Рудольф Самош - Кантор идет по следу
Подъехав к кладбищу, Ковач увидел двух своих коллег-полицейских, которые стояли по обе стороны дороги. Завидев Ковача на повозке, они удивились и не могли понять, в чем дело.
— Ребята, можете идти домой! Всев порядке! — крикнул им сержант.
Каменная пыль попала Люксу в нос, он несколько раз чихнул, покрутил головой, с завистью поглядывая на Кантора, который, довольный, бежал по дороге. Люксу очень хотелось соскочить на землю и бежать рядом с подводами, но он не смел нарушить приказ хозяина — надо было присматривать за тем, чтобы кто-нибудь из подводчиков не вздумал свернуть с дороги.
Чем ближе повозки подъезжали к зданию старой таможни, тем беспокойнее становился возчик, вместе с которым ехал сержант.
— Что же теперь будет?… — причитал он.
— Разве вы не знали, что спекулировать запрещено?
Возчик начал объяснять, что он не спекулянт, что уголь он продает дешево, к тому же он не ворованный, а получен шахтером за работу.
— Горожанам зимой уголь требуется, — объяснил он, — а шахтерам нужны деньги. Вот и получается: и им хорошо, и нам.
— И все-таки это спекуляция. Городские власти сами позаботятся о топливе для горожан, не ваше это дело, — строгим топом проговорил Ковач, а сам невольно подумал о том, что он и сам-то не очень уверен, будет ли его семья полностью обеспечена топливом на всю зиму. Жена на днях жаловалась, что стояла в очереди за углем, но нужного количества угля так и не получила.
— Наш шеф разошелся, — шепнул на ухо Ковачу младший сержант, который подсел к нему в повозку возле кладбища. — Представь себе, с половины седьмого мотается от одной засады к другой и все без толку… А мы ему такой сюрприз преподнесем!
У Ковача не было пи малейшего желания преподносить своему начальнику сюрпризы, и втайне он надеялся, что тому наконец надоедят поиски спекулянтов углем и он вернется в отделение.
Начальник полицейского участка действительно собирался уже дать отбой, как вдруг увидел на вершине холма караван повозок. Он был очень зол на Ковача, так как не нашел его на том месте, где он должен был находиться. Больше того, он даже послал к нему на квартиру посыльного на велосипеде, но тот вернулся ни с чем — жена Ковача сказала, что муж с утра на работе.
— Вы где бродили? — недовольно буркнул начальник участка Ковачу, когда тот, соскочив с подводы, подошел к нему для доклада.
— Докладываю: мною задержано девять спекулянтов углем.
— Где задержали?
— На шоссе.
— Уголь конфисковать! — приказах начальник участка. Он был зол. Он досадовал на себя, на Ковача, на всех вокруг. И почему это Ковачу, а не ему самому пришла в голову мысль встать у железнодорожного переезда?
Как только повозки встали, возчики подошли к начальнику участка и наперебой начали объяснять ему, что уголь этот принадлежит бедным людям и не стоит поднимать шума из-за него, тем более что горожане пока не могут купить уголь на государственном складе, так пусть хоть у частника купят.
— Всегда и во всем должен быть порядок, — возражал начальник участка, но никаких строгих мер по отношению к крестьянам принимать не стал, лишь отдал распоряжение переписать адреса всех возчиков.
Как выяснилось, задержанный Ковачем «похититель кур» оказался рецидивистом, разыскиваемым полицией по всей стране. За поимку особо важного преступника старший сержант Ковач получил поощрение и был назначен на должность помощника начальника участка.
— Благодарю! — щелкнул каблуками Ковач.
— Меня не за что благодарить. Ваше повышение предложено не мной, — отвечал начальник.
Ковач улыбнулся: он знал, что его начальник человек неплохой, но несколько странный: свое начальническое достоинство он почему-то любил поддерживать грубоватыми шутками с подчиненными.
Люкс, увидев на лице хозяина улыбку, отнес ее на свои счет. Спустя некоторое время Люкс заметил, что остальные полицейские стали почтительнее разговаривать с его хозяином, а это значит, что, видимо, произошли какие-то изменения. Рост авторитета хозяина был для него и ростом собственного авторитета. Люкс не раз обращал внимание Кантора на то, как уважительно стали относиться полицейские к их хозяину.
Однажды в октябре, под вечер, Ковач вынул из шкафа портфель и дал его понюхать Люксу и Кантору. Потом он сунул ручку портфеля Люксу в пасть, сказав:
— Держи, хозяйский! — Надев фуражку, Ковач добавил: — Ну, пошли, ребята, в отделение!
Люкс, преисполненный гордости, важно шел позади хозяина. «Видимо, дело очень важное, — думал пес, — раз хозяин доверил мне портфель, который до этого всегда носил сам».
По дороге Кантор не раз с завистью поглядывал на Люкса, прекрасно понимая, что для собаки не может быть большей награды, чем нести вещь хозяина. Люкс не без некоторого злорадства смотрел на Кантора: ему было приятно, что его молодой друг своими глазами может убедиться в том, как его уважает хозяин, как доверяет ему — портфель у Люкса будет в полной сохранности.
Погуляв с полчаса, Ковач с собаками пришел в отделение. Подойдя к проходной, он приказал Люксу положить портфель у стены здания.
Потом спросил у постового, расхаживающего перед зданием:
— Кости приготовили?
— Повар положил их на тарелку в углу двора, как вы говорили, — ответил постовой.
Ковач показал Люксу и Кантору, как они головой должны открывать калитку, которая ведет во двор. И потребовал выполнить это несколько раз подряд. Войдя во двор, Ковач указал Люксу место, где стояла тарелка с костями. Одну кость хозяин лично дал Кантору. Люксу было не жаль ее, так как в его распоряжении находилась вся тарелка.
Пока собаки обгрызали кости, дежурный вынул из оставленного у стены портфеля книгу приказов и, сделав в ней необходимые записи, положил обратно в портфель.
— Ну, пошли! — сказал хозяин собакам четверть часа спустя и направился к калитке.
Люкс бросил последний взгляд на тарелку и направился к выходу, обогнав хозяина и Кантора. Он сам открыл калитку и выскочил на улицу. Только тут пес вспомнил об оставленном на улице портфеле. Угрожающе рыча, он пошел к постовому, но, заметив, что портфель лежит на старом месте, отошел от постового. Взял портфель за ручку в зубы и сделал несколько шагов навстречу Ковачу и Кантору, показывая, что, мол, все в порядке.
— Молодец, — заметил Ковач и почесал у Люкса за ушами. — Теперь пошли.
По дороге домой Люксу несколько раз хотелось свернуть на трамвайную остановку, он так любил ездить на трамвае, однако хозяин на сей раз неизвестно по какой причине предпочел идти пешком.
