Павел Мариковский - Чудесная пестрокрылка
Я побежден, и картина моя окончательно погибла. С полотна и палитры мастихином снимаются краски. В них в предсмертных судорогах копошится масса жучков. Я с неприязнью их разглядываю. Продолговатое, вальковатое тело жучков имеет спереди вздутую, почти шарообразную переднеспинку. Это типичнейшие точильщики. В Советском Союзе в этом семействе насчитывается не менее ста видов. Личинки большинства точильщиков живут в стволах деревьев и, протачивая в них ходы, приносят большой вред дереву. Личинки других видов иногда поселяются в стеблях травянистых растений.
Это небольшой черненький жучок-точильщик.
Где же обитают в пустыне эти жучки? Интересно было бы это разведать. Видимо, их немало, раз столько слетелось на картину. Как только они не встретились мне раньше!
Но самые тщательные поиски оказываются безрезультатными. Жучков нет нигде в ущелье. Нет их и в пустыне. Тогда все происшедшее становится загадочным.
Нужно продолжать поиски.
Только на второй день на красных маках, далеко от ущелья, удается найти двух маленьких черных точильщиков. Так вот откуда вы прилетали на запах цинковых белил! Ваши маленькие усики в струйках ветра уловили аромат краски, почему-то оказавшийся таким непреодолимо заманчивым.
Обычно в природе все кажущееся для нас загадочным имеет простое объяснение. Только не всегда легко найти отгадку каждому непонятному случаю.
Долго думалось о точильщиках и не верилось, что запах белил мог случайно обладать способностью притягивать к себе этих маленьких обитателей пустыни. Но отгадка не находилась.
Прошло несколько лет.
Иногда, рассказывая знакомым о Чулакских горах и ущелье Тайгак, я вспоминал о неудавшемся этюде и странном нашествии точильщиков. Как-то об этом услышал и один старый художник.
— Забавно! — сказал художник. — Забавно, что вашим жучкам так понравились цинковые белила. А ведь в них нет ничего особенного, и делаются они из окиси цинка и макового масла. Ведь нет же в нашей пустыне никаких маков…
— Постойте, постойте, — перебил я художника, — как так нет никаких маков? Да ими весной вся пустыня расцветает!..
Маки оказались прибежищем маленьких точильщиков.
И тут сразу все стало ясным. Отгадка нашлась. Точильщики обитали на красных маках. Масло из культурных маков, видимо, обладало специфическим запахом, свойственным макам вообще. Только запах этот был, наверно, значительно сильнее, чем у красных маков пустыни. Значит, от моей картины повеяло таким сильным запахом родного растения, что точильщики ринулись в ущелье Тайгак, из которого он доносился, и там нашли меня с масляными красками, сделанными на маковом масле.
Вот бы найти такие очень сильные вещества, способные привлекать вредных насекомых! Сколько бы можно сохранить урожая! А ведь было бы неплохо. Не правда ли?
Жизнь кравчика
После весенних дождей и слякоти первый теплый день в предгорьях Киргизского Алатау. Появилась маленькая травка. Совсем еще низенькими куртинками показалась серая полынь. Кое-где раскрылись крокусы. А если приглядеться внимательно, можно увидеть и крохотные белые цветы пастушьей сумки и еще какие-то совсем маленькие синие цветы. Пробудился мир насекомых, и меж травинок кто только не снует. Но больше всего муравьев. Самые разные чернотелки не спеша ползут во всех направлениях. Изредка мелькнет жужелица. Из яичек, спрятанных на зиму под кустиком полыни, вышли гусенички и, свив общую паутину, греются на солнце все вместе, сразу большой семьей.
Свободная от растительности площадка пестрит от множества очень маленьких хрущиков. Жучки очень оживлены, они куда-то торопятся, но не покидают свой облюбованный участок и, оживленно бегая, постепенно исчезают в трещинках земли. Скоро площадка пустеет, многочисленное общество хрущиков исчезает, и только один — два случайных жучка показываются на минутку из трещинок. Мне было непонятно, почему жучки собрались вместе такой большой компанией.
Пока я раздумываю над этим, мимо ног не спеша ползет черный жук. Какой он коренастый! К маленькому брюшку прикреплена большая и мощная грудь. Ноги сильные, а передние голени как лопатки. По ним нетрудно догадаться, что жук — землерой и, видимо, большой специалист в этом своем деле.
Коренастый кравчик направился к норе.
