Лизелотта Вельскопф-Генрих - Токей Ито
Индеец молча вышел из палатки. Рэд Фокс последовал за ним.
Когда оба ушли, Тобиас услышал тихий всхлип. Уинона склонила голову на плечо Унчиды. Старая индианка поглаживала девушку по волосам.
— Идем! Идем со мной! — И она вывела сестру вождя из типи.
Монито сидел на корточках у огня и разговаривал сам с собой; он опять был бледен, руки у него тряслись, глаза потухли.
— Они хороши! — бормотал он себе под нос. — Очень хорошие, новые. Пусть посмотрит. Он захочет их взять. Никто больше таких ему не доставит. И он должен заплатить. — Урод захихикал.
Скоро Токей Ито и Рэд Фокс вернулись.
— Ну? — с нетерпением обратился Монито к вошедшим.
Токей Ито сел на свое обычное место у очага, против входа. Неторопливо, старательно набивал он свою трубку.
— Пако Бакерико не солгал, — спокойно произнес затем вождь. — Оружие новое и боеприпасы хорошие. Я готов купить. Какую цену просит маленький белый человек?
— Мы слово сдержали, — вместо Монито ответил Рэд Фокс. — Сдержит ли свое слово Токей Ито? Вождь обещал, что, если сделка и не состоится, он не задержит нас.
— Я так сказал. Хау!
— Хорошо. Какую цену предлагает вождь дакотов? — Глаза Рэда Фокса заблестели, а карлик даже высунул из-под одеяла нос.
— За оружие и боеприпасы Токей Ито заплатит столько же, столько платит армия Большого Отца из Вашингтона. За риск и за доставку Токей Ито заплатит еще такую же сумму.
— Хм! Что значит — сумму? Уж не собираешься ли ты рассчитываться бобровыми мехами и бизоньими шкурами?
— Бакерико может получить и мехами.
— Нет, я не хочу! Не хочу! — закричал карлик. — Может быть, Токей Ито и в самом деле думает, что Пако Бакерико скакал через прерии, чтобы получить бобровые шкурки? Токей Ито понимает, что это не обычная сделка! Бакерико богат и не собирается торговать мехами. Бакерико живет отлично, и ему нет смысла рисковать из-за каких-то шкурок. Известно ли Токей Ито, что теперь каждый, кто продает оружие восставшим индейцам, приговаривается к смертной казни?
Токей Ито спокойно кивнул.
— Понимает ли Токей Ито, что Бакерико, несмотря на это, все-таки пришел?
— Да.
— Да?! Тогда мы быстро сойдемся. Значит, Токей Ито знает… чем надо платить?
— Это так. — Вождь встал и вынес из глубины палатки несколько небольших мешочков, развязал их, и отблески пламени заиграли на монетах; он принялся вынимать их по одной и раскладывать у очага в ряд, одинаково растущими на глазах столбиками. — Половину — золотом, — твердо сказал он.
Торгаш оцепенел, потом принялся хохотать, словно издеваясь над Токей Ито и над самим собой.
— Токей Ито, — наконец проговорил он и так толкнул крючковатыми пальцами столбики монет, что они покатились во все стороны. — Токей Ито, тебе больше нечего предложить мне?
— Я уже не раз предлагал белому человеку назвать свою цену. Может быть, он это сделает, наконец?!
— Токей Ито! Ты не хуже меня понимаешь, в чем дело, — начал Рэд Фокс, грубо оттолкнув урода. — Мы, как мужчины, можем говорить напрямую! Тебе известно, что один дакота в прерии, если у него есть ружье и патроны, стоит пятидесяти или даже ста наших одетых в униформу болванов. И он ничего не стоит, если ружья у него нет. С оружием ты победишь. Но если мы завтра уедем и продадим это оружие армии…
— Пако Бакерико не сможет этого сделать, — перебил вождь Рэда Фокса. — Оружие краденое, Бакерико не может увезти его обратно и заставить еще раз платить. Может быть, он это оружие, из-за которого ему еще раз придется проехаться верхом через прерию, может быть, он бросит его в воду, вместо того чтобы взять то, что вождь дакотов выложил перед ним?
