П. Хлебников - Краснокожие
Вот вспорхнул зимородок с белым ошейничком. Заячий След проводил его взглядом.
— Ты знаешь, отчего у зимородка ошейник? — спросил он брата.
— Нет. А ты знаешь? Расскажи.
И брат стал рассказывать.
У великого Минабожу был волк, который ходил для него на охоту. «Брат мой волк, — говорил ему Минабожу, — никогда не переходи реку, потому что тебя может схватить водяной дух». Но как-то волк поймал гуся и волочил его. Волк устал, на пути ему встретился поток, и он попробовал переплыть его. Водяной дух сейчас же его схватил, и Минабожу не дождался в тот день своего волка, остался без ужина. На следующий день Минабожу увидел зимородка, сидевшего на дереве у реки. «Брат мой, — обратился к нему Минабожу, — не можешь ли ты мне сказать, куда девался брат мой волк?» — «А что ты мне дашь, если я скажу?» — отвечал зимородок. — «Я тебе надену вокруг шеи прекрасный ошейник», — отвечал Минабожу. И зимородок рассказал Минабожу, что волка утащил водяной дух. «Слушай! — сказал зимородок. — Когда высоко поднимется солнце, водяной дух выйдет из реки и ляжет отдыхать на волчьей шкуре. Черепаха сядет на камне и будет сторожить его сон. Медведь тоже будет стоять на страже за деревом. А я буду сидеть на дереве и сторожить, не появится ли где Минабожу. Все мы друзья, все друг за друга. А может быть ты и есть Минабожу?»
Лодка индейца.
Минабожу ничего не ответил, надел зимородку обещанный ошейник; с тех нор он и носит его всегда. Тихо уселся Минабожу под деревом, затаил дыхание и стал караулить. Когда водяной дух вышел из реки отдыхать, Минабожу незаметно подкрался к нему и отнял у него своего друга волка.
— Ух! — произнес Летящий Лис, как говорили взрослые индейцы: — хорошая история!
Мальчики пробирались дальше и дальше в лес, и от их внимания не укрывалось ничего. По едва уловимым знакам, по оставленным на влажной земле следам, они точно могли сказать, кто здесь был и давно ли, прошел ли здесь белый или же индеец. По оставшимся нескольким перьям и совершенно свежим следам Лисицы Заячий След точно определял, что не дальше как вчера, а то даже, может быть, и сегодня утром, лисица поймала здесь зазевавшегося тетерева и расправилась с ним. По тону крика, который раздавался в листве деревьев, дети знали, что недалеко скрывается куропатка с детьми и дружественные ей птицы предупреждают ее об опасности. От долгой жизни в лесу этим детям стал знаком язык птиц и зверей, их нравы и обычаи, знакомы так, как никому из лучших ученых натуралистов.
Все в природе живет, дышит, имеет свой голос, только надо уметь понимать его. Дети знают, что мудрый индеец все может понять; знают они, что и они будут понимать все, только надо научиться прислушиваться к тому, что шепчут деревья, о чем задумались камни, что несет с собой ветер.
Индеец верит, что все в природе ему родственно: и быстрая лань, и тенистое дерево, и обросший седым мхом камень. Всех их он считает своими братьями.
Дети знали травы, знали, какая трава полезна в болезни, какую траву можно было варить с зернами кукурузы; знали дети, какие травы надо собирать и сушить, чтобы мать могла приготовить отвар, которым она будет красить сделанные ею горшки или одеяла, а ребята — свои мокассины.
Дети знали эти травы, потому что привыкли собирать их с матерью и потом помогать ей сушить их, варить отвар. Знали и лекарственные травы, потому что собирали их с Великим Лекарем. Великий Лекарь ничем не занимается, ни войной, ни охотой, а живет в своем вигваме и лечит людей, когда нужно. А в летнюю пору соберет детей, пойдет с ними в лес собирать травы, рассказывает детям, какая трава помогает от какой болезни.
Подвигаясь все дальше, Заячий След отламывал или надламывал веточки и листья у деревьев. Он знал, что если они заблудятся в лесу, то он по оставленным таким образом следам легко может найти дорогу назад.
У мальчиков не было с собой компаса, но они знали направление и днем и ночью. Днем они определяли направление и по солнцу, и по деревьям, и по цветам. Они знали, например, что на южном склоне гор деревья бывают зеленее, чем на северном. Они знали растения, листья которых стремятся обратиться к северу. Если же не было и этих признаков, то они узнавали направление по полету птиц. А ночью они знали звезды, их пути и расположение, знали так, как любой образованный моряк.
На рыбной ловле.
Знал Заячий След, какое время лета было теперь; он твердо знал это по тому, как и какие расцветали цветы, какая вырастала трава, деревья, какие пели птицы. Вывелись ли на озере дикие утята, скоро ли собираются в отлет дикие гуси, — все это было известно ему. Он знал нравы и обычаи обитателей леса, их намерения, так же как знал жизнь своих соседей, людей.
И его маленький братишка Летящий Лис жадно вслушивался в то, что говорят старшие, — ему хотелось быть таким же, как и другие: ловким, сильным, мужественным и мудрым индейцем. Он и теперь уже многое знал, со многим сжился, а его инстинкт поможет ему сделать остальное.
Когда дети дошли до реки, солнце уже пошло к западу.
Они поймали несколько рыбок, изжарили их тут же, закусили ягодами, но сколько потом ни сидели неподвижно над задумчивой рекой, ничего не ловилось. Пора было итти домой.
Ловя рыбу, Заячий След зорко следил за движениями Анжидомо — белки, которая вертелась около них, беспокойно шныряя с дерева на дерево. Вдруг Заячий След вскочил и бросился к высокому дереву, на котором только что сидела белка. Белка прыгнула на другое дерево и беспокойно оглядывалась на индейца, как бы заманивая его к себе. Но Заячий След не обращал на нее никакого внимания, а взбирался на огромное дуплистое дерево, с которого только что спрыгнул пушистый зверек. Белка беспокойно вертелась в ветвях соседних деревьев, а мальчик взбирался все выше и выше, зорко вглядываясь в каждое дупло. Наконец, он остановился и крикнул своего брата. Когда тот подбежал, Заячий След стал швырять пригоршни орехов, которые заготовила себе здесь еще прошлую осень запасливая белка. Мальчики ограбили ее магазин, забрав с собою и зерна кукурузы, которые белка, должно быть, утащила из их магазина. Теперь они поквитались, утолят свой голод и не будут обижать дома мать и сестру с маленьким ребенком, которым достанется больше пищи.
— Не горюй, Анжидомо, — проговорил мальчик, спускаясь с дерева — теперь в лесу много запасов, не ленись только собирать.
Солнце уже скрылось, спустились тени, на западе загорелась вечерняя звезда. Мальчики знали эту звезду. От старших они слышали, что она была сестрой одного маниту, доброго духа.
