Иосиф Халифман - Пароль скрещенных антенн
Дежурящие недалеко от края пропасти подручные охотников, пока они спускаются, потихоньку травят, отпускают концы веревок, подвязанных к поясам скалолазов. Один из подручных лежит головой к краю ущелья: он следит за сигналами, которые подаются снизу. Сигналы подаются веревкой или руками. Голоса здесь не услышишь: на дне ущелья ревет, ворочая камни, бешеная, вся в пене, река…
Вися на гибких лестницах, придерживаемые веревками, охотники снижаются, затем подтягиваются к летку гнезда. Один раздувает поданный сверху дымарь, который должен помочь отгонять пчел, пока другой складывает срезанные ножом соты в деревянную посудину, тоже спущенную сверху на веревке. По сигналу снизу подручные выбирают груз наверх и, если надо, спускают новую пустую бадейку.
На обработку одного выслеженного гнезда уходит иной раз несколько дней. А ведь и выследить гнездо тоже не просто…
Так еще совсем недавно добывался пчелиный мед в Тибете.
Подобная охота, в сущности, очень мало отличается от той, о которой стало известно благодаря одной любопытной находке историков-спелеологов — исследователей пещер.
В горах возле Барселоны, в Испании, они обнаружили сохранившуюся с доисторических времен пещеру, известную теперь под названием Паучьей. Здесь на одной из стен написана красками картина, изображающая охотников, атакующих гнездо пчел. Гнездо расположено высоко, в одной из впадин, скрытых в скале, а охотник изображен уже поднявшимся по какому-то канату или стеблю ползучего растения к самому летку. Он держит в руке подобие посудины. Вокруг него носятся разъяренные пчелы. По мнению специалистов, этот рисунок сделан восемь с лишним тысяч лет назад. Впрочем, известны рисунки, созданные и в более древнюю эпоху. Недавно их обнаружили при раскопках в Чатал-Гююне (Турция). Здесь настенная роспись изображает, между прочим, и соты с развивающимися в ячейках пчелами, и сборщиц на цветках. Ученые полагают, что этим рисункам по меньшей мере девять тысяч лет. Уже тогда люди охотились за медом.
Теперь охота на пчел — это чаще всего только развлечение, забава, спорт. Но и сейчас еще есть народы, для которых пчелы служат главным источником пропитания. Таковы, например, гваяки, живущие в глубине Парагвайских Кордильеров в Южной Америке. Их кочевые орды, каждая из нескольких сот человек, не строят даже временных жилищ, не умеют выращивать растения, не делают никаких запасов пищи. Гваяки не знают одежды.
Джунгли, где они обитают, не слишком богаты съедобными растениями, зато кишат осами и безжальными американскими пчелами, гнезда, которых поставляют племени не только запасы меда, но и массу личинок и куколок. Надо сказать, что личинки ос и пчел используются в пищу и другими народами в Южной Америке, Африке, Азии, Австралии.
Пчелиные гнезда представляют для гваяков особую ценность, так как здесь находится еще и воск, а он идет на отделку луков, стрел, копий и предметов домашней утвари, в первую очередь «котлов», в которых плавится воск. Много воска расходуют гваяки также на сосуды для переноски и хранения меда. Для этой цели посудой служит и пустая скорлупа крупных орехов анодонте. Самодельные котлы, слепленные из глины, смешанной с воском, не обожжены, но хорошо просушены. После этого в них можно на слабом огне плавить соты, вытапливать воск. Деревянный лук, стрелы, копья наващиваются; наващиваются также и сплетенные из растительных волокон канаты длиной в несколько метров. Корзины, изготовленные из волокон древесного луба, заливаются воском — в этих плетенках переносится и хранится мед. Одним из самых важных орудий труда у гваяков считается грубо отесанный каменный топор (с его помощью вскрываются дуплистые стволы с гнездами). Охотники пользуются также щеткой из пальмовых волокон, которой мед перекладывается из сотов.
«Медовая» — так назвали ее ученые — цивилизация гваяков в наш век представляет собой, конечно, редчайший пережиток чуть ли не каменного века. Он свидетельствует, что в далеком прошлом добыча меда и воска занимала в жизни народов Америки важное место. Из многих исторических свидетельств, которые говорят об этом, укажем хотя бы на относящуюся к середине XVI века книгу Диего де Ланда «Сообщение о делах в Юкатане».
«О пчелах, их меде и воске» — так озаглавлен отрывок из книги, который стоит привести полностью:
«Есть две породы пчел (это американские породы — мелипоны и тригоны), и те и другие гораздо меньше, чем наши.
Большие из них водятся в очень маленьких ульях; они не делают сотов, как наши, а особые пузырьки из воска, наподобие орехов, соединенных друг с другом и полные меда. Чтобы достать его, нужно только открыть улей и вскрыть палочкой эти пузырьки, и тогда течет мед; (индейцы) извлекают и воск, когда им желательно. Остальные (пчелы) водятся в лесах, в дуплах деревьев и углублениях камней, и там у них отыскивают воск, которым, как и медом, эта страна очень изобильна. Мед очень хорош, за исключением того, что, в связи с большим изобилием корма у пчел, получается несколько водянистый, и необходимо подвергнуть его кипячению на огне; после этого он получается очень хороший и большой твердости. Воск хороший, но очень темный, и причина этому не найдена; в некоторых провинциях он гораздо более желтый, в зависимости от растущих там цветов. Эти пчелы не жалят и не причиняют вреда, когда у них вырезают (мед)».
Выемка меда из гнезд пчел и у гваяков в XX веке и у юкатанских индейцев в XVI веке производилась, в общем, также, как это много тысяч лет назад было изображено на фреске в Паучьей пещере.
Техника выслеживания пчел и обнаружения гнезд с медом описана во многих старинных книгах.
Охотник выбирает для начала своих действий поле или лес, вдали от пасек. Высматривая пчел, собирающих добычу с цветков, он снимает и переносит их на кормушку- с медом, а когда пчелы напьются, выпускает на волю. Затем наступает ожидание, продолжительность которого зависит от того, как далеко находится гнездо пчел. Охотник снова собирает их, предлагает им угощение и снова выпускает каждую, следя за направлением их полета.
Точка, где их пути видимо сходятся, приблизительно указывает положение гнезда.
Сходными приемами издавна пользовались и русские охотники на Дальнем Востоке. В записках знаменитого путешественника В. В. Арсеньева «По Уссурийскому краю» рассказывается:
«Когда мы пили чай, кто-то взял чашку, в которой были остатки меда. Немедленно на биваке появились пчелы — одна, другая, третья, и так несколько штук. Одни пчелы прилетали, а другие с ношей торопились вернуться и вновь набрать меду. Разыскать мед взялся казак Мурзин. Заметив направление, в котором летали пчелы, он встал в ту сторону лицом, имея в руках чашку с медом. Через минуту появилась пчела. Когда она полетела назад, Мурзин стал следить за ней до тех пор, пока не потерял ее из виду.
