Карл Май - Полукровка
— Хм… Может, еще повезет.
— Вряд ли. Слишком поздно мне пришла в голову мысль, что старик Хабакук вовсе не умер бедным и все его деньги исчезли вместе с племянничком, этим Нахумом Самуэлем.
— Я его тоже искал — и тоже без толку. Но вот недавно я все-таки напал на его след.
— Что?! — слишком уж громко воскликнул Казимир, с шумом вскочив с места, что не могло не привлечь внимания остальных, бросивших на него удивленные взгляды.
— Тихо, спокойнее! — остановил его темноволосый Хазаэль. — Не стоит так волноваться. Из надежных источников я слышал, что некий Нахум Самуэль Тимпе, бывший ружейный мастер, дьявольски разбогател и живет теперь в Санта-Фе.
— В Санта-Фе, это на той стороне? Так отправляемся туда сейчас же, вдвоем, вы и я!
— Я не против, кузен. Надо найти его и заставить выплатить положенную сумму, да еще с процентами! В облаках я не летаю: ясно, что дело не из легких, потому рад, что встретил вас. Действовать нам вдвоем гораздо легче. Найдем его и прижмем как следует. Или мы не вестмены?! Если сильно упрется, напомним ему о законе прерий! Разве я не прав?
— Прав, — кивнул Казимир. — Все-таки здорово, что я встретил вас… Вас? Постой, не глупо ли обращаться друг к другу на «вы», когда мы, оказывается, родственники, да еще и связаны одной судьбой?
— Согласен.
— Ну так выпьем на брудершафт и перейдем на «ты»!
— По рукам! Выпьем за встречу и за успех нашего дела! Поехали!
— Твое здоровье, кузен! За твое здоровье, Хазаэль!
— За твое! Но почему Хазаэль? В Штатах любят сокращения. Тут говорят: Джим, Тим, Бен или Боб, не произносят имя до конца, обходясь одним слогом. Мой отец обычно называл меня Хаз, а не Хазаэль, и я привык к этому. Зови меня так же.
— Хаз? Хм! Стало быть, меня надо звать не иначе как Каз?
— Почему бы и нет? Мне нравится, а если не понравится кому другому, то это его проблемы. Давай-ка еще раз: твое здоровье, добрый Каз!
— И твое, дорогой Хаз! За здоровье Каза и Хаза, новоиспеченных наследников Тимпе!
Оба были очень довольны, но, чтобы не привлекать лишнего внимания, тихонько чокнулись стаканами и молча выпили.
— Итак, теперь в Санта-Фе! — улыбнулся темноволосый Хаз. — Хотя дело небыстрое — ведь поедем кружной дорогой. Есть, правда, и более короткий путь, но проходит он по земле команчей6.
— Не слышал, чтобы они вырыли топор войны.
— Я тоже не слышал, однако индейцы и в мирное время настроены к белым враждебно. Позавчера я встретил одного торговца, который как раз от них и возвращался. Пока в прерии тихо, но торговец поведал, что великий военный вождь команчей Токви Кава, или Черный Мустанг, покинул стойбище своего племени, взяв лучших воинов.
— Токви Кава, этот дикий зверь?! Теперь жди неприятностей! Я не боюсь краснокожих, но будь ты хоть с львиным сердцем, встреча с этим дьяволом не предвещает ничего хорошего. Пожалуй, придется выбрать кружную дорогу, и мы доберемся до Санта-Фе на неделю позже. Но наш Нахум Самуэль ничего не подозревает и никуда не исчезнет.
— А если и исчезнет, то по его следу мы…
Разговор прервался. В этот момент вернулся инженер и привел с собой двоих мужчин. Каз и Хаз, увлекшись разговором, не услышали, как дважды просвистел паровоз. Это прибыл рабочий состав, который инженер встретил и тут же отправил. Вернувшись, он привел с собой мастера и начальника склада. Кивнув в знак приветствия обоим вестменам, все трое присели за стол «для начальства и больших господ», присоединившись к метису. Когда они послали шопмена за грогом, впервые раздался голос метиса:
— Пришли газеты, сэр?
— Нет, — с досадой ответил инженер, — надежда лишь на завтра, но есть кое-какие новости. Теперь придется глядеть в оба!
— А что стряслось?
— Недалеко от конечной станции обнаружены следы индейцев.
Хотя полузакрытые веки практически скрывали глаза метиса, нельзя было не заметить, что в них сверкнул злой огонь. Однако голос его звучал безразлично:
— Это не повод для излишней осторожности.
— Но факт остается фактом.
— Чепуха! Пока ни одно племя не выкопало томагавк войны. А если это и так, разве можно по первым замеченным отпечаткам считать, что это враг?
— Друзья не прячутся. Кто сидит в укрытии — вряд ли имеет добрые намерения, в этом я убежден, хоть и не вестмен. Вы сами — отважный разведчик, известный всей округе. Вас для того и наняли, чтобы вы зорко следили за всем происходящим и вовремя предупреждали об опасности. Почему же вы не верите мне?
Метис вздрогнул, губы тронула презрительная ухмылка, но голос по-прежнему звучал спокойно:
— Я буду делать все как полагается, но опасения ваши напрасны. Следы индейцев стоит воспринимать серьезно только в случае войны. А потом, я хочу сказать вам вот что: краснокожие чаще оказываются лучше и вернее белых!
— Вы защищаете своих ближних, это похвально. Но есть множество обратных примеров.
— Я тоже могу привести их немало! Неужели есть кто-либо вернее апача Виннету по отношению к Олд Шеттерхэнду?
— Виннету — исключение. Вы его знаете?
— Пока не встречал.
— А Шеттерхэнда?
— Тоже не видел, но знаю все их подвиги.
— Тогда вы должны были слышать и о вожде племени кайова, Тангуа?
— Да, — ответил метис.
— Изменник и настоящий мерзавец! Он называл себя защитником Олд Шеттерхэнда еще в те времена, когда тот был геодезистом-землемером7, а ведь сам постоянно покушался на его жизнь. Этот тип наверняка погубил бы его, не окажись белый умнее и сильнее. Где та верность, о которой вы толкуете?
— Говорите, следы краснокожих опасны только во время войны, но сколько раз сиуогаллала нападали на поезда? Все это было в мирное время! Сколько в мирные дни было убито мужчин и похищено женщин? Хотя за все это краснокожие были наказаны — но не отрядом правительственных войск и не группой охотников, а только благодаря усилиям двух человек — Виннету и Олд Шеттерхэнда! Если бы хоть один из них находился с нами, никакие следы индейцев не наполняли бы мое сердце такой тревогой!
— Черт возьми, да не преувеличивайте, сэр! Этим двум частенько сопутствует удача, только и всего! Есть немало людей таких же, как они, а может, и получше!
— Это где же?
Метис бросил вызывающий взгляд в лицо инженеру и надменно произнес:
— Не спрашивайте, а лучше осмотритесь!
— Не о себе ли вы говорите?
— А если и так…
Инженер открыл было рот, намереваясь дать достойный ответ, но тут в разговор вмешался Каз. Поднявшись с лавки и сделав два огромных шага, он неприступной скалой вырос перед полукровкой.
— Надо быть просто идиотом, сынок, чтобы держать такие речи!
![Пол Андерсон - Долгая дорога домой [Долгий путь домой, У них нет мира]](/uploads/posts/books/59796/59796.jpg)
