Роберт Мак-Кланг - Исчезающие животные Америки
В настоящее время Каролинская утка вновь стала обычной птицей во многих районах страны, но ей по-прежнему требуется наша всемерная помощь. Так, многие энтузиасты изготавливают и устанавливают дуплянки, чтобы Каролинские утки могли жить и гнездиться в тех местностях, где естественных дупел уже не хватает.
Дикая индейка (Meleagris gallopavo)Когда конкистадоры Кортеса в 1521 году захватили столицу ацтеков, они, в частности, увидели стаи индеек, которых местные жители держали как домашнюю птицу. О том же сообщали и солдаты Коронадо, которые несколько лет спустя проникли на юго-запад Северной Америки, По их словам, индейцы пуэбло держали «петухов с болтающейся бородой».
Вместе с другими сокровищами конкистадоры отправили в Испанию и несколько этих одомашненных птиц.
Там они настолько понравились, что лет через полтораста их уже разводили в большинстве европейских стран. Их происхождение было известно далеко не повсюду, и в Англии, например, считалось, будто родина индеек находится где-то в пределах Турецкой империи, что и отразилось в английском названии этой птицы — turkey (турецкая).
Первые английские поселенцы в Америке привезли туда с собой и домашних индеек, не подозревая, что там в изобилии водятся их дикие собратья. «Отцы-пилигримы» нашли на берегах Массачусетского залива «множество диких индеек», и, согласно легенде, украшением пиршества в первый День благодарения были жареные индейки, отчего в Соединенных Штатах и по сей день сохраняется обычай отмечать День благодарения именно этим традиционным блюдом. В первые трудные годы существования массачусетской колонии дикие индейки служили большим подспорьем для переселенцев; редкий охотник не возвращался из леса с одной-двумя птицами.
Некоторое представление и об изобилии диких индеек, и о стремительном сокращении их численности дает следующий отрывок из воспоминаний человека, путешествовавшего по Новой Англии в 1674 году: «Доводилось мне видеть, как поутру шесть десятков индюшачьих выводков грелось на солнышке у болота. Но это было тридцать лет назад, а с тех пор англичане и индейцы совсем повывели эту птицу и встретить в лесу дикую индейку — большая редкость». Хотя эта область только-только начала тогда заселяться, на северо-востоке страны дикая индейка была уже почти истреблена. Однако в других местах эта птица еще сохраняла прежнюю численность.
«По дремучему лесу проносится крик этих часовых стаи, — писал в 1770 году натуралист Уильям Бартрем после путешествия по Флориде. — Одна за другой птицы подхватывают этот сигнал, напоминающий крик домашнего петуха, и передают его на сотни миль вокруг…»
В ту эпоху ареал диких индеек охватывал значительную часть континента — от Новой Англии, Мичигана и Колорадо на севере до Флориды, южной Мексики и Аризоны на юге. Среди тогдашних птиц не редкостью были великолепные экземпляры; петухи, если верить свидетельствам современников, часто весили больше 20 килограммов. Основным кормом диким индейкам служили желуди, каштаны и буковые орешки, однако к ним в зоб попадали также клубни, луковицы, личинки и семена. В поисках корма индейки проходили много километров. Эти осторожные и ловкие птицы устраивались на ночлег высоко на дереве, а по земле они бегали хотя и не очень быстро, но все-таки чуть быстрее, чем человек.
«Я жалею, что символом нашей страны был выбран белоголовый орлан, — вздыхал Бенджамин Франклин. — Ведь индейка в сравнении с ним куда более почтенная птица… это доблестная птица». Возможно, такое предубеждение против орлана несправедливо, но история достаточно почтила их обоих. Если орлан остается нашей национальной эмблемой, то жареная индейка украшает стол в День благодарения.
Под безжалостной пятой цивилизации дикая индейка вскоре начала исчезать во многих местностях как в результате интенсивной охоты, так и потому, что вырубка леса лишала ее и приюта и корма. Если в 1730 году дикая индейка была настолько обычной птицей, что ощипанных и выпотрошенных птиц продавали в Массачусетсе по полтора цента за фунт, то сто лет спустя ее там уже нельзя было достать ни за какие деньги, потому что па северо-востоке страны она исчезла почти совсем. Коннектикут потерял свою последнюю дикую индейку в 1813 году, а Массачусетс — в 1851.
К 1920 году этот вид полностью исчез в восемнадцати штатах, то есть в трех четвертях прежнего ареала. Этому способствовало и заболевание каштанов, лишившее индеек их основного корма.
Тогда судьба индейки начала привлекать внимание специалистов по охране природы, и одним из первых к разрешению этой проблемы приступил пенсильванский департамент. Дикие индейки, выращенные в государственных хозяйствах, выпускались в подходящих для их обитания местностях, но они были слишком ручными и недостаточно закаленными, чтобы зимовать в естественных условиях. Тогда пенсильванские лесничие предприняли следующий эксперимент — полудомашние самки с подрезанными крыльями помещались в проволочных вольерах в горных лесах, где еще сохранились дикие индейки. Дикие петухи перелетали через ограждение и спаривались с обитательницами вольер, обеспечивая более жизнестойкое потомство. Так постепенно уничтожалась изнеженность, вызванная одомашниванием.
Однако наилучшие результаты дает следующий метод: с помощью сетей, снабженных пороховыми ракетами, накрываются целые стаи диких индеек, подманенных на корм. Пойманных птиц перевозят в подходящие новые места и там выпускают. Этот метод применяется теперь почти по всему прежнему ареалу диких индеек, и таким образом удается поселить птиц даже там, где прежде они никогда не водились.
В настоящее время в горах Пенсильвании бродит около 40 тысяч диких индеек. Многие птицы перебрались и в штат Нью-Йорк, где, кроме того, выпускаются и свои дикие индейки. Коннектикут и Массачусетс также возродили свои стаи. Совсем недавно двенадцать птиц были выпущены в охраняемом лесу под Плимутом, где когда-то высадились «отцы-пилигримы». Та же программа проводится по всей стране от Новой Англии до Аризоны и штата Вашингтон. Окруженные такой заботой, индейки быстро увеличиваются в числе.
Белые цапли и спрос на перьяВ первые годы XX века дамские шляпы было чрезвычайно модно украшать перьями. И речь шла отнюдь не об одном-двух перышках, нет, на шляпах сплошь да рядом красовалась целая птица, которая, пожалуй, вносила заметную диспропорцию в фигуру модницы, если была достаточно крупной.
Центрами шляпной промышленности были в те дни Лондон, Париж и Нью-Йорк; в эти города поступали миллионы птичьих шкурок — цапель, попугаев, колибри, райских птиц и еще многих и многих других. Любая птица с пышным оперением была желанной добычей. Всего за один сезон в 1892 году один-единственный «торговец перьями» из Джексонвилла во Флориде отправил в Нью-Йорк 130 тысяч птичьих шкурок. В том же году не меньшие партии этого модного товара поступили на мировой рынок из других областей Северной Америки, а также из Южной Америки, из Африки, Азии, Австралии и с Новой Гвинеи. Торговля перьями была очень обширна, хорошо организована и привлекала значительные капиталы.