— Дакота, неужели у тебя не хватает ума, чтобы понять, что не зря я привез оружие, даже не договариваясь о цене? Кто бы такое сделал? А я тебе его доставил, я, Бакерико, и доставил для того, чтобы ты видел, что ты потеряешь, если не заплатишь! Ты должен мне дать за него настоящую цену, краснокожий! Или… или я и верно выброшу это оружие в реку. Я проживу без этой сделки, я, но не ты, тебе — не прожить! Говори же свою цену, краснокожая… — Несомненно, Монито хотел сказать: «краснокожая собака», но в последний момент удержался, и оскорбительное слово не сорвалось с его уст.
— Хорошо! Токей Ито добавит еще сто шкур бизонов.
Делавар готов был плюнуть в лицо карлику. Половину добычи такой удачной охоты подарить барышнику!
Рэд Фокс громко рассмеялся.
— Токей Ито, кажется, все еще принимает нас за обычных торговцев. Ты заплатишь нам тем, что мы потребуем, или мы завтра же навьючим мулов и уйдем. Вот тогда и поговори вождь со своими воинами, нужно им это оружие или нет.
— Чего же ты хочешь?
Рэд Фокс встал. Токей Ито тоже поднялся и невольно отступил от него на шаг, как от ядовитой змеи.
— Токей Ито! Ты — сын Матотаупы! Ты думаешь, я так и отстану от тебя не солоно хлебавши?
При имени Матотаупы вождь побледнел, сжал губы.
— Токей Ито! Ты все еще не можешь понять? — продолжал Рэд Фокс, и его тоже трясло от волнения, а голос, казалось, вот-вот оборвется. — Тринадцать лет я мечтаю об этом золоте, тринадцать лет охочусь за ним! Я первый пришел сюда! Десять лет я провел среди дакотов, десять лет я рыскал вокруг — ты сам знаешь, что это было за время. Вот уже два года ты преследуешь меня своей местью! И теперь являются эти блудливые собаки, эти молокососы! Они стадами прут, чтобы под защитой войска искать мое золото! Мое золото! Я их ненавижу еще больше, чем ты! Идем же вместе, мой старый друг и враг! Мы, бродяги прерий, пойдем с тобой против этих жалких баранов! Ты — парень что надо, я это знаю; я тоже, как видишь, не промах! Вдвоем мы кое-чего добьемся. Тринадцать лет я охочусь за этим золотом! Это цель моей жизни! Ты скажешь мне о золотых россыпях… — Рэд Фокс сжался, впился взглядом в черные глаза индейца. — Ты должен сказать!
Вождь вздохнул и заходил взад и вперед по палатке.
— Токей Ито, я не обижу тебя. Ты достаточно умен, чтобы это понять. Золотые россыпи могут быть велики. Мы вместе будем владеть ими. Монито богат, у него связи. Он сделает так, что мы получим концессию. Что же, мы зря столько лет блуждали в прериях?..
Вождь издал какой-то свистящий звук.
— Не своди меня с ума, Гарри! Уж не думаешь же ты, что тебе еще долго удастся хранить эту тайну: не мы, так другие сделают это… нет, я не позволю им!.. Мы добудем золото… Мы станем большими господами и наплюем на всех, кто презирает нас и называет грязными бродягами! А если ты захочешь сохранить свое благородство, то, имея много денег, сможешь помогать своим грязным краснокожим, слышишь, что я говорю? Подумай же наконец! Ты был среди нас. Ты знаешь Длинных Ножей, знаешь, сколько их и какое у них оружие. Ты знаешь, что эту войну проиграете вы, дакоты. Неужели ты согласишься на роль несчастного побежденного вождя и будешь жить в резервации, как кролик в клетке, и питаться объедками?
