит в уголь?!
Он категорически отрицал свою вину и вообще ни в чем не признавался, держался уверенно и спокойно, даже был оскорблен предъявленными ему обвинениями. Документы у него были в полном порядке, обыск на квартире не дал никаких результатов. Не нашли ни манометра, ни каких-либо других компрометирующих материалов. Единственной уликой было поведение собаки, но на этот раз сомнение взяло даже проводника.
После некоторого раздумья проводник решил проверить еще раз. Снова привели овчарку в квартиру задержанного, дали ей понюхать его вещи. Гром вел себя очень уверенно. Без всяких колебаний он направился к двери, спустился по лестнице и выбежал на улицу. Он привел… к заводу.
Проводник сообразил, что собака идет по ложному следу. Вернувшись к дверям квартиры, он снова заставил ее: «Нюхай, нюхай! След!» И действительно, теперь овчарка пошла в другом направлении. Завернув за угол дома, она привела проводника к мусорному ящику. Открыв ящик и разрыв мусор, нашли похищенный манометр. Преступник перепрятал туда манометр час-полтора назад, рассчитывая, что уж там-то его никто не догадается искать; но как раз этим он и помог собаке окончательно разоблачить себя.
Обманывать дальше, разыгрывая из себя оскорбленного человека, было бесполезно. Улики были налицо.
Не ушел
Агент уголовного розыска и проводник с собакой везли в поезде задержанного грабителя. Час был ночной, пассажиры спали, арестованный, лежа на верхней полке и отвернувшись к стене, казалось, тоже задремал. Собака лежала на полу, положив свою тяжелую умную голову на передние вытянутые лапы, как всегда делает собака, когда она ждет чего-либо; как будто и отдыхает, и в то же время бодрствует.
Начало клонить ко сну и работников уголовного розыска. Они закрыли дверь купе на ключ и, расстелив шинели на сиденья, легли. Тишина… Лишь слышалось мерное дыхание спящих.
И вдруг резко перегнувшись с полки, грабитель схватил со столика бутылку и ударил по стеклу. Со звоном посыпались осколки. Клубы морозного воздуха заволокли купе.
На полном ходу поезда грабитель выпрыгнул в окно. В то же мгновение с полу взвилось длинное мускулистое тело собаки. Одним прыжком Гром перелетел через разбитое окно и провалился в черноту ночи.
Поезд остановился. Агент и проводник ищейки выскочили из вагона и побежали по полотну дороги назад. Беглец даже не успел выбраться из сугроба: овчарка настигла его. Многие признаки указывали, что он сдался только после отчаянной борьбы: пальто было порвано, лицо и руки окровавлены, снег истоптан и забрызган кровью. Он сидел на корточках, в напряженной позе, боясь пошевелиться, вздрагивая от порывов резкого, пронизывающего ветра, а перед ним стоял Гром, взъерошенный и страшный, и не спускал горящих глаз со своей жертвы.
Одна против всех
И последняя история.
Вооруженная банда совершила налет на отделение Госбанка. Скрыться преступники не успели. Милиция, оперативные работники угрозыска настигли налетчиков на окраине города. Те укрылись в подвале каменного здания, забаррикадировали окна и двери и стали защищаться.
Завязалась перестрелка. Дом окружили со всех сторон, но проникнуть в подвал не удавалось. Бандиты были хорошо вооружены.
Тогда, чтобы не затягивать развязку, решили в подвал пустить собаку. Привели Грома. Проводник вместе с овчаркой подполз к окну, расположенному на уровне земли. Собака глухо ворчала и время от времени лизала руку своего друга-проводника, как бы говоря ему. «Не сомневайся, уж я сделаю все, что могу…» А у него тоскливо ныло сердце: псу грозила смертельная опасность. Резкое «Фасс!» подбросило овчарку, как будто электрическим током. Гром вскочил в разбитое окно и скрылся в подвале. Оттуда загремели выстрелы, в следующее мгновение выстрелы прекратились. Снизу донесся глухой шум борьбы; проклятия и стоны людей, злобный вой животного.
Воспользовавшись замешательством бандитов, осаждающие ворвались в подвал. Страшная картина предстала перед ними. Десять налетчиков сражались с одной собакой. В тесном полутемном помещении они никак не могли нанести ей решающего удара, а она, словно демон, металась между ними. Одна против всех, она бесстрашно вступила в эту неравную борьбу, рвала, кусала, молниеносно нападала и так же молниеносно отскакивала, расправившись с одним, бросалась к другому. Слышались крики боли, удары, кто-то на четвереньках полз к выходу…
