Борис Левин - Еще один шаг
Несколько раз Алешка отвечал на крики, а они слышались то очень далеко, то совсем рядом. В какой стороне кричали, определить было трудно, потом все затихло. Постояв еще немного, мальчики, выбравшись из оврага, снова пустились в путь — вниз по Сюзьме.
Приближался вечер. Густой красный свет до краев наполнял лес. На выгоревшем пригорке алел седоватый белоус, из осоки на берегу выкинулись багровые султаны плакун-травы. Тихо шелестели желтеющие тростники.
Ребятам очень хотелось есть, но хлеба не было — его съели еще утром. Набрав горсть ягод, они ели их на ходу. Пили из Сюзьмы — благо вода была чистая и приятная на вкус.
Вечер застал их в том месте, где Сюзьма распадалась на два рукава. Ребята остановились. По какому рукаву идти? Левый рукав — поуже, правый — шире. Им почему-то приглянулся приток поуже, и они свернули влево. Впереди расстилалась сплошная чаща, темная и густая. Было тихо. Так бывает перед грозой, и предчувствие не обмануло ребят. Вдруг над лесом сверкнула молния, глухо заурчал гром.
— Дождь будет, — сказал Алешка.
Дальше идти — от дождя все равно не убежишь, значит, прятаться надо здесь где-то.
Налетевший ветер рванул вершины деревьев, и они загудели на разные голоса — тонкие, сиплые, густые и трубные. Свет молнии и наступившая сразу после этого темнота ослепили.
— Валерка! Где ты?
— Тут я.
Алешка протянул руку, нащупал Валеркино плечо. Снова сверкнула молния, осветила поляну и в конце ее большой разлапистый куст. Хорошо бы укрыться под ним — дождь вот-вот хлынет. Алешка принялся ломать ветки.
Одна слишком большая ветка никак не поддавалась.
— Помоги мне.
Валерка навалился тоже, и ветка затрещала, отвалилась.
— Шалаш сделаем! Правда, Лешка? — торопился Валерка.
— Сделаем… Помнишь, какой у нас был на огороде? Папанька еще нам показывал, как колья ставить.
Конечно, Валерка помнил, но он ничего не ответил, он был занят, изо всех сил старался помочь Алешке быстрее наломать ветвей. Потом ребята забили в землю колышки; Валерка держал, Алешка колотил увесистым корнем. Покончив, наконец, с этим, обложил колышки ветками. Веток набросали и в середину шалаша.
Первые стремительные капли засвистели в вершинах деревьев, а ребята в это время клали последнюю ветку на свое сооружение.
— Все! — воскликнул Алешка, очень довольный. — Залезай!
Валерка ползком забрался внутрь. Алешка вполз следом. Было тесно, темно, но это — полбеды, главное — не текло за шею.
— А куртка где? — вспомнил Алешка.
— Там.
— Я сейчас.
Алешка выбрался из шалаша и при новой вспышке молнии увидел корзину и куртку.
Схватить их — дело минутное, но Алешка успел промокнуть: дождь хлестал, как из пожарного шланга.
Пришлось снять и хорошенько выкрутить рубашку.
Укрывшись курткой, братья лежали так тихо, словно опасались, что их заметят и выгонят из шалаша на дождь.
О чем только не думается в такую ночь, чего только не примерещится! Валерке казалось, что на их шалаш движется какой-то косматый зверь, и он старался натянуть куртку на голову, почти совсем стаскивал ее с Алешки. Тот тащил на себя, Валерка не давал и все старался укрыться с головой.
— Бери ее себе. Всю бери… Я и так могу.
Алешка отдал куртку Валерке, и некоторое время тот лежал молча, потом высунулся из-под куртки:
— Не надо мне, — и накрыл одной полой Алешку.
— Как хочешь.
Алешка думал о том, что в это время все люди на земле спят по домам, только они с Валеркой здесь, покинутые и голодные. Но не может быть, чтобы их не искали, их, наверно, ищут даже теперь, в эту непогодь. От этих мыслей становилось спокойнее.
Долго мальчики не могли уснуть, ворочались; еловые ветки, как их ни перекладывали, кололись, давили под бок.
— Противные, — не выдержал Валерка.
— Уж и противные.
— А то нет?
— Конечно, мамка бы тебе подушечку подложила помягче…
Валерка ничего не ответил; только вздохнул и уже не жаловался на ветки. Алешка прислушивался, как шумит по лесу дождь, словно мчится по зарослям что-то живое, огромное. Может быть, так бежит вспугнутое стадо лосей, а может быть, с таким гулом где-то проносятся скорые поезда.
— А мама тоже не спит, — сказал вдруг Валерка. — Правда?
— Правда.
— Нас дожидается. А мы…
Валерка не договорил, голос его задрожал, он ткнулся носом в плечо Алешки и затих.
— Ну вот… раскис.
В темноте Алешка нащупал Валеркин нос, подбородок — они были влажны.
— Не надо, — успокаивал брата Алешка. — Вот утра дождемся, светло станет, и мы пойдем… Найдем дорогу и придем домой. Мама, наверно, пирогов напекла, шанежек нам оставила.
Валерка всхлипнул и, заикаясь, сказал:
— Я… я, Лешка, х-хлеба хочу с-с… луком и с-солью.
— Чудак человек, — хмыкнул Алешка. — Ему про пироги, а он…
Чуть погодя Валерка легонько толкнул в бок брата:
— А как ты в лесу ночевал? Помнишь?
— Когда в поход ходил? — живо переспросил Алешка. — Рассказать?
— Ага. Только тише говори.
— А что?
— Они, знаешь, какие ухатые.
— Кто?
— Волки.
— Их тут и близко нет. Чего им тут надо?.. Лучше слушай, — сказал Алешка и кашлянул в кулак. — В нашем отряде было девять человек. Ну, Петька Лужанин был, Санька Сморода, Игнашка Петелин.
— А Утка ходил?
— Кто такой?
— Колька.
— Еще чего… Он же во втором классе.
— А хвастал: пойду, говорил, с вами.
— Мало чего… Ну вот. Пошли мы утром в воскресенье. Петр Никодимыч с огромнющим рюкзаком, удилища у нас, как пики.
— А компас был?
— И компас. Лужанин котелок взял, Сморода — чайник. Каждый что-нибудь тащил.
— А ты?
— Я топорик захватил… Ну вот, идем мы да идем. Пообедали. Сами варили. Потом на Чудь-озере рыбу удили… А потом снова шли. Учитель про лесных птиц рассказывал и про травы. А когда отдыхали, про партизан рассказывал, про Павлина Виноградова. Знаешь, как он воевал против беляков?
— Смелый был?
— Очень. И сильный… В одном бою один против целой сотни дрался.
Валерка схватил Лешку за руку:
— Ну и как?
— Убили его, а он все равно не сдался.
Ребята несколько минут прислушивались к лесному шуму. Дождь не утихал, но стал как-то ровнее, спокойнее.
— А потом?
— Потом пошли дальше. Учитель впереди, а вожатая наша в конце, кто отстал — она подсобит. Вытянулись гуськом, друг за дружкой. Дорогу по компасу находим, как следопыты какие-нибудь. Остановится учитель и спрашивает: «Как дальше идти? В какую сторону сворачивать?» И каждый из нас по очереди определяет, какую дорогу выбрать. А в лесу темно стало, как в погребе, даже темнее. Учитель послушает нас, послушает, потом возьмет компас и покажет верную дорогу. Кабы сейчас у нас был компас, мы бы точно вышли к нашему поселку. Жаль, не взяли с собой, — вздохнул Алешка.