Схваченный пинцетом, жук свирепо раскрывает длинные челюсти. Но он совсем не больно щиплется, у него не острые кинжалы хищника — жужелицы, а, скорее, терка, предназначенная для перемалывания растительной пищи.
А какие забавные у жука глаза! Спереди они прикрыты мощным отростком, который пересекает их поперек, разделяя на две половины: верхнюю и нижнюю.
Это интересное приспособление: верхней половинкой глаз жук замечает врагов, а нижней — рассматривает дорогу, пищу и многое другое. Кроме того, отросток — неплохая защита, предохраняющая глаза. Ведь рыться приходится не только ногами, голова и челюсти — тут тоже первые инструменты.
Но самое забавное, что с левой стороны под челюстями у жука виден длинный острый отросток, как шило или штык. Но почему он только с одной левой стороны? Наш жук, значит, левша? И кто бы мог подумать, что у жуков могут быть развиты органы только с одной стороны! Может быть, наш жук — урод? Да ведь это жук — кравчик Карелина! Вот ты какой! До сего времени мы знали тебя по картинкам, а теперь привелось и в жизни встретиться.
Немного ниже, у дороги, кравчиков оказывается много. Большинство их занято делом: пятясь задом, коренастые труженики тащат откушенные веточки растений. Путешествие спиной продолжается недолго. Ловко завернув в сторону, как будто наперед хорошо зная дорогу, кравчик скрывается в маленькую норку. Одна — две секунды из норы еще торчит былинка, потом, шевельнувшись, исчезает. Жаль, что нет с собой лопаты, а без нее не раскопаешь норки в почве с множеством камней. Придется ограничиться сбором кравчиков, а раскопку отложить на несколько дней.
Скоро в морилке несколько десятков кравчиков. Их нетрудно разделить на две группы: самок и самцов. Первые не имеют никаких отростков на верхних челюстях, вторые все без исключения ими вооружены, но только с левой стороны.
Через несколько дней мы снова на кравчиковой горе. Там на каждом квадратном метре по нескольку норок кравчиков. Но только пасмурно, дует прохладный ветер, и поэтому насекомых нет. Они, видимо, спрятались в свои норки. Ну что же, начнем копать норки.
Несколько часов работы — и открываются секреты жизни кравчиков. Вот норы холостяков-самцов. Эти норы короткие, не более десяти сантиметров. В конце норы сидит сам хозяин и медленно поедает запасенную ранее веточку полыни. В норе все же безопаснее и спокойнее заниматься этим делом. Холостяки ожидают самок, и как только появится подруга, тотчас же начинается большая и трудная работа. Жуки усиленно роют землю и выталкивают ее наружу. Вскоре нора становится глубокой и уходит вниз на двадцать — сорок сантиметров.
Жуки зорко сторожат свое жилище. Попробуй-ка в это время сунуться в нору какой-нибудь холостяк! Хозяин норы тотчас же ринется в драку, и защелкают друг о друга кривые «кинжалы» — отростки, пока пришелец не уберется восвояси. Неудачников-холостяков, заглядывающих в чужие жилища, немало, и у входа в норки все время разыгрываются сражения.
Но вот нора закончена. Начинается усиленная заготовка провианта. Листья и стебли растений сносятся в колыбельку. Она шаровидной формы, аккуратно выглажена, с тщательно утрамбованными стенками. День работы — и колыбелька туго забита разными растениями: тут и светлозеленая полынь, и нераспустившиеся цветы пастушьей сумки, и листики клевера, и еще многое другое. Еще несколько дней работы — и в норке уже две — три колыбельки, заполненные пищей для будущих деток. В каждую колыбельку кравчик откладывает по одному яичку. Оно очень нежное, и достаточно легко прикоснуться, как оболочка лопается. Зачем яичку иметь твердую скорлупку, раз для него подготовлено надежное убежище! Яичко крупное, шести — восьми миллиметров длиной, то-есть только в два — три раза короче самого кравчика. Таких яичек не может быть много у самки, и это понятно почему: хорошо устроенная детка имеет гораздо больше шансов выжить, чем брошенная на произвол, и при отличной заботе родителей совсем не нужно откладывать много яиц.
Что же будет дальше с яичком, колыбелькой и родителями?
Быстро проходит весна и наступает лето. Зеленые предгорья Киргизского Алатау становятся бурыми. Не осталось и следов от нор кравчиков, и там, где было множество отверстий и холмиков выброшенной земли, теперь ничего не разглядишь. Как жаль, что раньше мы не догадались пометить норы палочками! Ну что же, придется рыть землю подряд, наудачу.
