Мэдлин Бейкер - Тропою духов
Винc громко бранился, прижимая правую руку к ране в боку. Из раны струилась кровь.
— Рокко, сюда, — позвал он и бросил нож дружку.
Ястреб развернулся к Рокко. Мгновение они меряли друг друга взглядами, потом сошлись в яростном поединке. Это было впечатляющее зрелище. Клинки сверкали на солнце.
Мэгги не отрывала глаз от Ястреба, пораженная произошедшей в нем переменой. Он казался настоящим воином, несмотря на джинсы и майку. Когда он наносил удары, в темных глазах горел мрачный огонь, лицо было искажено яростью, и он являл собою устрашающее зрелище.
Она забыла про Винса, пока не обнаружила, что он здесь, рядом. Он оторвал лоскут от майки, перевязал рану и стоял на коленях возле Мэгги, не сводя с нее светло-карих глаз, горевших от возбуждения. Когда он дотронулся до нее, Мэгги отшатнулась, не скрывая отвращения. Его пальцы казались толстыми волосатыми гусеницами.
— Нет! — она царапалась, вырывалась, отворачивалась, избегая ненавистных поцелуев. От него несло перегаром, он схватил ее, сдавив пальцами подбородок, домогаясь любви. Мэгги закричала от ужаса. Она содрогалась от отвращения, и когда он чуть приослабил хватку, быстро нащупала вилку и вонзила в его правую щеку. Вине взвыл от боли и сильно наотмашь ударил ее по лицу.
Ее крик заставил Ястреба обернуться. Он пришел в полное неистовство, увидев, что Винc поднял руку на любимую.
Уловив момент, Рокко бросился вперед. Ястреб боковым зрением заметил это и отпрянул в сторону, так что лезвие ножа, направленное ему в живот, скользнуло по ребру.
С криком гнева Ястреб кинулся на Рокко и снова поверг его навзничь на землю, а затем, быстро вскочив на ноги, устремился на Винса, чтобы защитить Мэгги. Он схватил врага за горло и крепко сжал. Глаза Винса закатились.
— Остановись, Ястреб! Ты убьешь его! Прошу, прошу тебя — остановись, — она схватила его за плечо и трясла, пока он не прекратил душить Винса.
Ястреб с трудом заставил себя убрать руки от горла бледнолицего. Сев на землю, он тяжело дышал, стараясь справиться с охватившим его безудержным гневом. Только овладев собою, он повернулся к Мэгги.
Лицо ее было белым, словно полотно, на щеке синел кровоподтек. Мэгги со страхом взирала на кровь, сочившуюся из раны на его щеке и стекавшую на грудь.
— Ты ранен!
— Все в порядке.
— Но ты в крови!
Он опустил глаза. Из раны на боку также сочилась кровь. Потом дотронулся до спины.
— Все в порядке, — повторил он и нежно провел кончиками пальцев по ее щеке, где остался след от удара Винса. — Он ранил тебя?
— Нет, — нервно засмеялась она, — только поцарапал чуть-чуть… Ты страшно встревожил меня, Ястреб. Я так испугалась, что ты сейчас убьешь его.
— Он был бы уже покойником, если бы не ты…
— Пойдем отсюда, пока не поздно. Ястреб согласился с Мэгги. Вскочив на ноги, он быстро собрал все в корзину, свернул одеяло и поднял Мэгги на коня. Потом с ножом в руке наклонился к Рокко.
Мэгги затаила дыхание, когда он, захватив рукой волосы белобрысого, отрезал их, оставив ежик не длиннее четверти дюйма.
Потом Ястреб подбежал к мотоциклам.
Она наблюдала, как он ножом проткнул шины и вспорол черные кожаные сиденья. Одна сторона ее натуры, которая не могла отрешиться от представлений цивилизованного общества, была шокирована таким варварским поступком. Но другая сторона, та, что была ею самой, жаждала отмщения — и Мэгги улыбалась тому, что оно свершилось.
Винc и Рокко зашевелились, тогда Ястреб вскочил на коня и пустил его вскачь.
Они уехали со злополучного луга, не оглянувшись.
Глава 21
Дома Мэгги настояла на том, чтобы обработать и перевязать раны Ястреба, хоть он и уверял, что нет ничего серьезного. В конце концов он согласился, но сначала направился в кораль — позаботиться о жеребце и задать корм скоту.
Теперь он сидел в кресле на кухне, вновь облаченный лишь в набедренную повязку и мокасины. Мэгги промывала раны на его лице, ребре и спине. Она касалась их нежно и осторожно. Ему казалось даже, что боль отступала под взглядом ее ласковых глаз. Он прикрыл веки, а она стала бережно втирать прохладную мазь в многочисленные порезы. Мэгги двигалась вокруг него и была так близко. Он вдыхал ее аромат, наслаждаясь прикосновениями легких рук, когда она так настойчиво и умело бинтовала его раны.
Ястреб медленно открыл глаза. Взял в ладони лицо Мэгги:
— Мэг-ги, что мне делать?
— Все, что хочешь.
— Я чувствую себя так, словно у меня отняли часть души, — прошептал он хрипло, — всю жизнь я стремился быть воином, охотником, сражаться и побеждать.
— И ты сражаешься прекрасно, — сказала Мэгги, слабо улыбнувшись.
— Любой воин должен был бы сделать то же самое.
— И так поступает любой?
— Любой, кто стоит того, чтобы его звали воином, станет драться за свою женщину.
— Но ведь я — не твоя женщина. Ее слова были, как нож в сердце. Да, она не принадлежала ему, и он не смел ее трогать. Даже с ее согласия он не мог овладеть ею, зная, что вскоре должен уйти. Ястреб не мог остаться здесь и не должен связывать себя.
— Мэгги, почему ты живешь так одиноко? Ты так хороша, так жаждешь любви. Почему бы тебе не найти спутника жизни?
Она взглянула прямо, и ее ясные голубые глаза заблестели от навернувшихся слез:
— Он у меня есть.
— Ах, Мэгги, — прошептал он, — если бы ты знала, что происходит со мною, когда ты так смотришь на меня…
Она медленно покачала головой:
— Скажи мне.
— Я хотел бы… — слова застряли в горле, когда он увидел, как слеза скатилась по щеке Мэгги.
— А знаешь, чего я хочу? — спросила Мэгги. — Я хочу стать твоей здесь, сейчас, хотя бы раз.
— Хотя бы раз, — повторил он.
И понял, что больше не в силах противиться.
Ястреб не мог отвергнуть ее, как не мог бы отвергнуть самого себя. Хорошо это или нет, но она нужна ему, как воздух, как вода, как жизнь. Мэгги преследовала его во сне, входила в видения. Она связана с ним так же, как он связан с Черными Холмами, землей, где был рожден. Это ее, Мэгги, зов перенес его сюда. Может быть, тут таятся причины, неизвестные им обоим. Кровь застучала в висках, он больше не мог бороться с собою и подавлять желание, что он делал с тех пор, как впервые увидел ее.
Ястреб встал, подхватил Мэгги на руки, поцеловал и пронес через прихожую в спальню. Войдя, опустил ее на кровать и присел рядом. Он снова заколебался. Ястреб никогда еще не знал женщины. Что, если сейчас он разочарует ее? Все может быть. Он глубоко вздохнул, отгоняя эти мысли, потом поцеловал ее — и все сомнения тотчас покинули его.
Его руки и губы осторожно ласкали ее тело. Пальцы медленно гладили кожу. Ведь это их единственная ночь, и он хотел, чтобы она продолжалась вечно.
