Сюзан Доннел - Покахонтас
— Из форта выбраться легко — переходишь вброд пониже кораблей, а потом плывешь к берегу. — Голос Госнолда был едва слышен.
— Да, но сейчас нужно держаться осторожно. Нам повезло, что луна только народилась. Грабители отдыхают чуть впереди. Нам придется держать их в поле зрения или на расстоянии звука и, помимо этого, остерегаться пасапегов. — Смит едва шевелил губами.
Деревья вокруг были толстыми, а густые ночные запахи леса сливались в приятный аромат.
— Может, забыть обо всем этом. — Было очевидно, что Плам не горит желанием продолжать слежку.
— Плам, вы можете вернуться в форт. Вы нам помогли, но сейчас будет меньше шума, если мы останемся вдвоем.
Смит дружески толкнул йомена в плечо и обернулся к Госнолду.
Мужчины напряженно следили, как Плам осторожно вошел в воду и исчез из виду, почти не возмутив поверхности. Вода в реке напоминала чернила, и лишь изредка на ней вспыхивал отблеск бледного света. Они продолжали смотреть и увидели, как слабым силуэтом над водой показалась светловолосая голова. В то же мгновенье в голову Плама воткнулась стрела. Потрясенные, они смотрели, как голова медленно ушла под воду.
Смит и Госнолд переглянулись. Все произошло за какие-то секунды.
«Опасно или нет, — подумал Смит, — но у нас нет выбора, мы должны продолжать». Он повернулся к Госнолду и едва слышным шепотом сказал:
— Нам придется идти вперед. В течение нескольких ближайших часов возвращаться по воде будет равносильно самоубийству.
Ночь темная, и дикари, возможно, не заметят их в лесу. Хотя убийцей мог быть охотник-одиночка, возвращавшийся из своего похода. Если поблизости только один индеец, они в относительной безопасности, но если тут был отряд...
Почему не убили людей, за которыми они следят? Те передвигались с шумом, как медведи. Вот почему Смит и был вполне уверен, что индеец один, сам по себе. Наверное, подумал, что поселенцев много, и не решился напасть один.
— Пошли, — сказал он Госнолду. — Иди близко к деревьям и пригнись.
Смит каждую минуту замирал, боясь, что они производят оглушительный шум. Ему казалось, что всякий раз он ступает на кучу листьев или веток. В то же время он знал, что земля в лесу была чистой и что эти звуки рождаются только в его ушах. Они с Госнолдом четко различали поступь людей, с такой же скоростью шедших впереди.
Они вышли на тропу, и идти стало легче. Грабители, похоже, не принимали никаких особых мер предосторожности, было ясно, что путь им знаком. Смит расстраивался, что не видит свою добычу, но слышал их прекрасно.
Ему показалось, что они прошагали несколько миль, прежде чем люди остановились. Он махнул назад рукой, давая Госнолду понять, что, вероятно, они добрались до места.
Смит и Госнолд осторожно двинулись вперед, пока не увидели поляну. Они различили двух мужчин, медленно ходивших между аккуратными земляными холмиками. Их было, может быть, пятьдесят. Между могил довольно беспорядочно были вкопаны столбы шести футов высотой, резные и расписанные. Они казались стражами мертвых. В лесу ухнул филин. Потом все смолкло. Замерли даже грабители.
Наблюдатели увидели, как они бросили на землю мешок, который несли вдвоем. Достали оттуда несколько предметов. Смит и Госнолд напрягли зрение, пытаясь разглядеть их. Бледный лунный свет помог им увидеть, что это были мечи и мушкеты, возможно, из арсенала форта. Двое мужчин заботливо сложили их в одном из углов кладбища, вероятно, таким образом подготовившись к обмену. Двигались они уверенно. Смит подумал, что они, должно быть, часто приходят сюда. Мужчины с минуту постояли, разговаривая, потом стали медленно бродить среди земляных холмиков. Они, казалось, искали какой-то знак. Со своего наблюдательного пункта на небольшом возвышении над кладбищем Смит увидел, что они наконец остановились перед холмиком, который был вроде бы немного выше других. Молоденький серебристый месяц над верхушками деревьев светил слабо.
Один из мужчин встал на колени и как будто стал руками ковырять землю. Затем Смит с Госнолдом услышали звук ударов по кремню.
— Они хотят зажечь огонь! — одними губами сказал Госнолд, поднимая брови.
Загорелся неяркий огонек, мужчины достали из мешка по лопате и стали раскапывать холмик. Потом один из них осторожно покопался в холмике и передал второму какой-то предмет длиной в фут. С помощью топора он вырубил еще один предмет такой же длины и размера, как первый, и так же передал его своему напарнику. Затем они вернули землю на место и придали холмику прежний вид, чтобы он не отличался от остальных могил.
Двигаясь теперь быстро и скрытно, они вытащили из мешка два длинных вертела, насадили на них вырытые предметы и нетерпеливо сунули их в огонь. Через несколько мгновений они схватили эти предметы руками, впились в них зубами и принялись с жадностью пожирать. Дымок донес до Смита запах.
— Боже Всемогущий, Госнолд, они едят человеческое мясо из свежих могил!
На следующее утро усталые и приунывшие Смит и Госнолд обсуждали в форте события минувшей ночи.
— Они, по всей вероятности, организовали с пасапегами обмен, чем и объясняется их уверенное передвижение по лесу. Но я совершенно уверен, что их соглашение не предусматривает разграбление могил.
— Они быстро убрались прочь, когда мы бросились на них. Не думаю, что они вернутся в форт, где их ждет смертная казнь. Они, возможно, попытаются найти племя, где смогут остаться. Во всяком случае, на этот раз нам не придется беспокоиться о казни. И наше оружие мы получили назад.
«Госнолд выглядит смертельно больным, — подумал Смит, — и наша ночная прогулка по лесу помогла этому. Омерзение, которое он чувствует, мы оба чувствуем, мучительно удручает». Смит старался занять друга разговором.
— Ньюпорт отплывает завтра. Он отложил отъезд на день. На борту у него много прекрасной древесины, которую он продаст в Лондоне, и хороший груз корня сассафраса. На родине его используют для лечения сифилиса. — Он поднялся, собираясь уйти. — Днем у нас еще одно собрание совета, но до этого я встречаюсь с Рэтклифом и Мартином. Они хотят обсудить какую-то проблему. Попытайся отдохнуть, Госнолд.
Идя на собрание, Смит прошел мимо Перкинса, все еще привязанного за язык к дереву. Его стоны звучали глухо в сыром воздухе. Каждый обитатель форта по нескольку раз в день проходил мимо Перкинса. Его мучения предостерегут остальных от нарушения правил компании. Смит был поражен, сколько зла проявляется, когда сотня людей оказывается собранной на ограниченном пространстве. Нужно укреплять дисциплину, сказал он себе.
Джон Мартин, крепкий и смуглый, ждал его у часовни. На его широком лице была печать озабоченности. Он не обременил себя вежливым приветствием.
