Рудольф Самош - Кантор идет по следу
— Подожди, еще рано радоваться.
— Всегда тебе что-нибудь мерещится. Ты же видел, как на австрийцев подействовало, когда я заявил, что мы американцы. В прошлом году у нас все хорошо сошло, надеюсь, сойдет и в этом.
Через несколько секунд машина, даже не затормозив, выехала за венгерский шлагбаум. Короткая проверка документов, и машина помчалась в направлении Шопрона.
— До Дьера я хорошо знаю дорогу, — заметил Келеи.
— А дальше ее знаю я.
— Ты известил брата о том, что мы едем?
— Старик нас очень ждет.
— Я, правда, не люблю навещать родственников. В прошлом году я и без них прекрасно чувствовал себя в Будапеште.
— Ну а теперь можешь поспать немного, — посоветовал ему светловолосый. — Вылезай из-за баранки, до Сент-эндре поведу я.
Не доезжая Дорога, машина свернула налево и направилась по маршруту № 11 в сторону Эстергома. Келеи проснулся только тогда, когда машина ехала по улицам Эстергома.
— Это что за город? — спросил Келеи, протирая глаза кулаком.
— Резиденция венгерских епископов. Ты разве никогда здесь не бывал?
— Был, в сорок четвертом году, когда наша хортист-ская армия отступала под натиском советских войск, но дело происходило ночью, и мне было не до прогулки по городу.
— А я в этом городе два года в гимназию ходил, к духовным отцам.
— Хорошо бы где-нибудь выпить по чашечке кофе, — предложил Келеи.
— Потерпи еще с полчасика. Приедем в Сентэндре — и выпьем.
Ровно в шесть утра машина въехала в небольшой уютный городок, расположенный на берегу Дуная, и остановилась на центральной площади. Мужчины вышли из машины, чтобы поразмяться.
Келеи с любопытством окинул взглядом старинные дома, окружавшие площадь. На противоположной стороне площади он заметил буфет.
— А ведь, кажется, он уже работает! — обрадованно произнес Келеи. — Пошли выпьем по чашечке кофе.
Шли не торопясь, разминая затекшие от долгого сидения в машине ноги.
Первым, к двери буфета подошел Келеи.
— Теодор, подожди-ка, — остановил его спутник.
— Ну чего тебе еще? — Не забудь, что ты иностранец и должен вести себя соответствующим образом.
— Эх, дружище, летом прошлого года я уже бывал в этих краях дважды, по делам кинофирмы. В нашей профессии совсем неплохо знать кое-что с Сиднее, Гонконге, Лондоне, Париже, даже Сентэндре.
— Ио Вене тоже, — хихикнул Джон.
— Ну, ну… ладно. — Келеи открыл дверь и вошел в помещение.
Неподалеку от буфетной стойки они отыскали свободный столик. Сели. Келеи сразу же развернул карту автомобильных дорог Венгрии. Посмотрев ее, Келеи подозвал официантку:
— Хелло, барышня!
Тем временем карту принялся изучать Джон.
— Ну что, нашел? — поинтересовался Келеи.
— Сейчас найду, — пробормотал блондин. — Где-то тут, но не найду.
К ним подошла офицантка и спросила:
— Господа, что вам подать?
— Два коньяка, два кофе и что-нибудь из холодных закусок… если есть.
Келеи пододвинул карту к себе:
— Да, это где-то здесь…
— Толош… Толош… — бормотал он, все еще не находя населенного пункта.
— А ведь в детстве я там каждое лето по две недели работал на лесопилке. Вот только на машине я туда не ездил.
Пока они переговаривались, в буфет вошли двое мужчин в комбинезонах. Оба подошли к стойке и облокотились на нее. Один из них был высокий, широкоплечий, другой — пониже ростом.
— Малышка, дай-ка нам как обычно, а то мы очень спешим, — попросил тот, что был пониже ростом.
— С тех пор как вы стали работать на стройке, вам всегда некогда…
— Мы уже давно не работаем на стройке.
— А где же?
— На, лесопилке в Толоше.
Услышав знакомое название, которое он никак не мог найти на карте, Келеи поднял голову и спросил:
— Как вы сказали? Толош?!
— Да, а что такое? — удивился тот, что был пониже ростом. — Вы что, ревизоры?
— Нет, не ревизоры, — улыбнулся Келеи. — Мы американцы.
— Ты слышал? — высокий толкнул своего товарища в бок. — Подумать только, господа — американцы!
— Значит, вы знаете, где находится этот Толош?
— Как же нам не знать! Мы там работаем, да вот только опоздали на автобус.
— А вы, случайно, не знаете Кароя Балинта? — поинтересовался блондин.
— Как не знать, знаем! Он наш начальник. — Рабочий подошел к столику, за которым сидели «американцы».
— Если господа позволят, я представлюсь: Ласло Дора, цирковой акробат, в настоящее время нахожусь на пенсии… работаю на лесопилке…
— Акробат? — Келеи чуть ехидно улыбнулся. — Великолепно! А нам для съемки нового фильма как раз нужен акробат!
— Хелло, Тапло! Ты слышишь? — обратился акробат к своему товарищу. И, спросив разрешения у иностранцев, присел за их столик.
— Девушка, два коньяка господам! — крикнул Келеи официантке.
— А это мой друг, Лапинч, но его лучше звать просто Тапло. Он великолепный боксер, только его ва пьянство дисквалифицировали, выгнали с ринга.
Лапинч галантно раскланялся и протянул гостям свою громадную ладонь.
Блондин кивнул и растерянно пробормотал:
— Бана… Джон Бана…
— А как фамилия господина режиссера? Я что-то сразу не разобрал?
— Келли, — резко проговорил Келеи, изменив свою фамилию на американский манер.
— Господа знакомы с нашим начальником? — спросил Дора.
— Да, он мой старший брат, — ответил Бана.
— Вот это да! Великолепно! — Дора толкнул локтем Лапинча. — Ты слышал, дружище, нам с тобой прямо-таки везет! Скажите, пожалуйста, что вам нужно? Мы вам поможем.
— Мы не знаем, как попасть на лесопилку, — спокойно начал объяснять Келеи, но Дора перебил:
— Ерунда все это!.. Меня интересует, сколько вы нам можете заплатить.
— А-а! Это будет зависеть от вас… Долларов десять — двадцать в день. — Келеи показал на рюмки и предложил: — Давайте выпьем!
— Нам повезло, мой друг — хороший парень и готов вам помочь…
— О'кей! Словом, вы покажете нам дорогу, хорошо?
— Разумеется, что за разговоры!
— Если ты согласен… — Лапинч глупо улыбнулся.
— Пардон. Он хороший парень, но немного трусоват.
Все четверо вышли из буфета и пошли к машине. По дороге Дора тихо шептал бывшему боксеру на ухо, чтобы тот не говорил лишнего, а лучше помалкивал, пусть, мол, господа, раскошелятся: денег у них, видать, много.
За час доехали до лесопилки. В нескольких сотнях метров от нее находилось административное здание, которое старый владелец лесопилки использовал как охотничий домик. Дом был обнесен изгородью. От ворот к веранде вела прямая дорожка, по обе стороны которой росли густые кусты.
