Николай Сладков - Силуэты на облаках
Не на ту ногу
В горах медведь из берлоги выходит ещё по снегу. И тут-то вот, по его чётким следам, видно, до чего же он, медведь, косолапый! Даже удивительно, как это он на ходу сам себе на лапы не наступает?
Охотники говорят, что медведь спросонок чувяки не на ту лапу надел. Вот и косолапит по снегу: левый чувяк на правой лапе, а правый — на левой. Все это видят, а он и не замечает!
С днём рождения
Малый подорлик, перед тем как вылупятся птенцы у него в гнезде, приносит им подарок. Так уж и знают все: раз подорлик в гнездо лягушку принёс, — значит, вот-вот вылупятся орлята! Наверное, подорлик подслушивает, о чём его орлята ещё в яичках пищат. Они у него перед вылуплением перепискиваются. А как всё выслушает — так и спешит за подарком. Хоть он и хищный, а тоже орлят своих любит. Знает, что мягонькая лягушка для малышей орлят всё равно что для нас с вами конфетка! И только-только малыши из яйца, а он уж с лягушкой тут как тут. Поздравляет орлят с рождением.
Чёрные страницы
Трудно читать: написано чёрным по чёрному. Строчки размыты, слова неразборчивы. Записи — как телеграммы. «Перебежал дорогу барсук». «Вальдшнеп тыкал клюв в грязь». Вот совсем короткая запись: несколько точек и бороздок. А перевод у записи длинный: «Прилетел в эту лужу ночью плавунец из реки, охотился на бабочек, упавших в воду».
Лесные пословицы и поговорки
Рыбу дождём не напугаешь.
Ласковое у ласка имя, да характер крут.
Не надейся, карась, что щука зубы меняет.
Случается, что и рак краснеет.
Мелкие у хорька зубы, да острые.
Не лез бы камыш в болото, кабы не любил воду.
Для дятла длинный язык — не порок.
Невидный соловей, да слышный.
Любит кукушка чужие годы считать.
Дятлу без носа, как волку без ног.
Фотозагадки
Загадки принято другим загадывать, а я их сам себе загадал. Да такие, что и разгадать не могу.
Есть у фотоохотников заповедь: каждому снимку — своя этикетка. Снял и запиши: что, где, когда? В памяти всё не удержишь. Но если бы все выполняли добрые советы!
Я не записал и теперь сам ничего не разберу. Не только где и когда, не пойму даже и что снимал. Смотрю на снимки и развожу руками.
1). Фото 1.
Прутья истлевшего зонтика или чертёж колеса? А может быть, не зонт и не колесо, а что-то совсем другое?
2). Фото 2.
Помню наполовину: снимал кору дерева, но вот какого, — забыл. Ольха, клён, дуб? Ясень, ёлка, тополь? Хоть убей, — не помню!
3). Фото 3.
Это, наверное, листья? Но, может быть, и трава? Похоже и на птичьи перья… Поди вот теперь разберись!
4). Фото 4.
Пожалуй, это следы на снегу. Только кто наследил? Зверь или птица?
5). Фото 5.
Что это: китайские буквы или окаменевшие следы ископаемой первоптицы? Но ни то, ни другое я никогда не снимал. Так что же всё-таки это такое?
* * *
Сидим с Лесовичком под шапкой, помалкиваем. Вдруг в «окошко» — бельчонок!
Я пошевелился — он не испугался. Я руку протянул — он пальцы обнюхал. Корочкой угостил — взял. Будто всю жизнь из рук ел!
Я удивляюсь, а Лесовичок посмеивается.
— Твой, что ли, приручённый? — спрашиваю.
— Нет, друг мой приятель, не мой и не приручённый. Самый что ни на есть лесной и дикий. Это загадка леса. Я давно голову над нею ломаю.
Бельчонок в углу корочку зубрит, Лесовичок рассказывает:
— Появляются вдруг в звериных семьях необыкновенные зверята — совсем не боятся человека! Сами в дома забегают, сами навстречу бегут, угощение из рук берут без боязни. Братья и сестры их дики, злобны, пугливы, а эти будто в избе выросли. И кажется мне, что ищут они с человеком дружбы, сами в друзья набиваются. Только вы, люди, никак этого не поймёте. Знаешь небось, что бывает, когда забежит в село белка, куница или заяц… Они к вам с дружбой, а вы за ними гоняться. Доверчивых ловите, остаются одни злобные и пугливые. Но лес опять к вам своих посланцев шлёт, лес всё надеется: а вдруг люди поймут и отбросят палку? Вот и этот бельчонок — посланец лесной.
Бельчонок не слушал нас, он корку зубрил. Но весь вид его говорил: «Ну поймайте меня, посадите в клетку — дело ваше. Но в другом выводке появится опять такой же доверчивый, он снова к вам прибежит. И до тех пор будут бегать, пока вам не станет стыдно».
— Звери надеются на человека, — говорил Лесовичок. — При большой беде к человеку бегут. Лоси от волков забегают в посёлки, куропатки в голод залетают на задворки, даже мелкие птички, спасаясь от ястреба, кидаются человеку в ноги. Такую доверчивость ценить бы надо!
Сказал и на меня посмотрел. И так посмотрел, что я невольно протянул бельчонку вторую корочку.
Топик и Катя
Дикого сорочонка назвали Катей, а крольчонка домашнего — Топиком. Посадили домашнего Топика и дикую Катю вместе.
Катя сразу же клюнула Топика в глаз, а он стукнул её лапой. Но скоро они подружились и зажили душа в душу: душа птичья и душа звериная. Стали две сироты друг у друга учиться.
Топик стрижёт травинки, и Катя, на него глядя, начинает травинки щипать. Ногами упирается, головой трясёт — тянет изо всех своих птенцовых сил. Топик нору роет — Катя рядом крутится, тычет носом в землю, помогает рыть.
Зато когда Катя забирается на грядку с густым мокрым салатом и начинает в нём купаться — трепыхаться и подскакивать — к ней на обучение ковыляет Топик. Но ученик он ленивый: сырость ему не нравится, купаться он не любит, и поэтому он просто начинает салат грызть.
Катя же научила Топика воровать с грядок землянику. Глядя на неё, и он стал объедать спелые ягоды. Но тут мы брали веник и прогоняли обоих.
Очень любили Катя и Топик играть в догонялки. Для начала Катя взбиралась Топику на спину и начинала долбить в макушку и щипать за уши. Когда терпение у Топика лопалось, он вскакивал и пытался удрать. Со всех своих двух ног, с отчаянным криком, помогая куцыми крыльями, пускалась вдогонку Катя. Начиналась беготня и возня.
Однажды, гоняясь за Топиком, Катя вдруг взлетела. Так Топик научил Катю летать. А сам потом научился от неё таким прыжкам, что никакие собаки стали ему не страшны.
